Когда Виктор создал своего великого монстра, который стал слишком сильным, он уничтожил его.

Джаспер ищет ее взглядом и находит рядом со Стеллой. Она смотрит на него, и он торжествующе улыбается в ответ. Все оказалось проще, чем он предполагал; девчонка отошла от нее и стоит впереди вместе с тройняшками. Он слегка кивает работнику, который проталкивается через толпу и выманивает Перл бурым мышонком в клетке. Скоро Джаспер покажет Нелл, что значит оказаться превзойденной, что значит быть ненужной и забытой.

– Мы хотим посмотреть! – кричат они и рвутся вперед. Джаспер щелкает кнутом с такой силой, что повозка содрогается.

– Завтра! – объявляет он. – Вы все увидите завтра!

Завтра он покажет своих загадочных существ в финале представления. Он уже заказал фейерверки, шутихи и сотни свечей. В их отраженном свете механизмы будут блестеть, как масляная пленка. В шатре наступит тишина. Разинутые рты, широко распахнутые глаза. Джаспер будет стоять с воздетыми руками, когда монстры начнут хлопать железными крыльями и щелкать жвалами. Сначала один мужчина вскочит на ноги, потом другой, и вскоре шатер огласится восторженным ревом. Тогда он будет грести деньги лопатой и заплатит Шакалу за недели вперед.

У Ф. Т. Барнума были киты, пойманные недалеко от Лабрадора. Он сохранял их живыми в пятидесятифутовых контейнерах на подвальном этаже своего музея. Стены освещались газовыми рожками, но свет пугал китов, и они таились на дне контейнеров, поднимаясь лишь для того, чтобы набрать воздуха. Какая-то женщина сказала ему, что это обман чистой воды и морские чудовища изготовлены из индийской резины. По ее словам, это были паровые механизмы, а выбросы воздуха из дыхалец обеспечивались кузнечными мехами.

Джаспер думает о том, что гораздо лучше создавать настоящие механизмы, чтобы зрители не выискивали хитрости и нестыковки, а дивились его творениям. Чтобы они изумлялись реальности, как когда-то глазели на первые паровозы.

Они будут кричать «Джаспер Джупитер!», и он сожалеет лишь о том, что его машины не умеют говорить, иначе они тоже провозглашали бы его имя.

– Завтра вы будете выступать как обычно, а в конце я представлю мой новый номер, – говорит Джаспер. Он внимательно смотрит на Нелл, которая мнется под его взглядом, как насекомое под его микроскопом. Она топчется на месте, оглядывается вокруг, но не видит ребенка. – За одним исключением. Этот финальный номер заменит тот, что был раньше.

Наступает пауза, пока труппа переваривает сказанное. Он видит, как меняется выражение лица Нелл. Люди начинают шептаться друг с другом.

– Как вы можете предположить, это значит, что Лунной Нелли больше нет, – со злорадным восторгом продолжает он. – Ее слава померкла и исчезла.

Он видит, что она начинает паниковать. Она чувствует сеть, сжимающуюся вокруг нее. Она пробивается через толпу, все еще надеясь найти ребенка, и едва не сбивает с ног одного из тройняшек. Вот зрелище, которое ему по нраву: те, кто взлетает слишком высоко, всегда терпят крах.

– Правда в том, что публика устала от Нелли, – говорит Джаспер. – Мальчики-леопарды Уинстона уже затмили ее.

Он видит, как Стелла горестно качает головой, и испытывает жаркий, но мимолетный приступ стыда. Ты не такой, как они, вспоминает он слова Тоби, сказанные более двух месяцев назад, когда он еще даже не видел Нелл.

Он кивает работникам. Трое из них выдвигаются вперед и хватают Нелл за руки. Она изумленно вскрикивает. На какой-то момент ему кажется, что он перестарался, что это слишком даже для него. А вдруг труппа встанет на ее сторону? Джаспер спрыгивает с повозки, и люди расступаются перед ним. Теперь он говорит более мягким тоном; его горло перехватывает от чувств, которые он не может опознать.

Он видит, что Нелл продолжает высматривать девочку в толпе. Ее взгляд останавливается на тройняшках, которые стоят особняком.

– Перл! – кричит она и смотрит на него с выражением, близким к ужасу. – Где она? – требовательно спрашивает Нелл, вырываясь от мужчин, которые держат ее. – Что ты с ней сделал?

– Я не хочу устраивать сцен, – он старается говорить ровно и убедительно. – Просто мне нужно, чтобы ты ушла.

Она вздергивает голову.

– Ушла?

– Ты можешь присоединиться к любой другой труппе.

Трава скрипит у нее под ногами.

– Ты купил меня.

– А теперь я собираюсь отделаться от тебя.

– Где она? – Нелл повышает голос.

– Ты только испугаешь ее, если она услышит тебя.

Он поражен тем, какой беспомощной и потерянной она выглядит. Неужели это та девушка, которая заворожила весь Лондон? Она больше похожа на уличную нищенку… Он борется с тошнотой, поднимающейся в груди.

– Перл! – кричит Нелл, и работники снова хватают ее за плечи и запястья. Она извивается, пинается и кусается. – Перл!

– Уведите ее. – Джаспер щелкает пальцами.

– Перл! – отчаянно зовет Нелл.

В ее глазах сверкает такая острая ненависть, что он смотрит на небо, на узкий серп ухмыляющейся луны. Он вспоминает, как желал ее, когда строил грандиозные планы на ее будущее.

– Помогите мне! – кричит Нелл. – Пожалуйста!

Стелла поворачивается к Джасперу. Он еще никогда не видел такого отвращения у нее на лице и невольно делает шаг назад.

– Что ты делаешь, Джаспер?

Он не может смотреть на нее, не в силах встретиться с ее взглядом. Он вспоминает прежние дни, когда Стелла была звездой его шоу, тихие моменты, которые они делили друг с другом, нечто похожее на любовь и даже близкое к ней. Нечто приятное и желанное – то, что имел Дэш и чего желал Джаспер.

– Отойдите от нее, – велит Джаспер, поднимая кнут.

Пегги шагает вперед и втискивается между Нелл и одним из работников. Женщины не двигаются, но и не распускают руки. Возможно, они понимают, что сопротивление тщетно, что они слишком маленькие и слабые, а противников больше. Стелла промокает тряпицей рассеченную губу Нелл и что-то шепчет ей. Когда Нелл пытается вырваться, Стелла берет ее лицо в ладони и говорит что-то, неслышное для Джаспера. Она кладет руки ей на спину и шепчет утешения. Любовь, думает он, и у него снова щемит в горле.

А потом неожиданно появляется Тоби, расталкивающий локтями толпу, и Джаспер ругается сквозь зубы.

– Тоби… – нетвердо начинает он.

Его брат расправил плечи; ярость и решимость написаны у него на лице. Джаспер чувствует, как слабеет его власть над ситуацией, как иссякает его сила. Он испытывает странное ощущение, что плохо сыграл свою роль, как будто это не он сам, а какой-то другой человек.

– Что происходит? – резко спрашивает Тоби. – Что ты с ней делаешь?

Он хватает работника за шиворот и швыряет его на траву.

Джаспер переминается с ноги на ногу, стараясь успокоить дыхание. Его брат кажется еще громаднее, чем раньше: ноги как древесные стволы, могучие руки мясника.

– Перл, – говорит Нелл, хватаясь за рубашку Тоби. – Он забрал Перл.

– Где она? – грозно спрашивает Тоби.

– Какое геройство! – Джаспер щерится в ответ.

– Посмотри, во что ты превратился.

Вот оно: выложено напоказ между ними с такой же беспощадной ясностью, как тело на плахе перед казнью. Сколько времени прошло с тех пор, как брат смотрел на него с восхищением, с немым благоговением?

– Во что я превратился? – он пытается говорить ровно, добавить жесткости и скрытой угрозы.

– Отпустите ее, –