Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой пульс учащается, и я, нахмурившись, поворачиваюсь к Фоксглаву лицом. Он произнес это так, словно… словно ждет, что мы с Эллиотом будем вместе. Я быстро напоминаю себе, что у фейри совсем другие представления о романтических связях, и его заявление может ничего не значить. Возможно, как и Амели, он раскрыл тайную, безымянную личность Эллиота. Если так, то, конечно, разумно приглашать короля во дворец другого монарха. Но прежде чем успеваю составить ответ, Фоксглав подмигивает мне, отворачивается и исчезает в толпе.
Я ломаю голову над его словами, но быстро запиваю их большим глотком вина. Танец подходит к концу, и я допиваю остатки пьянящей жидкости. После чего, поставив пустой бокал на ближайший столик, переключаю внимание на танцпол и присоединяюсь к аплодисментам, не сводя глаз с Эллиота и Имоджен. Как только они обмениваются ожидаемыми поклонами и реверансами, Эллиот ведет Имоджен к одному из стульев в другом конце комнаты. Держась вне поля зрения, наблюдаю за тем, как они обмениваются несколькими словами, оба с улыбками на устах. Наконец Эллиот отходит, что, кажется, удивляет Имоджен, потому что она приподнимается со стула, прежде чем снова сесть с отстраненным видом.
Я даже не смотрю, куда направляется Эллиот, и вместо этого использую свой шанс подойти к Имоджен. Ее лицо светлеет, когда я оказываюсь перед ней, но так же быстро тускнеет.
– А, это ты, – выдавливает она, явно все еще испытывая обиду из-за танца, который я непреднамеренно украла у Эллиота.
– Пройдешься со мной?
Она задирает нос, отказываясь встречаться со мной взглядом.
– Разве тебе не нужно работать?
– У меня перерыв, – сообщаю я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и не реагировать на ее грубое отношение. – Кроме того, я бы хотела поговорить с тобой наедине. По-дружески.
Она усмехается:
– По-дружески, говоришь?
Я подавляю стон. Похоже, если мне хочется остаться с ней наедине, придется ее умаслить. Присаживаясь рядом, я придаю своему голосу задумчивую теплоту и произношу:
– Не верится, что мистер Рочестер влюблен.
– Почему это не верится? – парирует она.
– Я никогда не видела, чтобы кто-то прилагал столько усилий, чтобы завоевать расположение женщины. Во-первых, он учится танцевать только для того, чтобы произвести на тебя впечатление. Потом так нервничает и боится разочаровать тебя, что заставляет меня – гораздо менее приятный вариант – позволить ему потренироваться еще немного.
Она медленно поворачивается ко мне, оценивая из-под полуопущенных век.
– Потренироваться, значит?
Я киваю.
– Ты бы видела, как он был напуган. Сказал, что предпочел худшие па отсечь во время танца со мной, чтобы во время танца с тобой все было безупречно.
Она прикладывает руку к груди, ее щеки розовеют.
– Так и сказал?
Слава высям, я умею лгать.
– Именно так. Надеюсь, ты не станешь думать о нем хуже. В остальном он очень сильный и стойкий. Но когда дело доходит до тебя, осмелюсь предположить, что ты его очаровываешь.
– О, Джемма, – пищит она, подается вперед и берет мои руки в свои. – Я больше не могу держать это в себе. Я так в него влюбилась. Теперь я понимаю, что ты знаешь о его подготовке куда больше моего. Сначала меня это раздражало, но теперь… Просто скажи мне, пожалуйста, ты знаешь, что у него на сердце? Чувствует ли он ко мне то, что мне кажется?
На кончике языке вертится изящная ложь, но желудок сжимается, и я не нахожу в себе сил сделать что-то еще, кроме как кивнуть.
Тем не менее это возымело желаемый эффект, и Имоджен так расслабляется на стуле, что боюсь, как бы прямо на нем не растаяла. Придя в себя, она снова наклоняется ко мне и еще сильнее сжимает мои руки.
– Не томи, дражайшая подруга. Он попросит моей руки, не так ли? Когда ты только рассказала о нем, то заявила, будто он хочет жениться уже в ближайшие месяцы. Это все еще правда? Скоро это произойдет?
У меня голова идет кругом от ее вопросов, и я знаю, что больше не могу откладывать. Пришло время заключительного этапа.
Я вырываю свои руки из ее хватки и поднимаюсь на ноги.
– Пойдем, дражайшая Имоджен. Нужно поговорить наедине. Давай захватим плащи и прогуляемся по саду.
* * *
Как только мы обе укутываемся как следует, я вывожу ее на улицу и веду в сад за имением. Мы замечаем несколько пар, прогуливающихся по разным тропинкам, и требуется некоторое время, чтобы отыскать свободную.
Держась подальше от дворика с розами, окруженного статуями и большими растениями в горшках, чтобы не пускать туда потенциальных гостей, мы направляемся в дальний закуток, где берем друг друга под руки и начинаем кружить вокруг большого топиария [1] в форме олененка.
– Ты достаточно долго держала меня в напряжении, – обращается ко мне Имоджен с легкой дрожью в голосе. – Говори то, ради чего сюда меня привела.
Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, выпуская белое облако. Прикосновения холода к моей разгоряченной коже кажутся приятной, умиротворяющей лаской.
– Имоджен, я должна рассказать тебе один секрет о мистере Рочестере. Он не тот, за кого ты его принимаешь.
Она чуть не спотыкается и поворачивает голову в мою сторону.
– О нет. Нет, не может быть…
– Он куда важнее.
Это ее успокаивает, и создается необходимое напряжение для осуществления финального этапа моего плана, – того, который собьет ее с ног и зажмет в своих когтях. Я останавливаюсь, поворачиваюсь к ней лицом, беру ее руки в свои и готовлюсь произнести следующие слова. Сердце сжимает чувство вины, потому что я собираюсь сказать то, что идет вразрез с желаниями Эллиота. По крайней мере, они не были включены в условия нашей сделки.
– Имоджен, мистер Рочестер – неблагой король Зимнего королевства.
Она чуть не задыхается, и ее лицо бледнеет. Несколько секунд она смотрит на меня с недоверием.
Когда она нарушает тишину, ее голос звучит напряженно, тихо:
– Этого не может быть. Неблагой король Зимнего королевства? То есть я никогда не видела его лично, но… ведь… его зовут не Эллиот Рочестер. Его… Его…
Она несколько раз моргает и недоуменно качает головой.
Теперь пришло время вплетать в правду нити лжи.
– Эллиот Рочестер – его благое имя. А неблагое имя – имя фейри – утеряно.
– Утеряно?
Я серьезно киваю:
– Заточено внутри коварного проклятия.
Она подносит руку к губам.
– Он… проклят?
– Злой фейри проклял короля, чтобы все забыли его имя.
Имоджен опускает руку.
– Как жестоко.
– Дальше хуже. – Я выдергиваю из разума еще одну лживую нить и сплетаю ее с