Несколько длинных-длинных вдохов-выдохов, и она поднялась по ступеням к себе. Холодные, неуютные комнаты…

Ей не хватало идеального мира, что окружал ее во дворце. Он был удобный. Четкий. Предсказуемый. Упорядоченный. Утонченный. Сможет ли она без него? Кто же она? Кто? И чего она хочет? Только фавны знают…

Стук в дверь сообщил о том, что принесли ужин. Мальчик сноровисто накрыл на стол, пожелал ей приятного аппетита – и исчез. Только теперь Кара поняла, насколько голодна.

Готовили в Академии замечательно. Может быть, демонам покажется, что простовато, но… картошка, пирожки, мясо, кисель из ярра. Все это такое… Знакомое. Эта еда наполняла энергией. Ей все больше казалось, что все это время она спала. И вот теперь проснулась. Проснулась, и заново познает звуки, запахи… прикосновения.

Все трое довольно и сыто откинулись на мягкие спинки кресел. Ник сосредоточенно рисовал Лорени. Шарль долго смущалась, но в конце концов выставила изящную щиколотку.

– Что-нибудь еще, мои новые друзья? – голос хозяина был тягучим, сладким и теплым. Как горячий шоколад.

Джен обернулась, и наткнулась на холодный взгляд, который никак не вязался с широкой доброй улыбкой. Лорени тревожно зазвенел крошечными колокольчиками. Ему тут же отозвался артефакт Шарль. Девочки переглянулись, а Ник нахмурился:

– Спасибо. Все очень вкусно, но нам больше ничего не нужно. Мы еще немного посидим тут, вы не против? – Ива, видя, что трое ее друзей просто оцепенели, взяла инициативу общения с хозяином на себя.

– Конечно-конечно. Я так рад, что у Ника появились новые друзья. Отдыхайте, и помните – в «Зеленой мантии» вас всегда ждут.

– Спасибо, Зиг. — Ник заставил себя улыбнуться, но, когда мужчина ушел, заговорил, – Странно… Лорени чувствует опасность. И… кажется, ему не нравится Зиг. С чего бы это?

– Как? Как ты прочитал Лорени? – Миндалевидные глаза Шарль стали огромными – в пол-лица. Девушка была поражена. Лорени – родовой артефакт ее рода. То, что он принял Джен, было удивительно, но девушка смирилась и была даже рада. В Джен течет королевская кровь, и вообще она… удивительная. Очень сильный маг. И… чистая сердцем. Родовой артефакт не мог не подсказать ей настоящего друга. Это еще куда ни шло. Но этот мальчишка, магический потенциал которого отшвыривает Ярборро на два метра, но при этом он уверяет, что ничего не может, теперь читает Лорени как открытую книгу? Странно. Холодный страх сомнения обжег ногу, зазвенел рассерженными колокольчиками.

– Я люблю рисовать артефакты. А потом… Потом они со мной говорят. Или… или мне так кажется. Шарль, не смотри на меня так.

– Прости, Ник. Но… Пойми – я не могу рисковать своими друзьями, – и девушка сняла с ноги браслет. – Надень его. Я должна проверить…

Ник не возражал. Серебряные колокольчики не шелохнулись, лишь на мгновение вспыхнув голубыми искорками. Значит, Ник – друг, и ему можно доверять. Все молчали. Зеленые мантии в зеркалах шипели ядовитой зеленью. Всем вдруг стало не по себе.

– Ник – у тебя должен быть какой-нибудь дар. В тебе слишком сильный потенциал, – Джен посмотрела мальчику в глаза. – Может, ты станешь артефактором?

– Я думал об этом… Но для создания артефактов нужна сила стихий, а мне пока что ни одна не подчиняется. Я лишь разговариваю с ними. И то, только когда нарисую. Здесь ничего об этом не написано, кстати. Все медитативные техники общения с магическими предметами описаны с применением магии стихий, – и Ник стал рыться в своей сумке.

Сумка мальчика была огромной, но он, не смотря на маленький рост и сильную хромоту, всюду таскал ее с собой. Наконец он извлек внушительный потрепанный талмуд: «Артефактика. Учебное пособие. Практика. Рекомендовано аспирантам».

– Где ты это взял? – Джен взвизгнула от восторга, нетерпеливо зазвенели серебряные колокольчики, – кто тебе ее дал? Да еще на вынос?

– Это тетя Василена, – смущенно улыбнулся мальчик, – почти родственные связи.

– Родственные связи, – задумчиво повторила Джен, поглаживая корешок книги, – ну конечно. Вспомнила. Лирр Сирраква – призрак Лирр-и-Лей. Ты…

– Лирр – мой двоюродный брат. Он… не всегда был призраком. Он погиб. Его убили демоны. И Лей тоже. В нашем роду родственник получает второе имя, если кто-то умирает. Теперь я – Николас-Лирр. Брат был гордостью и надеждой рода. Сильный магический потенциал, блестящие успехи в Академии. Он готовился поступить на кафедру Звездочетства и Предсказаний. Они с Лей думали, что у них нет шансов. Но на самом деле это было не так. Лей была сирота, но из знатного, хоть и обедневшего несколько поколений назад рода. Отец Лирра, дядя Грегори, вместе с Василеной Лендиш, единственной родственницей и опекуном Лей, собирали данные о ее родословной. Лирру готовили сюрприз – разрешение жениться на Лей. Не успели…

– Как… грустно, – выдохнула Ива, вытирая слезы.

– А мне казалось, она такая злая и вредная, эта Василена Лендиш, – прошептала Джен.

– Нет. Просто она… никак не отойдет. А меня любит. Я ведь единственный, о ком она теперь может заботиться. Так что у меня блат не только в сладком королевстве, но и в библиотеке. Со мной не пропадете, – и все облегченно рассмеялись.

Они уже прощались, когда Джен попросила:

– Ник… можешь дать мне учебник на пару дней?

– Конечно. О чем разговор.

– Спасибо, – принцесса схватила пособие по артефактике и прижала к себе. Ива с Шарль тревожно переглянулись, но ничего не сказали.

Аль никогда не думала, что уходить будет так тяжело. Она ведь готовилась к этому. Она знала, что рано или поздно это произойдет… А вот теперь… Шаг. Шаг… Еще один. Прочь от любимого. Прочь из счастья.

Вытереть слезы – они застят глаза и мешают колдовать.

– Пожалуйста, успокойся, – попросила она дочь. Ребенок бушевал в животе как самое настоящее торнадо, явно наказывая маму за то, что та осмелилась заколдовать отца. И решилась на бегство.

– Прости, солнышко… Так надо. – Прошептала демоница.

Аль склонилась над водой. Долго не могла поймать своего отражения. И вода была против нее – пошла рябью.

– Я все равно сделаю это, – закричала демоница, обращаясь сразу ко всем: к Тому, что изо всех сил сопротивлялся ее чарам, дочери, которая не желала понимать, что и ее, и отца надо спасать… Реке, охранявшей ее дом. Деревьям, сочувственно шелестящим осенними листьями.

Наконец вода успокоилась, словно смирилась. И демоница увидела в воде себя. Флейту пришлось оставить – она не может играть, слишком рискованно. Песня росла внутри, и ее, беззвучную, услышали деревья, и, подчиняясь грустной мелодии, ответила на просьбу река.

Исчезли рожки – не вспоминать, как Том любит их гладить. Не надо. Спрятался хвост. Вертикальные зрачки стали круглыми. Живот исчез – почти незаметно. Длинные черные блестящие ногти с золотым ободком стали короткими и розовыми. «Фу. Уродство какое…», – пронеслось в голове. Кожа посветлела. Теперь она – человеческая женщина. Маг. Только… очень красивая. Даже чары не могли это скрыть…