в глубине комнаты, рядом с окном, и опускает на мягкий матрас, ни на секунду не переставая целовать.

Наше дыхание громкое и быстрое. Митч склоняется надо мной, расстегивает мне бюстгальтер и отбрасывает его в сторону. Я чувствую себя неловко, лежа на кровати в одних джинсах и туфлях на высоких каблуках, но забываю обо всем, когда Митч принимается осыпать поцелуями мой подбородок, шею и ключицу. Прокладывает дорожку поцелуев между грудями, одновременно поглаживая бедра и сводя с ума прикосновениями.

– Митч, – нетерпеливо выдыхаю я, запуская пальцы ему в волосы. Чувствую его смех, дыхание, губы – и язык, неторопливо очерчивающий круги вокруг моего правого соска. Мой вздох превращается в стон, и я невольно подаюсь навстречу прикосновению, на несколько секунд закрываю глаза и отдаюсь наслаждению. Это как свободное падение.

Митч отстраняется. Хватается за пояс моих джинсов и стягивает их вниз. Я сгибаю ноги, пытаясь ему помочь, и позволяю снять джинсы вместе с туфлями.

– Диос мио! – бормочет он, и я улыбаюсь.

– Прозвучало как комплимент.

– О, дорогая, это он и был.

Митч встает с кровати и принимается рыться в ящике тумбочки. Догадываюсь, что он отчаянно ищет, поэтому вскакиваю с постели и бросаюсь на кухню за сумочкой. Вернувшись, подкрадываюсь к Митчу со спины и кручу у него перед глазами презерватив. Он выхватывает его у меня, поворачивается и швыряет меня на кровать с такой силой, что я не могу удержаться от смеха.

Митч избавляется от компрессионного костюма, пока тот не оказывается на полу.

На мгновение у меня сжимается горло, дыхание сбивается, и внутри все переворачивается, потому что я понимаю: это не просто секс. После секса нас ждет совместное утро – а у меня никогда не было «совместного утра». По крайней мере, ни одного не помню, а значит, это не имело значения. Но с Митчем меня ждет такое утро, а потом еще одно, и еще. Я в этом уверена.

Будь у меня время и возможность подумать, я бы наверняка перепугалась.

Но Митч поглощает все мое внимание. Он медленно приближается, и я вижу каждый шрам, каждую черточку обгоревшей кожи, туго натянутую на мышцы. Я медленно опускаю взгляд, пока не замечаю его возбуждение.

Митч хватает меня за лодыжки и притягивает к себе, нежно, но решительно, а потом мучительно медленно снимает с меня трусики. Волны жара и мурашки сменяют друг друга, накатывая снова и снова.

– Черт возьми, – бормочу я и шумно втягиваю ртом воздух, когда Митч целует внутреннюю сторону моего бедра и проводит по коже кончиком языка, посылая по моему телу волны возбуждения.

– Чего ты ругаешься?

Чувствую, как Митч усмехается. Он прекрасно знает, почему я ругаюсь.

Отстраняюсь, чтобы выпрямиться, смотрю ему в лицо и наклоняюсь поцеловать. А потом… привожу в исполнение задуманное.

Митч издает удивленный вздох, когда я переворачиваю его на спину и сажусь сверху.

Мне нравится представший передо мной вид. Теперь моя очередь брать дело в свои руки. В буквальном смысле.

Стоит мне дотронуться до возбужденного члена, как Митч с шипением втягивает ртом воздух, а потом стонет и произносит несколько испанских слов, которых я не знаю. Может, это проклятия, может, молитвы, неизвестно. Но мне нравится.

Я не тороплюсь, завороженно наблюдая, как Митч извивается подо мной, как его мышцы напрягаются и перекатываются под кожей, как он впивается пальцами то в простыню, то в мои бедра.

– Сьерра, – стонет он, когда я массирую рукой его яички и скольжу рукой вверх-вниз по члену.

Чувствую покалывание внизу живота и влагу между ног. Мне хотелось помучить Митча, но я больше не могу терпеть.

Хватаю презерватив. С сухим шелестом рвется упаковка. Митч порывается сесть, но я толкаю его обратно, потому что хочу остаться наверху.

– Не собираюсь уступать, – заявляю я, но он только улыбается. Его лицо приближается к моему, и я…

– Митч! – издаю стон, прикусывая нижнюю губу и едва выдерживая прилив чувств. Он ласкает меня пальцами, проникает в меня, и я невольно раздвигаю ноги шире. Мне слишком хорошо. Ощущение, будто его пальцы повсюду.

– Я тоже не собираюсь уступать, – произносит он, и я бы с удовольствием наорала на него, но сейчас мне чертовски трудно это сделать.

Подаюсь бедрами навстречу его руке, отдаваясь наслаждению и чувствуя, как нарастает оргазм, когда его большой палец поглаживает мой клитор, а остальные пальцы распределяют влагу. Мои мышцы напрягаются, стоны становятся громче, я зажмуриваюсь, и… Митч останавливается. Как он мог? Как?!

С моих губ срывается разочарованный стон, похожий на всхлип, а ноги дрожат. Он целует меня, и мне требуется мгновение, чтобы обрести способность ясно мыслить.

– Я хочу быть внутри тебя, когда ты кончишь, – тихо и спокойно говорит Митч, поглаживая меня по щеке, а потом забирает у меня презерватив, будто знает, что я больше не выдержу. Приподнимаюсь, давая место для маневра. Закончив, он кладет руки мне на бедра, и я медленно опускаюсь, принимая его внутрь. Сантиметр за сантиметром, с каждым движением чуть больше.

– Господи, помилуй, – выдыхает он, и я прекрасно понимаю, что он хочет сказать.

Перекидываю волосы через плечо, начинаю двигаться и чувствую, как возвращаются недавнее возбуждение и покалывание внизу живота. Как бы то ни было, я не ускоряю темп. Продолжаю неторопливо двигать бедрами вверх-вниз. Хочу растянуть удовольствие.

– Это… это… Сьерра… боюсь, если ты будешь и дальше мучить меня, я наброшусь на тебя, – произносит Митч, а потом громко и низко стонет, водя руками по моему телу. Я теряюсь в этом ощущении.

Но вскоре у меня заканчивается терпение. Я начинаю двигаться быстрее, наращивая темп. Комнату наполняет шум нашего дыхания, стоны и шлепки сталкивающихся тел.

Митч извивается подо мной, скользит пальцами к моему клитору, и с каждым моим движением касается моего самого чувствительного местечка, трет его, чтобы помочь мне кончить.

Мои ноги начинают дрожать, движения становятся более рваными, я сбиваюсь с ритма. Стоит мне почувствовать приближение оргазма, как Митч приподнимает бедра и вжимается в меня, продолжая ласкать.

Я вскрикиваю, зову его по имени и кончаю. В ту же секунду он одним плавным движением переворачивает меня на спину и проникает в меня. Толкается глубже, сильнее, быстрее, пока не кончает с моим именем на губах.

Никогда еще мое имя не звучало так красиво.

Глава 39. Митч

Я без сил падаю рядом с Сьеррой, оставив поцелуй на ее опухших губах. Она лежит с закрытыми глазами и едва заметно улыбается. Никогда она не казалась мне настолько красивой, как сейчас.