Эта картина потом долго являлась Сиси во сне.

Вечером Саша стоял перед домом, где жил Дмитрий. Не успел он нажать кнопку домофона, как дверь подъезда открылась, и Саша, приняв беззаботный вид, стал подниматься по ступеням.

— Привет тебе! — послышался знакомый голос.

Дойдя до последней площадки, Саша увидел Дмитрия, который стоял в дверном проеме с сигаретой в зубах.

— Входи, друг мой, — сказал он. — Сейчас я покажу тебе наши будущие лоты.

Саша прошел в комнату, которая оказалась хорошо оборудованной мастерской. Но в отличие от Орловского Дмитрий мог похвастаться самыми современными инструментами. Окна были плотно закрыты и закрашены черной краской, чтобы никто не мог в них заглянуть. Саша осторожно включил диктофон в кармане пиджака.

— Ну вот ты и здесь. Сейчас я тебе все объясню, — начал Дмитрий, жестом приглашая Сашу сесть. Вынув две потертые шкатулки Фаберже, он тоже присел на край стола. — Ты совершенно правильно заметил, что качество подделок очень разное. Я начал с изготовления копий небольших фигурок из поделочных камней. Их авторы обычно неизвестны, копировать их легко, да и обходятся они дешево. Получалось очень неплохо, но такие игрушки никого не могли обмануть. Я продавал их глупым туристам, которые ничего в этом не смыслят. Прикопив немного денег, я решил пойти дальше. Нашел два-три серебряных подлинника и стал отливать с них копии. Дело пошло — я продал тонны подобной продукции. Интернет-магазины — это гениальное изобретение.

Саша сделал вид, что восхищен.

— Деньги, вырученные за серебро, позволили заняться золотом и эмалями. Здесь нужны очень хорошие ювелиры, но одного этого недостаточно. Ведь сделанные ими вещи имеют сомнительное происхождение. За хорошие деньги их можно продать только непосвященным. Поэтому я сбывал их через магазины, торгующие сувенирами для туристов. Их в Нью-Йорке полно, и они постоянно разоряются и исчезают.

Саша понимающе кивнул.

— Так вот зачем тебе нужны Дикаринские.

— Совершенно верно. Я быстро понял, что они хватают все, что им предложишь. Вещи, которые я тогда делал, вполне отвечали их вкусам: крикливые, броские, все облепленные двуглавыми орлами. По мере того как Дикаринские богатели, я соответственно увеличивал цены и вскоре уже мог прибегнуть к услугам криминальных структур.

— Криминальных структур? — удивленно переспросил Саша.

— Да, они похищали для меня документы из архивов. Имея эскизы, я мог делать копии пропавших оригиналов и продавать их на Западе как подлинники. Их происхождение уже могло быть подтверждено документально.

— Отлично придумано.

— Благодарю. Вполне с тобой согласен, — улыбнулся Дмитрий. — Так у меня появились большие деньги, которые позволили мне подняться на следующую ступеньку. Я понимал, что мои изделия страдают одним общим недостатком. Каждое из них делал один ювелир, у которого что-то получалось хорошо, а что-то похуже…

Саша понял, к чему он клонит. Он вспомнил, как когда-то в Лондоне его мать говорила, что совершенство достигается усилиями многих людей.

— Один ювелир не может одинаково хорошо владеть всеми техниками. Предположим, он прекрасный эмальер, а вот работа по золоту или оправа для камней у него выходит слабее. Я стал выяснять, как работали у Фаберже. Оказалось, что над одной вещью трудилось несколько мастеров. Тогда я обратился к нескольким ювелирам, сказав, что реставрирую поврежденный оригинал. Каждый из них сделал свою часть изделия, не зная, что работает не один. А потом в этой мастерской мне собрали все детали воедино. В результате получилась…

— Снегурочка, — закончил Саша.

— Точно. Теперь мы собираем здесь вещи, которые произведут сенсацию на рынке антиквариата. Надо только удачно продать Снегурочку. Вот, посмотри.

Он подвинул Саше одну из шкатулок.

Внутри тот увидел изящный букетик душистого горошка со стебельками из зеленого золота. Цветы стояли в вазе из горного хрусталя, которая, казалось, была наполнена водой. Покрытые эмалью витиеватые лепестки играли всеми оттенками розового и бледно-желтого. Это был настоящий шедевр, совершенно неотличимый от подлинника.

— Неплохо, да? — довольно ухмыльнулся Дмитрий.

Саша изобразил на лице восторженную улыбку.

— Но главное мое достижение вот здесь. Над ним трудились весь последний год, — сказал Дмитрий, открывая вторую шкатулку.

Саша не мог поверить своим глазам. В шкатулке лежало знаменитое Датское юбилейное яйцо. Покрытое прозрачной бело-синей эмалью, оно было увенчано слоном с башенкой на спине, символом королевской власти Дании, и поддерживалось грифонами, олицетворяющими дом Романовых. Яйцо было заказано для вдовствующей императрицы по случаю юбилея ее родителей, и после революции его никто не видел.

По словам Лидии Крейн, оно было продано фон Кемпам, жившим в Берлине, и утеряно во время войны. Саша все понял. Если Снегурочка будет продана на аукционе, ее происхождение станет неоспоримым. А раз она не погибла во время войны, то могли сохраниться и Датское юбилейное яйцо, и Яйцо-тачка — каждое стоимостью свыше десяти миллионов долларов. Саша был потрясен дерзостью аферы и совершенством подделок, которые прошли через столько рук. Просто невероятно.

В дверь постучали.

— Это мой главный мастер, — сказал Дмитрий. — Я попросил его прийти и объяснить, как собираются отдельные части изделий. Он сделает это лучше меня. Я не специалист.

Но не успел Дмитрий подойти к двери, как ее вышибли снаружи. В комнату ворвались вооруженные люди в форме, которые что-то кричали по-русски. Сашу повалили на стол, скрутив руки за спиной. Голова его оказалась в нескольких сантиметрах от яйца.

Как прекрасно выполнены золотые детали, успел подумать он, пока боль в суставах не заставила его отключиться.

— Дмитрий Дурасов, именем Российской Федерации вы арестованы. Я сотрудник Федеральной службы безопасности. Освободите второго, он невиновен, — отдал приказ Ковалев.

Сашу отпустили, и он увидел, как Дмитрий яростно отбивается от схвативших его людей. Когда его тащили к выходу, он повернул к Саше искаженное злобой окровавленное лицо и плюнул в его сторону. Едва его увели, в комнату вошли Геннадий с Орловским, из-за которых выглядывала взволнованная Виктория.

— Я все записал на пленку, — сказал по-русски Саша. — Дело было поставлено блестяще. Вы только посмотрите. Он привлек к этой работе десятки прекрасных ювелиров, которые и не догадывались, что участвуют в афере.

— Я знаю, — ответил Геннадий. — Когда ты ушел, мы все вычислили.

— Каким образом?

— Вадим обзвонил своих коллег-реставраторов, к которым, по нашим расчетам, мог обратиться Дмитрий. Пятеро из них действительно делали различные детали для Снегурочки: руки, сарафан, бриллиантовую сетку и траву у ее ног. Мы поняли, как он действовал, и все ювелиры обещали дать против него показания. Несколько часов спустя позвонила Виктория. Они с Мариной опять ходили в архив — читали реестры. Там они обнаружили, что в бархатные шкатулки помещали только те изделия, которые предназначались для царской семьи. Значит, шкатулка Снегурочки была поддельной. Они позвонили нам, мы рассказали им обо всем, что узнали, и они сообщили это Ковалеву, который и явился сюда со своими людьми. Помнишь, он говорил о краже в минералогическом институте? Тогда похитили большой кусок пурпурина — тоже для Снегурочки. Мы хотели тебя предупредить, чтобы ты сюда не ходил, но не смогли с тобой связаться. Где ты был?