«Да, это я помню точно – я встретилась с ним и его слугой. Как звали слугу? Вроде бы Вертум».

Она прибыла в деревню рхунов и…

«Да! Я нашла Нифрона!»

На этом воспоминания обрывались.

Девочка заметила, что Арион пришла в себя, и улыбнулась. Она заговорила на каком-то зверином языке, похожем на лай.

«Рхуны – животные, – подумала Арион, – слегка похожие на фрэев».

Она подняла голову снова, и вдруг среди гнусного тявканья уловило нечто, прозвучавшее как «Арион».

– Ты знаешь мое имя? – спросила Арион на фрэйском.

Девочка кивнула. Арион оторопела.

– Ты меня понимаешь?

Девочка снова кивнула. Теперь Арион удалось рассмотреть ее лицо как следует: невзрачное, грубоватое и уродливое. Не иначе оставленный без присмотра божок порезвился с комком глины.

– Тура, – проговорила девочка. – Она учить меня божеским словам.

– Кто ты? – спросила Арион.

– Меня Сури.

– Где мы, Сури?

– Далль-Рэн.

Девочка продолжала сидеть в кресле боком, описывая ногами круги в луче солнечного света. Лотиан утверждал, что рхуны боятся фрэев до смерти, что считают фрэев богами и в их присутствии съеживаются от страха. Никто в Эстрамнадоне, исключая обитателей дворца, не вел себя при Арион столь же непринужденно.

Девочка-рхун указала на потолок.

– Это… э-э, деревянная пещера. Называется… – Девочка замялась, потом пожала плечами. – Место, где спит глава рхунов.

– Как я сюда попала?

– Принесли после.

– После? После чего?

Сури указала на голову Арион. Арион потянулась и кое-что нащупала. Выше глаз все было замотано тряпками.

Девочка спустила ноги с подлокотника и поставила ступни на волка, который вовсе не возражал.

– Лучше оставь, а то начинка вывалится.

– Чего?.. – Арион застыла. – Что со мной случилось?

Сури изобразила удар по голове, сопроводив его чавкающим звуком.

– Камнем ударить. Теперь починить. Ты не умрешь! – Девочка усмехнулась.

– Это сделала ты? Ты меня перевязала?

Сури кивнула.

– Да. Другие тоже помогать. Много помогать. Начинка остаться внутри.

– Вот как… Ну, спасибо. Почему меня ударили?

Сури встала, высвободила пальцы и повесила веревочку вокруг шеи.

– Погоди. Моя позвать Персефона.

Сури что-то сказала волку, тот поднялся и подошел к кровати. Девчонка умчалась прочь, огромный зверь с длинными белыми клыками тем временем встал над Арион.

Арион инстинктивно собрала пальцы в фигуру – простая физическая защита – но ничего не случилось. Она принялась напевать про себя, возвращаясь к истокам, чтобы воссоединиться с потоками энергии вокруг, однако не почувствовала ровным счетом ничего – ни вибрации, ни даже ее эха. Способность к владению Искусством пропала. Утратив связь с магией, Арион растерянно смотрела в волчьи глаза, и впервые за сотни лет на нее нахлынул страх смерти.

«Что они со мной сделали?»

Арион отпрянула от зверя, насколько позволяла стена, и тут же об этом пожалела. Резкая боль вернулась вместе с приступом тошноты.

Хотя волк не зарычал, не оскалил зубы, этого и не требовалось. Огромный клыкастый зверь стоял футах в пяти от нее и был куда страшнее любой боли. Он явно за ней наблюдал.

«Но зачем? Если попытаюсь встать, он меня убьет? Что я смогу сделать, если он нападет?»

Она не придумала ничего лучше, как закричать.

Раздались шаги, вошла Сури с какой-то женщиной. К сожалению, она тоже была рхуном. Сури отозвала волка. Рхуны переговаривались на все том же гортанном языке. Арион услышала имя Нифрона. Девочка вышла из комнаты.

– Нифрон? – спросила Арион.

Женщина-рхун кивнула и заговорила на фрэйском.

– Я говорю по-вашему, хотя и не очень хорошо.

Она была старше и носила уродливое платье из грубой черной шерсти. Волосы длинные и очень густые.

– Я послала Сури привести Нифрона, – сообщила женщина, прислонившись к двери.

– Ты Персефона?

– Да. – Женщина покивала.

– Та девочка, Сури, сказала, что люди за мной ухаживают. – Она коснулась повязок на голове.

Женщина снова закивала.

– Вы получили серьезную травму. Боялись, что умрете. Мы вас вышили. Остановили кровь.

– Вышили? То есть зашили? У меня текла кровь? – Арион снова затошнило.

– Да. Очень много.

Арион откинулась на подушку и прикрыла глаза. Стало гораздо лучше. Голова снова закружилась. Она утомилась и хотела спать, но не могла себе этого позволить. Сперва нужно выяснить, что же происходит.

– Кто меня ударил и почему?

Персефона промолчала.

Арион медленно повернула голову и посмотрела на женщину.

– Меня ударила ты?

– Нет!

– Тогда кто?

Женщина-рхун пришла в ужас.

– Прошу, не убивайте нас! Рхуны ни при чем. Мы, люди Далль-Рэна, хороший люди, очень-очень хороший! Никогда не вредили ни вам, ни вашим. Жили долгие годы по соглашению, подписанному в Алон-Ристе. Никогда не нарушали. Ни разу! Не делать ничего плохого! Очень мирные люди мы есть!

Когда женщина-рхун нервничала, ее фрэйский становился заметно хуже.

– Погоди. Значит, меня ударил рхун?

Глаза Персефоны подтвердили, что да.

Куда более смирные, чем овцы, уверял ее Вертум. Рхуны считают фрэев богами, утверждали все остальные. Наверно, просто забыли упомянуть о том, что рхуны имеют обыкновение поклоняться своим богам, избивая их камнями до потери сознания.

– Зачем рхун меня ударил?

– Вы сражались с Нифроном. Нифрон обращаться с нами… Э-э, то есть обращается с нами хорошо.

У Арион дух занялся. Теперь она вспомнила. Она разбиралась с Нифроном. Он оказал сопротивление. Остальные – галанты – попытались вмешаться, и тогда…

Снова раздался гулкий стук шагов по деревянному полу, Персефона исчезла в проеме двери и вернулась с Нифроном. Он нерешительно приблизился, держа в левой руке щит. За ним маячил еще один фрэй, сжимая рукоятки двух коротких мечей.

– Выжила… – откровенно разочарованно протянул Нифрон.

– Твоя забота не знает границ, – откликнусь Арион.

– Просто мне немного странно. Не думал, что твое пробуждение произойдет вот так спокойно. Я ожидал, что солнце померкнет, и земля разверзнется. А тут ни грома, ни молнии. Или что миралииты творят пред тем, как всех убить?