- Это не то слово, которое мне понравилось бы употреблять в Корманторе, милорд. Кто бы это ни произнес. Здесь возможно все, но не сразу.

Лорд Халадавар наклонился к уху лорда Урддаска и пробормотал:

- Не беспокойтесь! Он говорит так, чтобы с достоинством отступить от своего плана! Мы победили!

К несчастью, кажется, леди герольд оставила за собой след своего волшебства, усиливающего голос. Слова, сказанные почти шепотом, донеслись до каждого угла дворцовой палаты. Лорд Халадавар вспыхнул багровым румянцем, но коронель весело рассмеялся:

- Нет, лорды, я имел в виду именно то, что сказал! Мы сделаем Открытие - но прежде хорошо защитим народ!

- Полагаю, мы теперь будем впустую тратить на это лучшие силы наших молодых магов в течение четырех десятков сезонов или около того,- выпалил лорд Малгат.

Вспыхнувшее сияние одной из небольших старомодных сфер, известное как сигнал приближения, широко разлилось по залу над головами придворных. Все стали вращать головами, чтобы увидеть виновника. Поскольку опять поднялся шум, реплика лорда Малгата безответно повисла в воздухе.

Леди герольд врезалась в толпу нарядных эльфов, как оса, ищущая, кого бы ужалить, и наконец добралась до дряхлого эльфа в простых темных одеждах. Она улыбнулась, повернулась лицом к трону и провозгласила:

- Митантар хочет говорить!

Опять среди придворных поднялся шорох возбужденного перешептывания, три лорда в замешательстве нахмурились, но коронель сделал жест, требуя молчания, и шепот резко оборвался. Когда наступила тишина, леди герольд коснулась рукавом старого мага, и силой ее волшебства его слабый дрожащий голос разнесся по всему просторному залу:

- Я напомнил бы корманторцам, что когда-то, три тысячи лет назад, создавал «поля заклинаний» для мантий, которыми пользовались наши воины. Потом нужда прошла, и я стал заниматься другими вещами. Сейчас мне известно, в каком направлении нужно работать. В былые дни наши создатели легко изменяли волшебство в зависимости от того, какая магия и в какой области действовала. Я создам заклинание, которое сделает то же самое, и дам Кормантору эту мантию. Из конца в конец над этим прекрасным городом раскинется мифал. Дайте мне три сезона, чтобы серьезно подготовиться к этому делу, а потом я представлю вам список того, что мне понадобится.

Некоторое время еще висела тишина, поскольку все ждали, не скажет ли он еще что-нибудь, но Митантар махнул рукой - он сказал все - и отвернулся от герольда. Суд взорвался взбудораженными голосами.

- Милорд, - лорд Малгат бросился к трону и от возбуждения даже воздел руки - очень ему хотелось, чтобы его услышали (наверху Сиринши нацелила на него два жезла, ее лицо стало строгим и решительным), - пожалуйста, выслушайте меня. Обязательно нужно, чтобы этот мифал препятствовал действию магии любого, кто не чисто корманторской крови!

- И он должен, - присоединился к нему взволнованный лорд Халадавар. - защищать нас от зверей, меняющих свой облик, и всех, кто осмелится притворяться эльфом. И даже от некоторых эльфийских лордов!

- Хорошо сказано! - поддержал его лорд Урддаск. - Еще нужно предотвратить перемещение материальных предметов усилием мысли и воли. Иначе каждую ночь к нам будут лезть армии авантюристов в наши ущелья и лощины!

Теперь почти каждый эльф в Суде проталкивался вперед, тряс головой, размахивал руками и выкрикивал собственные предложения. Шум достиг невероятной силы. Коронель, наконец, простер руки, призывая к спокойствию, но это не помогло, и тогда он нажал одну из кнопок, утопленных в подлокотнике трона.

Все были на мгновение ослеплены ярким блеском - вступил в действие легкий световой удар заклинания коронеля. Поэтому почти никто не заметил кинжала, брошенного в коронеля из шеренги придворных. Клинок ударился о защиту, созданную жезлом Сиринши, который она держала в левой руке, и был отправлен в глубокий пустой подвал под северным крылом дворца на хранение.

Это тоже возымело свое действие: все ошеломленно отшатнулись от трона, и наступила полная тишина, нарушаемая только тихими жалобами тех, кто все еще пытался избавить зрение от огненных кругов.

Правитель всего Кормантора ласково сказал:

- Не стоит надеяться, что мифал сможет включить каждое пожелание каждого корманторца, но, разумеется, он должен действовать как можно более приемлемо и надежно. Пожалуйста, выскажите все ваши предложения леди герольду Суда, а она передаст их старшим магам Суда и мне лично. Митантар, примите мою глубочайшую благодарность… и мои надежды, что весь Кормантор скоро отзовется такой же благодарностью. Я желаю, чтобы вы скорее создали начальную версию вашего ми-фала - независимо оттого, насколько он неполон и недоделан, - и представили Суду.

- Высокочтимый лорд, я так и сделаю, - ответил Старый эльф, низко поклонившись. Он снова отвернулся, а высоко над ним у Сиринши широко раскрылись глаза. Возникал или не возникал на какое-то мгновение вокруг его головы круг из девяти искр?

Ладно, сейчас уже все равно ничего не видно. С серьезным лицом Сиринши наблюдала, как задумавшийся о чем-то Митантар ковылял к одному из гобеленов. Мгновением позже ее глаза снова расширились - на этот раз один из жезлов в ее руках слегка подпрыгнул. Это означало, что старику потребовалось куда-то метнуть волшебство.

Митантар благополучно исчез за гобеленом, при этом Олуэваэра с удовольствием отметила, что два самых лучших молодых арматора коронеля в коротких нарядных плащах, создававших, насколько могло видеть ее магическое зрение, защиту от летящего металла, заняли места перед ним и позади него. А собственная мантия Митантара должна была защитить его от любого брошенного заклинания. Таким образом, теперь, когда первому нападению на него удалось помешать, он, невредимый, доберется до своей башни.

Сиринши мрачно наблюдала, как один из придворных в темно-фиолетовой тунике чьего имени и родословной она не знала, бессильно осел на стену, уставившись на свои руки. Его лицо было белым, а рот разинут в безмолвном потрясении.

Прицел ее жезла оказался хорош: теперь его рука стала сухой и похожей на коготь, вся покрылась возрастными пятнами и стала слишком слаба, чтобы удержать смертоносный трехгранный кинжал. Оружие вывалилось и со звоном упало рядом с предателем.

- Должна признаться, я все еще восхищаюсь тем успехом, которого добилась Дьюла, - доверительно сообщила Алаглосса Торнглар, когда слуги уже не могли их услышать. Две группы одетых в ливреи эльфов тщательно записывали все покупки, которые совершали их леди-хозяйки на каждой стороне улицы, и терпеливо стояли, охраняя приобретенное.

- Боюсь, все не так просто, - пробормотала леди Итритра Морнмист.

- В самом деле? А вы видели леди Аугламир? Амарантэ, я имею в виду. Она и сегодня еще как статуя молчит, не двигается. Интересно, не тревожат ли ее ухаживания некоего мага Верховного Суда?

- Нет, - задумчиво возразила Итритра. - тут что-то другое. Она за кого-то беспокоится, но не за себя. Она едва замечает, что на ней надето, и дюжинами рассылает мальчиков-слуг с множеством поручений, бесконечно, час за часом. Она потеряла что-то… или кого-то.