– Я не понимаю.

– До твоего рождения мы с твоим отцом жили в Тикрите. Айюб был правителем города. Он тебе когда-нибудь рассказывал, почему мы оттуда уехали? – Юсуф покачал головой, и Ширкух вздохнул. – Это была моя вина. Мне едва исполнилось восемнадцать, немногим больше, чем тебе сейчас. Я влюбился в жену командира ворот замка. Ее муж об этом узнал и забил ее до смерти. Я пришел в ярость и убил его.

– Ты правильно поступил тогда.

– Нет. Мне следовало обратиться к твоему отцу. Он был правителем. Он должен был справедливо решить вопрос. Но я ее любил, а потому не прислушался к голосу разума. Я убил того человека. – Ширкух опустил голову. – Он оказался племянником султана. Твоего отца и меня изгнали из Тикрита. Мы все потеряли. Однако нам повезло, когда отец Нур ад-Дина принял нас к себе. В противном случае мы бы погибли в пустыне. – Ширкух посмотрел Юсуфу в глаза. – Не позволяй страсти себя ослепить, как это случилось со мной. Ты должен стать господином собственного сердца, если хочешь править людьми.

– Я понимаю.

– Хорошо. А теперь пойдем. Тебе следует приветствовать нашего господина Нур ад-Дина.

* * *

Джон сдвинул в сторону полог шатра Юсуфа и жестом предложил Фариде войти. Она нырнула внутрь, и он последовал за ней. С потолка свисало несколько тусклых светильников, на заросшей травой земле лежали ковры, а поверх них были раскиданы подушки. На низком столике стояли письменные принадлежности. Фарида остановилась посреди шатра и сняла чадру и головной убор. Со вздохом облегчения она тряхнула головой, и ее длинные золотистые волосы рассыпались по плечам.

– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Джон.

Фарида покачала головой, и Джон повернулся, собираясь уйти.

– Джон, подожди, – попросила она. – Я хочу с тобой поговорить.

Джон повернулся, заглянул в темные глаза и тут же отвел взгляд.

– Я не должен оставаться здесь, – пробормотал он и шагнул к выходу.

– Я тебя не понимаю, – сказала Фарида. Джон остановился. – Теперь ты свободный человек. Почему ты продолжаешь служить Юсуфу?

Джон повернулся к ней:

– А ты?

– Я женщина. Без Юсуфа я ничто, всего лишь шлюха. Но ты мужчина, воин. Ты можешь занять достойное место среди франков.

Джон пожал плечами:

– Юсуф мой друг.

– Он хороший человек, но это ничего не меняет. Для них ты навсегда останешься неверным. Тебя никогда не будут считать своим.

– Норманны тоже не считали меня своим, – с горечью сказал Джон. – И для меня нет места среди франков.

Она заглянула ему в глаза.

– А разве тебе не нужна женщина? Жена?

На сей раз Джон не отвел взгляда.

– О чем ты меня спрашиваешь?

– Мы с тобой похожи, – прошептала она. – Мы могли бы утешить друг друга.

Джон почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Прошло много времени с тех пор, как у него в последний раз была женщина. Он вдруг обнаружил, что смотрит на большую грудь Фариды, которую лишь подчеркивал обтягивающий халат. Он вздохнул и покачал головой:

– Он любит тебя, Фарида. Я сделаю вид, что не слышал того, что ты сейчас сказала.

Фарида покраснела и отвернулась.

– Я лишь хотела, чтобы ты знал: я понимаю, что значит быть чужим в этой стране. Если тебе понадобится друг, я всегда рядом.

Джон кивнул и вышел из шатра.

* * *

Юсуф вошел в просторный шатер Нур ад-Дина и обнаружил, что эмир сидит на толстом ковре на полу, а перед ним разложена карта Дамаска. Юсуф с удивлением увидел слева от эмира его жену Азимат. Справа устроился лысый толстощекий мужчина в дорогом халате из красного шелка.

Нур ад-Дин поднял голову и улыбнулся:

– Юсуф! Я рад, что ты прибыл. Мне пригодится твой острый ум. Садись. – Он указал на место напротив. – Ты знаком с моей женой, Азимат. Она настояла на том, чтобы возвратиться в дом своей юности. И если честно, я счастлив, что она со мной. Она знает Дамаск лучше любого из нас.

– Моя госпожа, – сказал Юсуф и поклонился.

– Насколько мне известно, ты не встречал эмира Бизаа, – продолжал Нур ад-Дин, указывая на дородного мужчину, который сидел справа от него. – Юсуф ибн Айюб, а это Гумуштагин.

– Для меня честь такая встреча. – Юсуф посмотрел в глаза евнуха. – Я столько о вас слышал.

– А я о тебе, – ответил Гумуштагин высоким голосом. – Я давно хотел познакомиться с моим преемником в Телль Башире. Надеюсь, у тебя не возникло серьезных проблем, когда ты туда прибыл.

– Всего лишь несколько разбойников-франков. Я довольно легко захватил их предводителя.

Глаза Гумуштагина широко раскрылись.

– Ты с ним говорил?

– Он рассказал мне интересную историю. – Юсуф снова повернулся к Нур ад-Дину. – А где мой отец? Я думал, он будет с вами.

– Он в Дамаске, – вмешался Гумуштагин. – При дворе эмира Муджира ад-Дина.

– По моему приказу, – добавил Нур ад-Дин.

– Да, конечно, – не стал спорить Гумуштагин. – Но от него уже несколько недель нет вестей. Одному лишь Аллаху известно, что с ним произошло.

Юсуф сглотнул:

– Вы думаете, он мертв?

– Или предал нас, – спокойно сказал Гумуштагин, не сводя зеленых глаз с Юсуфа.

– Вы осмеливаетесь оскорблять честь моей семьи? – Юсуф потянулся к кинжалу, но тут только вспомнил, что оружие у него забрали при входе.

– Мир, Юсуф, – сказал Нур ад-Дин. – Мы здесь для того, чтобы наказать Муджир ад-Дина за отказ присоединиться к войне против христиан. Нам не следует тратить силы на споры между собой. – Он повернулся к Гумуштагину: – Нет человека, которому я бы доверял больше, чем отцу Юсуфа. Извинись.

– Приношу свои извинения, – с фальшивой улыбкой проговорил Гумуштагин.

– Хорошо, – сказал Нур ад-Дин. – А теперь вернемся к нашим проблемам. Моя мудрая жена, Азимат, говорит, что нам следует расположиться в садах, к западу от города. – Он показал на соответствующее место на карте. – Я согласен. Отсюда мы и начнем осаду.

Апрель 1154

Дамаск

Джон ехал рядом с Юсуфом во главе колонны воинов, которая растянулась на несколько миль по безводным пологим холмам. Впереди и внизу раскинулся город Дамаск, толстые стены которого возвышались над зеленеющими фруктовыми садами, окружавшими город. Прищурившись, Джон разглядел на стенах солдат в кольчугах и шлемах, блестевших на солнце. Он сильнее сжал в руках поводья, когда вспомнил свое первое посещение Дамаска и исход обреченного крестового похода.

– Он очень красив, верно? – спросил Юсуф, указывая на город.