– Я тоже так думаю, – согласился банкир, – но если пленкинет ни у него дома, ни на даче, и если она вообще существует, где тогда он еемог прятать? Наверняка не на работе.

– На другой квартире, – напомнил Вигунов, – на той, куда яотвозил деньги.

– На другой квартире, – вспомнил Тальковский, – как же я могзабыть? Игнат Данилович, поезжайте туда и проверьте все. Возможно, покойныйЛосякин действительно хранил там какие-нибудь документы или записи.

– Сделаю, – сразу поднялся Вигунов, – проверю каждую щель.

– Вы сможете попасть в квартиру без ключа? – вспомнилТальковский. – Вы ведь, кажется, должны были оставить ключ на столике. Или выне вернули ключ?

– Вернул, – усмехнулся Вигунов, – не волнуйтесь, я думаю,там несложный замок.

– Хорошо, – кивнул Тальковский, – и еще... – Вигуновобернулся. – Я думаю, что вы поедете туда не один. Но пленку, если таковаядействительно существует и вы ее найдете, привезите мне лично. Вы меняпонимаете, Игнат Данилович?

– Привезу, – кивнул Вигунов, – я все понимаю.

Он вышел в ту же дверь, в какую несколько минут назад вышелПотапов. Тальковский поднялся, прошел в другую комнату, поднял трубку телефона,набрал номер. И не поздоровавшись, сказал:

– Вы были правы. Он действительно сообразительный и упрямыйчеловек. И мне кажется, что очень опасно держать его на такой должности передвыборами. Вы со мной согласны?

Она медленно приходила в себя. Как будто все плыло передглазами. Элла попыталась поднять голову, но слабость была такой сильной, что ейне удалось этого сделать.

– Она приходит в себя! – крикнул кому-то незнакомый мужскойголос.

Элла снова закрыла глаза. Непонятное ощущение подступающейтошноты было самым неприятным. Кто-то подошел к ней. Нет, кажется, подошлисразу двое. Один из них поднял ее руку.

– Она еще спит, – сказал неизвестный мужчина, – проснетсячерез полчаса. Наверное, для нее доза была слишком большой.

– Я сделала ей обычную дозу, – услышала Элла женский голос.– Почему они не могли узнать имя у этого врача? Неужели так трудно было с нимдоговориться?

– Самедов предлагал ему сто тысяч, – сказал мужчина,державший руку Эллы, и она подумала, что сто тысяч – очень большие деньги.Кажется, по нынешнему курсу это около четырех тысяч долларов. Господи, кому онипредлагали такие большие деньги?

– Подполковник готов был заплатить сто тысяч долларов, –продолжал незнакомец, – но врач не взял этих денег.

Ах, речь шла о долларах, поняла Элла. Кто же мог отказатьсяот таких денег? Какой врач и какое имя он должен был сказать? Имя. Деньги. Стотысяч долларов. Почему она лежит здесь и слушает все это? Кто эта женщина?Кажется, у нее знакомый голос. Элла, не открывая глаз, попыталасьсосредоточиться, вспомнить, как она здесь оказалась.

Знакомый женский голос. Сначала ей позвонили. Кажется, ониговорили о тараканах. О каких тараканах? Они говорили, что придут изсанэпидемстанции. Они говорили, что придут, и пришли... Да, они пришли. Их былодвое. Мужчина и женщина. Они пришли, чтобы узнать... они хотели узнать... онидолжны были узнать… Она чуть не вскрикнула. Они должны были выяснить, гденаходится Саид. Элла наконец почувствовала, как сознание возвращается к ней.

«Доктор», – говорили незнакомцы. Доктор, которому предложилисто тысяч рублей. Нет, сто тысяч долларов. Только Борис Макарович моготказаться от таких денег. Они давали ему сто тысяч долларов, чтобы узнать имя,под которым в больнице лежал Саид. Они давали сто тысяч долларов, а Тимакин невзял этих денег. Теперь сознание окончательно вернулось к ней.

Они вкатили ей какую-то гадость. Очевидно, женщинапользовалась авторитетом у этих типов. Нужно будет подождать, пока они уйдут, ипопытаться позвонить в милицию. Хотя нет, Саид говорил, что в милицию ему лучшене попадать. Они все равно его выдадут. Значит, нужно помочь Саиду, не прибегаяк помощи милиции. Она чуть приоткрыла глаза. Элла лежала в спальне на своейкровати. Они бросили ее на кровать, даже не сняв покрывала, недовольно подумалаона. Она никому не позволяла валяться на ее покрывале, и тем более сама никогдаэтого не делала. А эти типы бросили ее, и не подумав убрать покрывало.

Женщина и мужчина вышли из спальни, где остался дежурить ещеодин человек. Он сидел в углу и смотрел какой-то журнал. Это он крикнул, чтоона просыпается. Элла снова закрыла глаза. Нужно что-то придумать. Нужносделать так, чтобы он отвлекся на минуту. А что потом? Убежать отсюда она несможет. Остальные находятся в соседней комнате. Значит, нужно попытатьсязакрыть дверь изнутри и позвонить по телефону. Но дверь очень легкая. Онибыстро вышибут ее и ворвутся сюда. Я нее не будет времени, чтобы набрать номернужного ей телефона. Как звонить в милицию? Кажется, ноль один. Или ноль два.Или ноль три. Хотя нет, кажется, ноль три это телефон «Скорой помощи». Она немогла точно вспомнить другие номера. Впрочем, какая разница, кто приедет –пожарные или милиция?

Ей нужно сначала выгнать этого типа, сидевшего в углу, затемзакрыть дверь. И потом попытаться позвонить. Набрать две цифры и крикнуть свойадрес. Из окна спальни кричать было глупо. Сначала нужно откинуть занавеску,потом открыть окно и крикнуть. Но какой смысл? С одиннадцатого этажа никтоничего не услышит. Что же ей делать? Как позвонить Тимакину? Нужно что-топридумать. В любой ситуации всегда должен быть выход. Должен быть выход.

Она чуть не заплакала от бессилия. Ведь она так глупооткрыла им дверь. Ведь она так глупо поверила, что эта женщина действительно изсанэпидемстанции. Теперь ей нужно было что-то придумать, чтобы спасти Саида иБориса Макаровича. Очевидно, они захватили Тимакина, решив, что он может выдатьим Саида. Может, они его сейчас пытают. От этой мысли ей стало совсем плохо.

Она еще раз открыла глаза. На столике рядом стоял телефон.Аппарат был совсем легким, пластмассовым и ни на что не годился. Легкий... Подкроватью должны были лежать Сашины гантели. Сколько раз она просила его, чтобыон не оставлял их под кроватью. Они положили ее на Сашину сторону, ближе кдвери. Он не любил спать у окна. Значит, гантели должны быть где-то совсемрядом. Нужно только протянуть руку и достать их. Но сначала нужно сделать так,чтобы этот тип подошел ближе. И не стал бы кричать. Она беспокойношевельнулась.

На этот раз он не стал никого звать, убрал журнал, поднялсяи сделал несколько шагов к ней. Женщина, лежавшая на кровати, не вызывала унего никаких опасений. Он сделал еще один шаг. Она еще раз шевельнулась. Оннаконец подошел к ней. Элла напряглась. Важно было не переигрывать. Неоткрывать сразу глаза, чтобы не спугнуть его. Она пошевелила губами, как будтопытаясь что-то сказать. И в этот момент он наклонился к ней, пытаясь разобрать,что она говорит. Все остальное произошло в течение секунды. Ее рукасоскальзывает под кровать, взмах, тупой удар, и он валится на нее, даже неуспев понять, что произошло.