рук и, расстегнув замок на застёжке, аккуратно взял мое запястье в свои руки. Его ладони были прохладными, что я прекрасно ощущала своей кожей. В прикосновениях Влада было нечто манящее и чувственное. Хотелось вновь и вновь переживать этот момент. Влад наклонился достаточно близко над застежкой, из-за чего я чувствовала его размеренное дыхание рядом с собой. От этого ощущения бросало в дрожь. Влад бережно застегнул браслет и аккуратно отстранился от моего лица. Я ещё какое-то время сидела, смотря на браслет, но все мои мысли были обращены к Владу. Его голос вывел меня из внутренних раздумий и небольшого помутнения.

— У тебя сбой в голове? Сидишь так уже минут пять точно.

— Нет, нет. Я в порядке. Просто задумалась.

— И о чем?

— О том, что не стоило тебе так тратиться. Все-таки я испытываю неловкость, — отчасти, я говорила правду, поэтому Влад не смог уловить, что это была не вся истина.

— Ты знаешь, что вещи для меня не имеют цену. Я могу получить, что угодно.

— Знаю. Но мне кажется, что так не очень интересно жить. Это как взломать игру на жизнь. Ты бесцельно бегаешь персонажем, и нет определенных целей для развития этого персонажа. Так же скучно и вся игра теряет смысл.

— Забавное сравнение, — Влад посмотрел на наручные часы. — А нас не потеряли твои родственники? Вдруг они подумают, что мы здесь чем-нибудь интересным занимаемся…

— Влад! Фу. Прекрати! — я резко вскочила с кровати, — И да, я думаю, нам пора ко всем присоединиться.

Мы в голос рассмеялись и направились к остальным гостям. В большой комнате собрались все приглашенные гости. Мы с Владом сели рядом на отведённые нам заранее места. Голод давал о себе знать и я, не стесняясь, брала все, что было на столе. Влад, наблюдая за моими действиями, заметно повеселел и уже свободно разговаривал с людьми за столом. Он без какого-либо напряжения поддерживал любые темы всех разговоров за столом. В полночь все люди в доме дружно выпили шампанское и под бой курантов загадали желание. Через недовольство я заставила Влада тоже соблюсти эту традицию, чем вызвала у него вздохи возмущения. Но, в конце-концов, он сдался и, записав желание на клочке бумаги, сжёг его. После этого Влад, как полагается, высыпал пепел в свой бокал с шампанским и осушил его до последней капли. Я безумно радовалась своей победе над Владом. Весь оставшийся вечер мы вместе смеялись над этим эпизодом. Когда на часах было четыре утра гости начали расходиться. Все присутствующие стали вызывать такси, и вскоре дом опустел. Из всех гостей в доме остался только Влад, который вызвался помочь мне с уборкой. Василиса и Сережа, вскоре, заснули прямо на диване в гостиной. Я же переоделась в домашнюю одежду и продолжила убирать устроенный гостями беспорядок. На мое удивление Влад остался помочь мне в этом нелегком и муторном деле.

— Это очень удивительно, — я с неприкрытым удивлением смотрела, как Влад нес гору грязных тарелок из гостиной.

— Что именно?

— Вид того, как ты убираешься. Я думала, что такие, как ты не знают, какого это.

— Ты зря так думаешь. Работа руками закаляет разум. поэтому надо уметь все в этой жизни.

— Сказал человек, в чьих силах сделать все, что он захочет силой мысли.

— Но этот факт не отменяет необходимости в физической подготовке.

Мы отнесли последнюю партию грязной посуды в мойку, поставили на место большой стол и убрали весь оставшийся мусор по пакетам. Я тут же отправилась мыть посуду, а Влад проследовал за мной.

— Домой не собираешься? Уже почти утро, а ты, не спавши, сидишь здесь со мной.

— Если мое общество тебе надоело, то я могу уехать.

— Нет! Я не про это. Если ты не спешишь, то можешь выпить чай, пока я мою посуду.

— Не откажусь, — Влад облокотился на кухонную столешницу, с интересом наблюдая за моими действиями. — Скажи, где у вас стоят чашки и хранится чай. Я сам все сделаю.

Я указала на шкаф с чашками и на полку, где в доме располагалась чайная заварка. Пока я мыла посуду, Влад тем временем налил чай в две чашки и достал какие-то пирожные, оставшиеся с ужина. Как только я закончила домывать последнюю тарелку, то устало упала на соседнее с Владом место и откинулась на мягкую спинку.

— Фух. Теперь я официально молодец! Ты, как я смотрю, спать не очень то и хочешь. Используешь свои силы и для сна?

— Силы здесь не причем. Просто нахожусь под небольшим впечатлением после столь необычной и активной ночи.

— А что в ней такого необычного?

— Впервые за многие года я почувствовал что-то. Я увидел изнутри, как живут обычные люди и как они могут радоваться мелочам. Было интересно стать частью всего этого, хоть и на столь непродолжительный период времени.

— Какие твои годы. Ты себе сможешь ещё много подобных вечеров устроить. Было бы желание, — я усмехнулась, но тут же заметила промелькнувшую грусть в глазах Влада. — Или что-то не так?

— Все так. Я говорил уже тебе. Мы не празднуем такие вещи, как Новый Год, Рождество, Пасха и другие праздники.

— А что мешает начать?

— Не принято это. Мы не поддерживаем ни одну из религий, поэтому нет смысла праздновать. Это религиозные праздники.

— Пасха и Рождество да, но не Новый год! Его празднуют все. Независимо от религиозной принадлежности.

— Как-то не завелось у нас. Не могу сказать почему.

— Была бы я вашим лидером, то я бы внесла такую традицию — мои слова вызвали на лице Влада ухмылку и он в голос рассмеялся.

— Ну да. Если бы такое случилось, нашему виду точно пришёл бы конец.

— С чего ты так решил? Я, кстати, достаточно умная и сильная на характер, — я вспомнила о вопросе, который хотела давно задать Владу, но до недавнего времени не решалась сделать это. — Слушай, давно хотела тебя спросить. Твой дядя сейчас главный. Но когда он оставит свой пост, у вас как, выборы главного будут или ты по наследству займёшь его место?

— На самом деле это происходит всегда по-разному. Когда мой отец погиб дядя занял его место по праву наследования, и если с моим дядей что-то случится, я займу его место. Но если дядя добровольно оставит свой пост, то там происходит что-то наподобие выборов. Но выбор делает скорее сама Судьба, нежели люди.

— Как все серьезно.

— От этого выбора зависит жизнь и судьба всего существующего мира. К таким вопросам мы подходим достаточно серьезно.

— И сколько твоему дяде