— Кать, а ты чего такая довольная сегодня? — спросил Костя.

— Не скажу, — загадочно улыбнувшись, ответила девушка.

Борис посмотрел на механника и перевел тему:

— Ну а что с электрогенератором? — вернулся к прежнему разговору он. — Без него ж какая сварка?!

Костя, не торопясь отвечать, вновь почесал затылок и словно между прочим произнес:

— Думаю, к вечеру удастся запустить электрогенератор.

— И ты молчишь! — радостно произнесла Катя и захлопала в ладоши.

— Не торопись радоваться, — произнес Костя. — Там ремень привода на ладан дышит. Он очень старый, да еще за все то время, что хранился, весь высох и потрескался. Сколько проработает, никто не знает. Может, минуту, может, час, а может, и полдня протянет. Не могу сказать. Порваться может в любой момент. И тогда все. Пиши пропало. Запасного нету.

— А без ремня можно? — задала вопрос Катя.

Костик принял умный вид.

— Можно, — ответил он. — Но электричества не будет.

— А сколько тебе времени нужно, чтобы приварить каток? — вернулся к теме Борис.

— Да минут за десять управлюсь, — почесывая затылок, произнес Костя.

— А я вот насчет рации новость хочу сообщить, — произнес Виталий. Он исподлобья внимательно поглядывал на ребят. — Я там нашел радиолампу запасную взамен разбитой. Так что, если электричество будет, у нас появится и связь.

— Ура! — вновь с облегчением выдохнула Катя.

Борис же внимательно смотрел на Виталия.

«Этого не может быть! Как же так?! Я же везде смотрел, запасных радиоламп точно нигде не было! Где же он мог ее откопать? Что-то здесь не так! Я чувствую, что-то здесь не стыкуется», — подумал Борис, а вслух произнес:

— Это радует. В таком случае поступим следующим образом. — Он посмотрел на шофера. — Кость, что тебе делать, думаю, знаешь…

— Конечно, знает! — не дала Костику ответить Катя. — Он принцессе своей обещал, — засмеявшись, произнесла она. — Теперь у него других вариантов нет.

— Кстати, как там Вика? — Борис посмотрел на Катю.

— Да нормально все, — улыбнувшись, ответила девушка. — Всю ночь проспала и сейчас еще спит. Я будить не стала, пусть отдохнет. Костино лекарство подействовало.

— Ну так! — гордо вскинув голову, произнес шофер.

— Хорошо. Виталь, ты помогаешь Костику. — Борис посмотрел на Виталия. Тот в ответ молча кивнул. — А я пойду на охоту. Постараюсь что-нибудь добыть. Ведь, если поедем, мясо в дорогу нужно будет заготовить. Засолить или зажарить.

— Я с тобой! — быстро произнесла Катя.

— Нет. Ты здесь остаешься, с Викой. Побудь с ней.

Катя ничего не сказала, но надула губки. Борис, увидев это, улыбнулся. А когда Костя и Виталий отошли, тихо произнес:

— Не обижайся, Катюнь, я скоро.

И когда девушка уже отходила, он не выпустил ее руки из своей и, притянув Катю к себе, быстро чмокнул в губки. И, оглянувшись, чтобы удостовериться, что никто не заметил произошедшего, пошел прочь. Катя смотрела ему вслед и улыбалась.

Борис шел по тайге и напряженно думал.

«Я совершенно точно уверен, запасной лампы в радиоузле не было! Виталий лжет! Но для чего ему это нужно? Попробую разобраться. Если исходить из того, что Виталий — “номер один”, а по моим расчетам, так оно и есть, у него уже наверняка появились подозрения по поводу всего случившегося. И, скорее всего, он думает, что и рацию намеренно испортил кто-то из членов группы. В этом случае он попытается вычислить саботажника. Как? С помощью провокации. Будет блефовать и использует радиостанцию в качестве наживки. Объявит при всех, что связь отремонтирована, а сам будет наблюдать за радиоузлом. Ведь если станцию кто-то испортил один раз, он попытаться сделать это снова, как только узнает, что она рабочая. Наверняка именно такая логика у Виталия. В этом можно будет убедиться, если понаблюдать и посмотреть, как он себя поведет. Если все подтвердится, можно будет со стопроцентной уверенностью констатировать два факта. Первый — Виталий, бесспорно, “номер один”. Второй — запасной лампы для рации не существует. Следовательно, волноваться, что рация заработает, не стоит».

Подойдя к ловушке, Борис обнаружил в ней небольшую косулю. Он быстро принялся за дело и уже через несколько минут взвалил на плечи дичь со связанными ногами.

Глава 46

СССР, Ленинградская область.

Проведя около трех часов в пригородной электричке, Мишка сошел на платформе Подгоржье. Худощавая сутулая фигура и невзрачный внешний вид тут же растворили его в общей массе толпящегося на платформе народа. Надвинув на глаза свою серую замызганную кепчонку, оперативник засунул руки в карманы и по подземному переходу вышел в город. Как и говорил Максимов, городок этот был совсем небольшим. Типичный замызганный провинциальный городок, так похожий на тысячи других таких же, разбросанных по всему Советскому Союзу.

Оказавшись на привокзальной площади, Мишка остановился и огляделся по сторонам.

— Эх, жаль, что я не художник, — вслух произнес он. — Картину бы написал — «Утро в провинциальном городке».

На площади в этот ранний час было достаточно многолюдно. Несколько таксистов в ожидании пассажиров прохаживались возле своих авто, припаркованных здесь же. В руках у каждого было по бумажному кулечку, свернутому из куска старой газеты, в котором виднелась горка семечек. Они с важными лицами лузгали семечки, о чем-то негромко переговариваясь друг с другом.

Возле таксистов, наверно, в надежде подкалымить припарковался трактор «Беларусь». Тракторист в кирзовых сапогах и робе сидел на подножке своего зверя и уныло поглядывал на суетящихся на площади людей.

Недалеко от него с большим мешком, набитым доверху семечками, расположилась бабка-торговка. Она была одета в видавший виды полинявший ситцевый сарафан. Несмотря на очень теплую погоду, поверх него была безрукавная телогрейка. А голова бабки была укутана в яркий цветастый платок. Торговка сидела возле своего мешка на перевернутом деревянном ящике и размахивала над семечками длинной веткой. Видимо, таким образом она уберегала свой товар от наглецов-воробьев. Бабка размахивала и приговаривала:

— Семки, семки, кому семки? Кыш, поганые!

Последняя фраза, видимо, относилась к воробьям, стаей кружившим над мешком.

Рядом с бабкой на таком же деревянном ящике сидела другая торговка, полная тетка в зеленом домашнем халате. Поверх на ней был надет некогда белый, а ныне серый от покрывших его жирных пятен фартук. Возле тетки стоял зеленый армейский термос для пищи, на котором была приклеена бумажка с надписью «Беляши. Свежие. 12 коп.». В руках у тетки поблескивал жиром беляш с золотистой корочкой, от которого она откусывала золотыми зубами большие куски. Вероятно, таким вот нехитрым образом торговка рекламировала свой товар. Жуя, тетка еще умудрялась зазывать покупателей:

— Беляши тока с печи! Беляши тока с печи!

Недалеко от торговцев в сторонке стояла бочка-прицеп с надписью «Квас». Возле