– Только не это! – выдохнул Арт.

– Церьен сегодня сдаст командование и отбудет в одну из второстепенных крепостей. У тебя и без него забот хватит. Все. Иди. И помни, если ты не возьмешь Ладар, то спрошу с тебя за все. И за прошлые прегрешения, и за будущие.

Арт вышел из генеральской палатки. Неопределенность отступила, но тревог и забот по-прежнему оставалось много.

– Куда нас? – поинтересовался Свилт.

– Что там? – спросил взволнованный Бонкр.

– Что-что? Пойдемте домой – в легион.

– Ура!

Это громкое «ура» не шло ни в какое сравнение с тем «ура», которое разнеслось над стоянкой легионеров, когда там появились Арт, Свилт и Бонкр.

Радость – это хорошо, но дела требовали незамедлительного внимания.

– Олд, какого сэта вы не взяли эту крепость? – спросил Арт, как только ликование немного стихло.

Командир первой тысячи понуро склонил голову:

– Эти керберийцы бились как обреченные.

– Еще бы им не биться! А что делали в это время вы?

Олд понурится еще больше.

– Ладно, рассказывай все подробно, – сказал Арт.

– Все началось по плану, – пустился в рассказ командир тысячи, – но так было недолго.

– Естественно. Планы составлять умеем не только мы. Рано или поздно что-нибудь пойдет не так, и тогда план приходится менять. Этому я и старался вас научить – думать и принимать решения. Но продолжай.

– Сначала отряду Церьена не удалось взобраться на стену. Из-за этого керберийцы смогли перебросить все резервы на нашу сторону. Затем неприятельская армия сумела опрокинуть штурмовые башни, – рассказывал Олд.

– Как они смогли это сделать? – уточнил Арт.

– Связали оглобли и навалились сбоку. В общем, столкнули башни в ров.

– А лучники-то куда смотрели?

– Так в это время уже завязался бой на стене, лучники бежали к башням, чтобы подняться наверх вслед за пехотой.

– Понятно. В общем, проморгали. – Арт многозначительно посмотрел на Свилта.

– А что я? – удивился сотник. – Сам знаешь, меня там не было.

– Людей надо было лучше учить. Но хватит об этом, я тоже хорош. Олд, рассказывай, что было дальше.

– Керберийцы сталкивали лестницы и обрубали веревки. Легионеров на стене оказалось слишком мало. К воротам пробиться не удалось.

– Каковы наши точные потери?

– Легион потерял двести семьдесят человек убитыми. Более сотни раненых.

– Почему убитых больше, чем раненых? – удивился Арт.

– Из тех, кто ворвался на стену, мало кому удалось вернуться, – печально ответил Олд.

– Понятно. Какие будут предложения?

– Кавалерии не удалось вступить в бой, она бы нам здорово помогла, – заметил командир второй тысячи Ринт.

– Это предложение?

– Нет. А если вышибить ворота?

– Ворота крепкие. Быстро сделать это не получится, – сказал Олд.

– Подвесим таран на цепях и подкатим к воротам вплотную. Рано или поздно мы их разобьем.

– Ага, а керберийцы, что же, будут сидеть и ждать, когда мы ворвемся в крепость? – возразил Олд. – Наверняка придумают какую-нибудь каверзу.

Оба спорщика выжидающе посмотрели на командира.

– Вы оба правы. Ворота мы, конечно, разобьем, но и керберийцы не станут сидеть сложа руки. Мы можем потерять людей.

– Так что, таран строить не будем? – уточнил Ринт.

– Нет, мы сделаем нечто другое. Завтра же принимаемся за работу, следующий штурм я назначаю через три дня.

Больше всего хлопот доставляло новое пополнение – дисциплина и слаженность в бывшем отряде Церьена оставляли желать лучшего. Если в легионе все приказания выполнялись быстро и без лишних проволочек, то с вновь поступившими пехотинцами все обстояло не так. Легионеры ругали церьеновцев за тупость, леность и отсутствие инициативы. На выполнение любого приказания у нового пополнения уходило втрое больше времени, чем у «бывалых» пехотинцев. Олд недоумевал:

– Как, скажи мне, эр командир, как можно быть настолько бестолковыми? У меня такое впечатление, что они понятия не имеют, как делаются самые простые дела. Если они начинают плотницкие работы, то вдруг оказывается, что нет инструмента, и никто не знает, кто должен был о нем позаботиться! Если они привезут бревна для каркаса, то обязательно не того размера и потом долго спорят, почему так получилось! Нет, говори что хочешь, но с ними каши не сваришь!

Олд разразился столь темпераментной тирадой после того, как вернулся от бывших церьеновцев, которые стали третьей тысячей легиона. Командовать новым формированием Арт назначил лейтенанта Анжу, одного из заместителей Церьена. Лейтенант был порывист и неопытен, поэтому в помощь ему командир легиона отрядил Олда. Задача была проста – третьей тысяче предстояло построить семь штурмовых башен за три дня. Учить пополнение быстро карабкаться по лестницам и веревкам не было времени, но позволить еще раз снять резервы с направления атаки церьеновцев Арт не мог. Пусть катят к стене штурмовые башни. Керберийцы не смогут игнорировать такую массированную атаку. По поводу темпов постройки башен и негодовал Олд.

– А ты чего ждал? Думать их не учили, – улыбнулся Арт. – Их учили выполнять приказания. И это относится не только к рядовым, но и к десятникам. Возможно, даже к сотникам. Им поставили нестандартную задачу, вот они и растерялись. Инициатива? Им вдолбили, что инициатива излишня и наказуема. Вот результат.

– А почему их так учили? – поинтересовался Олд. – Нет, я вовсе не удивляюсь, я многое повидал. Очень часто дела обстоят именно так, как ты сказал, эр командир. Но почему, сэт побери?

– Так проще, так легче. Как пробудить в людях инициативу, но избежать анархии?

– Некоторым сколько ни объясняй, все без толку, – пробурчал Олд.

– Вот видишь, и ты туда же. Да, такое случается, но не так часто, как ты думаешь, и это совсем не повод для того, чтобы всех считать бестолковыми. Погоди, будет толк и с нашей третьей тысячи.

– Намучаемся мы с ними, – вздохнул Олд.

– Вот что, снимай с нашей первой тысячи всех десятников и отправляй в третью. Пусть научат их работать. Пусть заставят их пошевеливаться.

– Что, всех десятников? – удивился Олд.

– Всех. Как наши, без десятников справятся?

– Наши-то справятся. В каждом десятке по нескольку опытных ветеранов. Каждого из них хоть сейчас можно перевести в десятники. Только как же…

– К штурму они вернутся на место, – заверил командира тысячи Арт. – Помощь нужна, но пора пехотинцам нашей третьей учиться думать самостоятельно.