страдания, решила Клэр, страдания женщины, угрохавшей все силы на создание идеальной семьи, чтобы потом этот мыльный пузырь лопнул прямо у нее перед носом. Должно быть, за непроницаемым фасадом Гвен скрывалась всепоглощающая печаль, и пусть даже она пыталась держаться, но все равно испытывала дискомфорт. Боже, бедная женщина. Клэр сделала глоток чая и попыталась расслабиться.

— Ну, я подумывала поискать работу в другой прогулочной группе или в каком-нибудь центре раннего развития типа «Джимбори», — сказала она.

— Клэр, не хочу лезть не в свое дело, но думаю, ты способна на большее, — заметила Гвен, выливая пакетик стевии в чай и аккуратно размешивая (в этом кафе есть стевия или Гвен принесла подсластитель с собой из дома?). — Я же знаю, что ты не хочешь петь детям. Это немного не твой уровень. Я изучила твою бывшую группу, и, если честно, мне кажется, ты куда более талантлива. Просто тебе нужны правильные ресурсы, какой-то покровитель или что-то типа того. — Она поставила классическую сумочку «Шанель» на колени, порылась в ней и вытащила чек, который протянула Клэр. — Я знаю, что этого, скорее всего, недостаточно, чтобы что-то реально изменить.

Клэр несколько раз моргнула, глядя на аккуратный почерк Гвен, на свое имя в чеке. Должно быть, ошибка, там лишний ноль, который Гвен случайно приписала, превратив четыреста долларов в четыре тысячи.

— Я думала, этого хватит, чтобы уехать, — сказала Гвен. — Сдай свою нью-йоркскую квартиру, а сама съезди в творческий отпуск, напиши пару песен, может, что-то останется для записи в студии. По крайней мере, тебе не придется какое-то время работать. — Она вытащила из сумочки листок с фотографиями жилья, исписанный заметками. — Я нашла эту квартиру с хорошими отзывами в интернете, владельцы готовы предоставить музыкантам скидку, если снять до конца лета. Они заморозили квартиру для тебя на ближайшие сутки. Я думаю, тебе стоит поехать.

— Гвен! Огромное спасибо!

Клэр не могла осознать этот неожиданный подарок. Она хотела поехать. Боже, она очень хотела. В голове мелькнул образ, как она возвращается после триумфального лета, готовая играть музыку, намного превосходящую все, что сейчас сочиняют парни из «Бродяг» (еще и самым невероятным образом на два дюйма выше и с большими сиськами). Возможно, оттого, что удача нечасто улыбалась Клэр, что-то в происходящем все же напрягло.

— Я не могу принять этот чек. Это слишком щедрый подарок.

— Ну, было очень щедро рассказать мне правду, с учетом, чего это тебе стоило, — возразила Гвен.

— Я… — Клэр уставилась на чек.

Ей в голову пришла странная мысль. Если она уедет из города так надолго, у них с Амарой не будет возможности помириться. Она покачала головой. Эту безумную идею даже рассматривать нечего.

— Прошу тебя, Клэр, — взмолилась Гвен срывающимся голосом. — Я просто хочу, чтобы случилось что-то хорошее, а то все так плохо последнее время.

— Ну ладно! — кивнула Клэр. — Спасибо. Это чудесно!

Клэр села на автобус до Джим-Торпа, городка в штате Пенсильвания. Квартира, которую подобрала ей Гвен, располагалась в подвале выкрашенного бирюзовой краской дома, а сам дом был в двадцати минутах ходьбы от центра города. Она отнесла вещи и гитару в спальню, посмотрев на двуспальную кровать, покрытую тонким одеялом с зелеными и розовыми цветами. Ну, на ночь сюда никого не приведешь, подумала Клэр. Может, это и неплохо.

Она пошла в город за продуктами, а затем остановилась перед винным магазином, намереваясь купить несколько бутылок, чтобы продержаться в течение недели. Клэр взялась за дверную ручку и остановилась. Может быть, стоит провести хоть один вечер совершенно трезвой. Можно вернуться завтра. Продукты и так довольно тяжелые.

К половине десятого вечера Клэр поняла, что доступ к интернету, и то с перерывами, можно получить, лишь подняв ноутбук в определенной точке на определенную высоту. Отчаянно захотелось выпить. Она рысью помчалась в винный магазин, а моросящий дождь тем временем превратился в ливень. Внутри все оборвалось, когда она подошла к затемненным окнам и прочла табличку на двери, гласящую, что магазин работает до девяти. Черт, она совсем забыла, что за пределами Нью-Йорка магазины закрываются рано. Хотелось разрыдаться. Ну, или разбить витрину магазина, перелезть через разбитое стекло, схватить первую попавшуюся бутылку и броситься наутек.

Вместо этого она достала телефон, чтобы погуглить, где ближайший бар, а потом остановилась. Она так лицемерно осуждала мамочек из прогулочной группы, а сама не в состоянии даже вечер продержаться, не напиваясь в хлам? Да пошло бы оно все. Она не будет пить неделю! Устроит себе настоящий пост. Просто чтобы доказать, что ей это по силам.

Неделя поста была ужасной. Ее мотало от дикой скуки к дикой тревоге и обратно. Но когда она выдержала неделю, то решила, что и вторую тоже выдержит. А потом две недели превратились в месяц. Оказывается, если она не глушит себя алкоголем, не торчит в интернете и не выкладывается в прогулочной группе, ей нечего делать, кроме как переложить свои чувства в песни. Сейчас ничто не отвлекало ее от нахлынувших неприятных ощущений, пришлось остаться наедине с ними и превратить их во что-то другое. Какое-то время она страшно тупила, но потом постепенно начала писать и уже не могла остановиться.

В конце июля после сотни фальстартов у нее появилось пять полноценных песен. Она довела их до ума и в глубине души поняла, что, даже если ей действительно повезет со связями и удачно подвернется шанс, эти песни никогда не сделают ее такой же известной, как «Бродяги». Ее музыке не хватало привязчивости, под нее не хотелось затанцевать.

Но результат ей все равно нравился. Она готова прожить такую жизнь, в которой ее бывшая группа никогда не задохнется от зависти, увидев ее на телеэкранах; жизнь, в которой причиненное ими зло не вернется к ним сторицей; жизнь, в которой она будет всего лишь «спокойно заниматься любимым делом», как иронично пишут в журналах, а они станут настоящими звездами.

Но чтобы этим заниматься, нужны деньги, и она их заслужила. Она помнила слова Амары: «Ты написала единственную пристойную часть песни, которая теперь занимает первые места в хит-парадах в стране». Да, это именно Клэр, и настала пора получить то, что ей причиталось. Как только идея пришла ей в голову, она уже не могла не думать про это и купила билет на автобус из Джим-Торпа на месяц раньше, чем планировала изначально. Гвен расстроилась бы из-за того, что Клэр пустила по ветру ее подарок, но она же не собирается ей докладывать об этом. Знойным августовским субботним утром Клэр вернулась в Нью-Йорк и