Я натянула на себя плед и закрыла глаза.Квартирный вопрос всегда остро стоял у москвичей. Лет сорок назад очень многиестоличные жители обитали в коммуналках. Например, мои родители получилипросторную трешку лишь после того, как папа, защитив докторскую диссертацию,начал работать на оборону. Я появилась на свет, когда отец и мать уже былинемолоды. Однажды, помню, к нам в гости приехала дальняя родственница, выпилачаю с ликером, опьянела и завела с мамой загадочный разговор. Меня мгновенноотправили спать, но я, большая любительница подслушивать беседы взрослых, вылезлаиз кровати, приникла ухом к дверной щели и узнала шокирующую правду: мамочка,выйдя замуж за папу, сделала аборт – родить первого ребенка она не решиласьиз-за проблем с жилплощадью, а потом, когда появилась квартира, ей пришлосьупорно лечиться.

Чтобы существовать без соседей, москвичивынуждены были работать на вредных предприятиях, развозить радиоактивныеотходы, стоять годами в нескончаемой очереди на жилье и бурно радоваться, еслиих разваливавшийся от ветхости дом попадал под расселение. Существовала и нормаметров, я не помню точно, каковой она была, кажется, семь квадратов начеловека. Если в квартире с полезной площадью тридцать пять метров проживалосемь человек, вас ставили в очередь, коли пять – уже нет. Семья из пяти членов,занимавшая комнату в коммуналке размером сорок метров, не имела шансов из неевыехать. Мать, отец, двое детей и теща мучились вместе. Но вот если родителиразводились и «делили» детей, то тогда получалось уже две семьи, они моглистать очередниками, получив каждая по двухкомнатной малогабаритной квартире.Так многие и делали. Потом супруги снова вступали в брак и съезжались, врезультате получалось просторное жилье. Кстати, при дележке отпрысков следовалоучитывать их пол и отписывать девочку папе – если мужчина получит мальчика, тоему не выделят две комнаты. И это был еще не самый хитрый трюк.

К чему я сейчас вспомнила об уловках жителейкоммуналок? Смотрите, квартиру Ветровых расселили. В то время уже началасьперестройка, появились первые риелторские конторы, и возникли стихийноразбогатевшие люди, способные купить просторную жилплощадь. Если такой человекположил глаз на коммуналку, ему приходилось обеспечивать каждую семьюквартирой. Но законов и правил никто не отменял! А вот если в одной из комнатоблюбованных вами апартаментов проживала разведенная пара, то и мужчине, иженщине полагались отдельные норки.

Так какой смысл был Галине получать однуквартиру с Олегом, а потом разводиться с ним? Логичнее было бы расторгнуть бракдо расселения.

Что-то тут не складывается!

Я схватила телефон и набрала номер Маркова.

– Ночь уже, – пробурчал приятель, забывпроизнести «алло», – кто там не спит?

– Найди мне немедленно все данные о пропискемодельера Галины Коротковой, работавшей под псевдонимом Гала Коротич. Онанедавно скончалась.

– Прямо сейчас? – зевнул Николаша.

– Срочно! Ночной тариф за услуги!

– Хорошо, – сразу проснулся помощник, – айнмомент.

Я села и снова уткнулась в бумажки. Надо же,как забавно! Олег проявил редкостное благородство: не стал делить однушку сГалиной, а получил штамп в паспорте о разводе и перебрался к Кате, стал житьвместе с новой женой и тещей в их квартире. Кстати, совсем не просторной.Интересно, какие скандалы закатывала зятю теща? Хотя в то время Ветровустроился на работу и начал заниматься бизнесом. Где он раздобыл деньги на своепервое предприятие, открытое через год после выхода из клиники? Нищийалкоголик, пропивавший зарплату жены, опустившийся маргинал нашел где-то деньгии запустил в небольшом подмосковном местечке линию по производству варенья?Может, Ветров у кого-то одолжил начальный капитал? Нет ответа на вопрос, иправды я никогда не узнаю. Но, согласитесь, все очень странно.

Интересно, та больница, где Олега вылечили,существует до сих пор? Что они там проделывают с людьми? Пересаживают им мозг?

Звонок телефона вырвал меня из размышлений, ябросила мимолетный взгляд на часы. Так, отлично, Николаша уже сработал!

Но из трубки раздался голос Насти Ваксиной.

– Лампуша, приветик.

Ну вот, опять я не посмотрела на дисплей!

– Что хочешь? – буркнула я, продолжая изучатьбумаги, присланные Марковым.

– Спасибо огромное, – зашептала Настя, –снимки получились классные.

Я сначала не поняла, о чем речь, но потомвспомнила фотосессию с Романом и сказала:

– Пожалуйста. Надеюсь, мне более никогда не придетсяповторять идиотскую забаву.

– Славик поверил!

– Отлично, – буркнула я и попыталасьсосредоточиться на документах.

Ваксина так сразу не отстанет, будет долгозаверять меня в своей дружбе. Если прямо скажу: «Настя, время позднее, я хочуспать», подруга тут же попросит прощения – и… звякнет завтра в семь утра.

Коли она уж решила накормить благодарностью,то не успокоится, пока не доведет собеседника до тошноты. Есть лишь один способпережить неприятность: разрешить ей высказаться, изредка подавая голос.

– Славик даже проявил интерес, сказал, что утебя шикарная фигура… – вещала Настя.

– Угу, – ответила я, думая о своем: больницыработают круглосуточно, надо найти номер и позвонить в ту самую клинику.

– …билборд? Эй, ты там заснула? – иглойвоткнулся в мозг голос Насти.

– Нет, нет, – заверила я, – слушаювнимательно.

– Считаешь, я хорошо придумала? – спросила Ваксина.

Сообразив, что пропустила часть беседы, япопыталась выкрутиться:

– Ну… скорее да, чем нет. Или наоборот.

– Отлично! – явно обрадовалась Настя. – Носкажи конкретно: «да» или «нет»?

– А тебе самой как кажется?

– Ясное дело, надо соглашаться. Шансуникальный! Отличная реклама!

– Да, да, реклама – наше все! – обрадованноподхватила я.

– Умница, душенька! – заверещала Ваксина. –Чмок, чмок, чмок!

Так и не узнав, что имела в виду Настя, я сней попрощалась. Соединилась со справочной и узнала хорошую весть: клиникасуществует до сих пор.

Живо набрала номер, стала слушать мерное«ту-ту-ту»… Трубку снимать не спешили, но я была терпелива и в конце концовуслышала недовольный женский голос:

– Больница.