Я знаю отличное средство от бессонницы.Укладываетесь под одеяло, сворачиваетесь клубочком, закрываете глаза и говоритесебе:

– Сегодняшний день вместе со всеми делами ипроблемами прошел, завтрашний еще не начался. Теперь надо только спать.

Гарантированно минут через десять улетите встрану Морфея. Главное, отпустить от себя дела и не приманивать новые.

Вот и мне надо бы успокоиться, но в головеворочается тяжелая, как свинцовая плита, мысль. Олег Ветров, Катерина Лузгина иПолина Яценко оказались в одно и то же время в одной и той же клинике. А послетого, как троица выписалась, с ней произошли удивительные перемены. Олег бросилпить, развелся с Галиной и женился на Катерине. Лузгина стала Ветровой, началазаниматься фотографией и весьма в этом преуспела. Ее муж тоже не пропал, изалкоголика превратился в богатого бизнесмена. Полина Яценко купила бывшуюкоммуналку и стала телезвездой. Интересно, что с ними проделали врачи? Может, вклинике разработано лекарство, которое приманивает успех, удачу и богатство?Или Олег, Галина и Катерина продали душу дьяволу?

Больница находилась на окраине Москвы.Наверное, в тот год, когда тут лечилась интересующая меня троица, клиника ивовсе считалась загородной. Конгломерат бело-желтых облупившихся зданий окружалтенистый парк, по узким вытоптанным дорожкам бродили люди. Мне они непоказались ни сумасшедшими, ни больными. Никаких застиранных байковых халатов итапок из коричневой клеенки, на всех спортивные костюмы, большинство пациентовимеет в руках мобильные.

На железной тумбе высился желтый стенд спланом территории. Я внимательно изучила его: восемь корпусов, включаясанаторный, административный, морг… Все как положено. Но вот мне куданаправиться?

– Анна Семеновна, хотите мороженое? Мы можемвыехать за ворота, там есть ларек, – спросил нежный голосок.

Я невольно повернула голову. В двух шагах отменя стояла инвалидная коляска, в ней сидела женщина неопределенного возраста.Судя по волосам, в которых отсутствует седина, она еще молода, но лицоодутловатое, взгляд потухший, щеки покрыты многочисленными пигментными пятнами.Бедолага, несмотря на жару и толстый плед, прикрывающий ее ноги, трясласьсловно от холода.

– Вафельный рожок? – спросила медсестра,наклонившись к больной. – Или лучше пломбир?

Я удивилась глупости девушки, одетой внежно-голубое платье почти до земли. На груди хламиды был вышит красный крест,а голову медсестры прикрывала белая косынка с тем же символом милосердия.

– Очень вкусное, кофейное, с вафлями, –продолжала соблазнять подопечную девушка.

Я не выдержала и сказала:

– По-моему, больной и так холодно!

Медсестра улыбнулась:

– Нет, это тремор, неконтролируемая дрожь.Анна Семеновна обожает сладкое, а нам разрешают вывозить больных за территориюдо ларька. Я бы и одна сбегала, но ведь инвалидную коляску без присмотра нельзяоставить.

– Вы здесь работаете? – задала я глупыйвопрос. – Ваша форма выглядит не совсем обычно.

– Я из коммерческого отделения, – поясниламедсестра, – мы носим не халаты, а платья.

Я спросила:

– Подскажите, пожалуйста, куда мне обратиться.Моя сестра лежала здесь лет пятнадцать назад, а сейчас мне понадобилась справкаи…

– Ступайте в архив, – перебила девушка. – Вонтуда, за административный корпус. Увидите маленький домик, там вам выдадут необходимуюсправку.

Медсестра не обманула: за двухэтажным корпусомскрывалось небольшое строение с вывеской «Архив». Я вошла внутрь и наткнуласьна тетку в белом халате, сидевшую за неким подобием рецепшен. От посетителейслужащую отделяло стекло, в котором было прорезано полукруглое отверстие, иприлавок из темно-коричневого, покрытого лаком дерева.

Несмотря на то что я не сумела удержатьдовольно тяжелую дверь и она громко хлопнула о косяк, служащая даже невздрогнула. Так и сидела, продолжая читать книгу. Я вежливо покашляла, и опятьдама в белой одежде не выказала никаких эмоций.

– Здравствуйте, – сказала я.

Служащая не отреагировала.

– Мне нужна справка! – повысила я голос.

Толстая рука медленно поднялась, палец,украшенный перстнем со здоровенным красным камнем, ткнул в сторону объявления,прикрепленного слева от окошка.

– Читайте, – прогудела баба, – для васповешено.

Я сосредоточилась на тексте. «Справки выдаютсябесплатно только по указанию главврача Фоменко А.В. Коммерческая справка стоит200 руб. Фоменко А.В.»

Я вынула кошелек, достала две розовые купюры иположила на прилавок. Толстуха громко вздохнула и выпрямилась. На ее могучейгруди висел небольшой бейджик «Антонина». Похоже, клиника изо всех силстаралась походить на европейское медицинское учреждение, ее сотрудники ужеобзавелись бейджиками с именами. Может быть, скоро научатся здороваться спосетителями, а там, глядишь, начнут проявлять к ним интерес.

– Паспорт! – рявкнула Антонина.

– У меня его нет, есть служебноеудостоверение.

– Ваш документ не нужен. Или вы о себе справкуберете?

– Нет, – сказала я. – Здесь лежала моя сестра.

– Документ! Ее!

– А он нужен?

– По-вашему, любой может сюда войти и рыться вархиве? – без всякой агрессии осведомилась Антонина. – Нет паспорта – нетсправки. Все законно!

Я достала из портмоне новую купюру.

– Говоришь, сестра? – помягчела Антонина.

– Родная, – кивнула я, – Полина Яценко. А ещемне хочется взглянуть на историю болезни Екатерины Лузгиной.

– Тоже сестра? – прищурилась Антонина.

Я зашуршала купюрами.

– Точно. Двоюродная. Кроме того, меняинтересует Олег Ветров. Он, как вы, наверное, уже догадались, мой брат.

Антонина сгребла рубли в письменный ящикстола.

– Назови год поступления сюда, а то я неделюпровожусь. За поиск по одной фамилии отдельная такса!

– Год мне известен, – поспешила сказать я. –Даже могу месяц сообщить – июнь. Но число не назову.

– И не надо, – милостиво кивнула Антонина исдернула белый чехол с какого-то агрегата на столе.

– Компьютер, – удивилась я.