– А твоя Ландышева возражать не будет?

– Так я же не для себя стараюсь, – возмущенно воскликнул Павел, – а для коллектива. Какие могут быть возражения? Представь себе, весь день бойцы смогут смотреть на девушек, а вечером, если повезет, даже посидеть с ними под луной.

– Ага, – согласился я, подняв глаза к яркому диску ночного светила, выплывшему из-за тучки. И вдруг подскочил как ужаленный, вспомнив, что упустил очень важный момент, который совсем вылетел у меня из головы. В нашей истории японцы специально подгадали нападение на Перл-Харбор так, чтобы оно пришлось на новолуние. А если они по моему совету атакуют на две недели раньше, как раз в полнолуние, то вероятность их обнаружения противником значительно увеличится.

– Что случилось? – беспокойно спросил перепуганный Авдеев.

– Да так, не обращай внимания. Просто упустил из виду одну мелочь, но надеюсь, это неважно.

* * *

Пока мы рассуждали о важных и насущных вопросах, особист с санитаркой пришли к консенсусу о том, что раненых лучше оставить в самолете, чтобы их быстрее доставили в тыловой госпиталь. Теперь лейтенант НКВД Пелевин, так представился уполномоченный, обратил свое внимание и на наши персоны. Присев на корточки напротив нас, он осветил подозрительных партизан фонариком и внимательно осмотрел. Мы приветливо улыбнулись, а Павел достал трофейный портсигар, на крышке которого раньше был изображен орел со свастикой, ныне полностью соскобленный ножом, а теперь красовалась нацарапанная звезда.

– Трофейные.

Достав сразу пару сигарет, старлей их понюхал, но курить не стал и спрятал за отворот шапки.

– Из пушки стрелять приходилось? – как бы между прочим поинтересовался Пелевин.

– А то ж, – скромно, но с гордостью ответил я, удивляясь, как неуклюже особист пытается завязать разговор. – Даже попадать приходилось.

– Тогда следуйте за мной. – Упруго вскочив на ноги, энкавэдэшник направился к машине, не сомневаясь, что мы пойдем следом.

– У нас задание, – решительно возразил Авдеев. – Нам надо лететь.

– Я без них не улечу, – тут же откликнулся пилот, возившийся с двигателем. – Если по дороге потеряю пассажиров, то одним трибуналом не отделаюсь. – Он подробно уточнил, что именно его может ожидать, и санитарка, покрасневшая так, что даже в темноте было видно, тихо пискнув, скрылась внутри самолета.

– Успеете. Я вас даже на машине подвезу, – кивнул особист в сторону грузовика. – Постреляете немного и вернетесь. Еще и ждать придется.

– Так разве артобстрел не утром начнут? – засомневался я.

– В том то и дело, что нет. Ну давайте, прыгайте в кузов, я по дороге все объясню.

Мы забрались в кузов полуторки, набитый ящиками с пустыми гильзами, и с трудом нашли местечко, где можно пристроиться. Шофер не стал ждать, пока пассажиры усядутся, и сразу рванул с места. Вскоре ровное поле, на котором посчастливилось сесть нашему самолету, закончилось, сменившись другим, изрытым воронками так, что по нему, кажется, не смог бы проехать даже танк. Но водителя это не смущало, и он лихо вел свою развалюху прямо по рытвинам, только иногда огибая самые большие ямы.

– Наша разведка доложила о скоплении сил противника, – начал обещанное объяснение особист, – и было решено сразу же накрыть его артогнем. Дивизион у нас есть. Пушки новенькие, только с завода, и боеприпасов хватает. Да вот беда, орудия наклепать успели, а обучить артиллеристов – нет. Срочно привлекли минометчиков, разыскали среди пехотинцев бывших артиллеристов, но расчеты все равно неполные. А командование торопит: «Скорее, скорее. Пора открывать огонь». Так что сейчас немного поработаете, а потом вас отвезу обратно.

Ехать действительно долго не пришлось, и вскоре мы уже были на позициях батареи. Заметив нашего старлея, кто-то из особо ретивых молодых бойцов закричал: «смирно», за что тут же получил пару замечаний – и от своего сержанта и от особиста.

– Да, с дисциплиной здесь не очень-то, – пробормотал Авдеев, но тихо, чтобы не услышали посторонние.

Пушки оказались новенькими ЗиС-3. Хотя я в артиллерии не очень-то разбираюсь, но, рассматривая ближайшее орудие, освещенное фонариками, мне показалось, что в нем что-то не так. Кажется, щит немного ниже, чем у тех, что выставлены в музеях.

Подойдя к первому же командиру, которого удалось найти, особист с гордостью продемонстрировал ему новобранцев:

– Вот принимайте, привез вам временное пополнение.

– Что это еще за партизаны? – поморщился лейтенант и с легкой усмешкой оглядел полувоенную форму, в которую нас обрядили бойцы лесного фронта.

– Так они и есть самые настоящие партизаны. Говорят, с пушками знакомы.

– Ну хорошо, все равно у меня во взводе людей не хватает. Вы вместе воевали? – поинтересовался комвзвода. – Тогда пойдете в один расчет. Ступайте к левому орудию.

– Есть идти к орудию, – мгновенно отреагировал Авдеев и, четко козырнув, развернулся в указанном направлении.

Едва увидев нас, сержант, командовавший орудием, радостно подбежал и, не дав доложить, схватил за руки.

– Ну наконец-то, теперь расчет практически полный. Правда, неслаженный, но не беда, справимся.

– А сколько должно быть в расчете? – тихонько спросил меня Авдеев.

– Вести огонь может и один человек, но желательно, чтобы было хотя бы четверо. А по штату от шести до восьми, включая командира.

– Вы двое будете снарядными, – осчастливил нас новым назначением артиллерист. – Ты, – ткнул он пальцем в плечистого Авдеева, – пятый номер. А ты шестой. Ну, давайте, скорей за работу.

– Нам скорее и надо, – согласился Авдеев. – Если будем долго тянуть, немцы нас самих успеют накрыть.

– Не дрейфь, – уверенно возразил я, – в нашей артиллерии для трехдюймовок есть специальные беспламенные снаряды.

– Нет ночных, – возразил сержант. – Мы взвод боепитания на уши поставили, мол, так и так, ищите. Но они говорят, нашли на складе только четыре ящика ПГ, будете брать? А зачем нам так мало, только начнем стрелять, и сразу же придется менять настройки прицела.

* * *

Как оказалось, наш бравый расчет оказался не только неслаженным, но еще и совершенно необученным, так как кроме наводчика профильных специалистов в нем больше не было. Видимо, орудие наше оказалось крайним во всех смыслах слова, и сюда набирали тех, от кого отказались другие командиры. Помимо всего прочего, земляные работы еще не были закончены, и наши коллеги сейчас как раз занимались тем, что долбили мерзлую землю, пытаясь приготовить ровную площадку.

Это, безусловно, важное, но довольно нудное дело было еще далеко от завершения, но его пришлось срочно прервать, так как комбат, не стесняясь в выражениях, прозрачно намекнул о том, что время вышло. Пойдя навстречу его пожеланию, наш взводный махнул командиру расчета, а тот в свою очередь прокричал нам: