оборонительную, – пробормотала Кристина. Неужели ее внутреннее состояние настолько заметно, что его так легко считать?

– О’кей, пусть будет «решительную», – легко согласился Дэнни. – Ты твердо решила провести сегодняшнюю ночь в одиночестве, и потому напрашиваться к тебе, коренной жительнице этого города, в попутчики в надежде на тур по местным достопримечательностям не стоит. Правильно?

Несмотря на то что она была взвинчена предстоящей встречей с семьей, Кристина не смогла удержаться от ухмылки. И как это у Дэнни получается? Еще пару реплик назад ей хотелось сказать ему что-то язвительное, а сейчас она улыбается.

– Ну, в общем, да, – ответила девушка. – Но ты не совсем прав, я вовсе не собираюсь проводить эту ночь в одиночестве.

– О! И кто же этот счастливчик?

Вопрос звучал небрежно и все так же шутливо, но в голубых глазах Дэнни появилась настороженность.

– Это моя семья, – мягко ответила Кристина. – Я хочу их увидеть.

– О, – выдохнул шут, то ли растерянно, то ли сочувственно. – Да, надо было догадаться, – пробормотал он. – Тогда, может, хотя бы подскажешь, что тут можно интересного посмотреть?

И тут Кристина рассмеялась – искренне, от души.

– Интересного? Ты в Верходновске! Хуже мог быть только Нижнедновск – если бы таковой существовал. Догадайся, что может быть интересного в городе, название которого кончается на «дновск»?

– Что ж, рад видеть, что ты явно не страдаешь от разлуки с родным городом, – заметил Дэнни.

– От разлуки с ним – не особо, – вздохнула Кристина. – А вот с семьей…

Дэнни удивил ее тем, что быстро обнял.

– Давай, хорошей тебе ночи, – пожелал он. – Пусть… – шут на миг нахмурился и стал непривычно серьезным, – пусть тебе будет не слишком больно, – закончил он совершенно неожиданным пожеланием и быстро ушел, засунув руки в карманы куртки и вжав голову в плечи.

– А ты идешь? – бросила Кристина ему в спину.

Шут, не оглядываясь, покачал головой.

Кристина нахмурилась, глядя ему вслед; последние слова Дэнни все еще звучали в воздухе и будоражили душу. Почему он сказал «больно»? Неужели ей и в самом деле будет больно? Хотя к чему этот вопрос, когда она и так знает ответ? Знает, но все равно собирается навестить семью…

Кстати, о семье. Эта ночь не вечна, и ей лучше поторопиться. Кристина под самое горло застегнула куртку, которую выдал ей мистер Стич, накинула капюшон и зашагала к мерцающей стене, окружившей «Колизион». Но, оказавшись прямо перед ней, замерла и внезапно заколебалась. Там, за подрагивающим прозрачным слоем, ей почудились прозрачные призрачные фигуры, которые словно собрались вокруг цирка в ожидании. Кто это?

Мимо прошла, весело болтая, группка акробатов и атлетов. Не обращая ни на что внимания, они спокойно пересекли мерцающую преграду и пошли дальше. Никаких призрачных фигур они явно не видели, и Кристина заставила свое воображение успокоиться. Нет там никого. Сейчас она тоже пройдет сквозь эту прозрачную стену и отправится домой.

И все же Кристина медлила. Мимо прошло еще несколько весело переговаривающихся циркачей, и среди них – Дукати. Девушка заметила Кристину и замедлила шаг.

– Пойдем с нами? – предложила она.

«Я не пойму, у них групповой квест “Давай навяжем компанию Крис” – или что?» – вскинулась про себя Кристина, привычно находя убежище в таком хорошо знакомом ей раздражении.

– Пойдем, – настойчиво повторила Дукати и добавила с нажимом на последнем слова: – Так будет лучше.

«Лучше?» – недоуменно нахмурилась Кристина. Что значит лучше? Но Дукати рядом уже не было, она нагнала удаляющихся циркачей и присоединилась к ним. Да и вряд ли она бы объяснила Кристине, что имела в виду. Люди часто могут просто ляпнуть какую-то фразу, вообще не задумываясь о ее смысле, а другие потом ломают голову, ища в ней скрытые послания и глубину, которых там изначально нет.

Кристина сделала пару вдохов, пытаясь унять волнение, – и сделала шаг.

И зажмурилась, оказавшись вплотную с преградой.

Сделала еще один шаг.

И еще.

И вот пелена уже позади – как и темный, с погасшими огнями «Колизион». Таким его Кристина еще не видела: угрюмый, пустой и словно брошенный. Он всегда был либо полным огней и людей, либо полусобранным или полуразобранным. Но таким, как сейчас, – никогда.

Возле будки капельдинера, совсем рядом с мерцающей стеной, Кристина уловила едва заметное движение. Присмотрелась – и поняла, что это неподвижная фигура человека. Словно почувствовав, что его заметили, он слегка поднял голову, и Кристина увидела, что это Ковбой. А в руке он держал сигарету, от которой в ночь поднималась тонкая струйка дыма. Кристина никогда не видела Ковбоя курящим!

Что-то в его позе задело Кристину; казалось, он бы и рад был уйти, но не может. И вообще, после возвращения Ковбой уже не такой, как прежде. Наверное, все еще сильно переживает из-за Графини. Или же с ним все-таки что-то случилось во время его отсутствия. Что-то такое, о чем он никому не хочет рассказывать… Или же она снова себе всякого навоображала.

«Ну зато хоть не предлагает мне пойти вместе. Уже хорошо», – усмехнулась про себя Кристина, а вслух спросила:

– Ты идешь?

Ковбой покачал головой в ответ.

– А почему?

Ковбой слегка вразвалочку подошел к слабо мерцающей преграде, встал прямо перед ней, посмотрел на Кристину сквозь прозрачную пелену и спросил:

– Ты хочешь поговорить об этом прямо сейчас, Крис? Или предпочтешь не терять драгоценное время? Ночь цирколуния проходит быстро, знаешь ли.

И он был прав.

Не тратя больше времени на разговоры, Кристина заспешила прочь.

Домой.

Она успела сделать всего несколько шагов, когда в спину ей понеслись слова песенки Апи, которую он решил спеть не раньше, не позже, а именно сейчас, словно специально выбирал момент, когда ее нервы будут на пределе.

– Темнота… Пустота… Не уйдем мы… Никогда…

Кристина вжала голову в плечи и, не оглядываясь, ускорила шаг.

Она уходила.

Глава 17

Тина наблюдала за циркачами. Она не знала, как именно они поняли, что преграда между ними и миром исчезла; возможно, для них это сопровождалось каким-то визуальным эффектом. В любом случае артисты быстро поняли, что произошло, потому что вскоре разбежались по своим трейлерам, и буквально через пару минут самые быстрые уже выходили обратно, без грима и костюмов, и торопливо устремлялись из палаточного городка к улицам.

«Еще совсем немного!» – в предвкушении повторяла про себя Тина. Сама того не замечая, она уже перешла дорогу и подходила все ближе и ближе к цирку, огибая его по кругу. Тина не хотела, чтобы ее заметили уходящие циркачи, и собиралась