– За что это?! Я ж все загадки отгадал!

– За то, что ты меня взбесил, дурак!!!

Жилы чудо-птицы высунулись на добрых два аршина каждая! Словно тончайшие пики, плети-лезвия, они хлестнули в воздухе – и сама птица тоже взметнулась, отталкиваясь кружащимся многоцветным хвостом.

Иван едва успел отшатнуться. Одна из страшных жил полоснула его по щеке, едва не прорезав насквозь. Словно лопнувшей тетивой хлестнуло.

Яромир взревел, кувыркаясь через голову. Но Иван уже выдернул Самосек – и вновь ударившие жилы столкнулись с аршином булата! Умный меч так и гулял в руках хозяина, так и вертелся, успевая встретить жуткие когти… лапы… незнамо что. Гамаюн уже совсем некрасиво клекотал, шипел, тщетно пытаясь поразить княжича, проткнуть насквозь.

Длилось это недолго. Увидев, что Яромир уже обернулся волколаком и примеривается броситься, Гамаюн изрыгнул бранную тираду и резко набрал высоту. Унесся в заоблачную высь бескрылый птах, оставив Ивана потирать кровянящую щеку.

– М-да, – вздохнул Яромир, глядя чудо-птице вслед. – Вроде испытание мы и выдержали, да только опять как-то через задницу… Ты вот как так умудрился ни единого правильного ответа не дать?

– Ну не силен я в загадках! – с досадою молвил Иван. – Не всем же быть умными!

– Да ты бы хоть подумал немного для приличия, – укорил его Яромир.

– Чего я буду зря думать?! Я ему лучше врежу как следует!

– Ну в принципе нормальный подход… Наш, русский.

Иван вздохнул, уселся на корты, уставился в небо, где без следа пропал рассвирепевший Гамаюн, и жалобно сказал:

– Что-то я от всех этих загадок проголодался. Аж брюхо пучит. Давай поснедаем?

– Снедать будем, когда яйцо добудем, – дернул его кверху Яромир. – Подымайся, пошли.

Ровно три версты Яромир отмерять не стал. Просто зашагал встречь солнышку – то поднялось уже высоко, но было еще на восходе. Иван шагал рядом, а следом по-прежнему семенил кот Баюн. Он бы давно уж дал деру от этих двоих, да куда убежишь на острове-то? Уплыть дивному зверю было не на чем, а оставаться на Буяне не улыбалось.

Три версты прошагали быстро. Где уж там заканчивались еще три сажени да три шага, никто и вовсе не заметил. Иван с Яромиром вышли на опушку леса и увидели перед собой озерцо. Небольшое совсем, но сказочно чистое, искрящееся лазурной водой. Именно из него вытекала речка, на берегу которой они сегодня ночевали – петляла по всему острову, пока не сходилась с Русским морем.

А на берегу озера шумел зеленой листвой дуб. Не прямо на берегу, а шагов этак сотню не доходя. Просторно дубу здесь было, вольготно.

И места ему впрямь требовалось немало. Не дуб это был, а дубище! Саженей тридцать в высоту! Коли внизу стоишь, да на вершину смотришь, так шапку сними – и не уважения для, а просто чтоб с головы не упала.

Ствол тоже широченный. Сажени три, если не побольше. Вокруг такого если встать, да за руки взяться, так это человек десять нужно, чтоб полностью обхватить.

Да еще и древний поди несказанно. Кора вся почерневшая, трещинами изборожденная.

– Вот он, дуб вековечный, Перуново древо… – тихо молвил Яромир. – Говорят, когда не было еще ни земли, ни неба, стояли уже посередь моря два дуба, на которых сидели два голубя… Хотя это байка, конечно, этому дубу всего тыщи так три лет. Но их, таких вот, заветных, и впрямь два.

– А где второй-то? – не понял Иван.

– В Кащеевом Царстве где-то. Говорят, прямо в Навь корнями уходит. А этот… этот, говорят, когда-то Ирия ветвями достигал. Прямо по нему туда влезть можно было. Но это тоже то ли байка, то ли давно просто очень было. Сейчас это уж просто дуб, хоть и страшно старый.

Сундука Иван с Яромиром поначалу не приметили. Тот висел в кроне, среди листвы. Не знать, что он там, не искать нарочито – и не увидишь.

Но они знали, искали – так что увидели. Громадный железный сундук, окованный булатными обручами, перевязанный толстенными цепями. Иван с Яромиром коли б пожелали, так оба туда бы поместились, да еще и Баюну место бы осталось.

– Ну что, там игла-то Кащеева? – спросил Яромир Баюна.

– Да мне-то почем знать? – огрызнулся тот. – Я вам что, провидец?

– А рази нет?! – удивился Иван. – Кто нам про этот сундук рассказал-то?!

– Я вам сказку рассказал, – ответил кот. – Правдивую, но сказку. «Сказ о том, как царь Кащей свою смерть в яйцо каменное запрятал, да от чужих глаз схоронил». А саму эту иглу я не вижу, не слышу и не знаю про нее ничего. Не так мои способности действуют.

– Ну… ну ладно, – растерянно заморгал Иван. – Сказку так сказку…

– Ничего, вот откроем этот сундук, сами и увидим, там оно или не там, – спокойно молвил Яромир.

Но молвить-то он молвил, а вот дело делать пока не торопился. Под надежной охраной пребывали и дуб, и сундук. У громадного ствола высились кустодии – дивии-кладохраны. Каждый в добрых пять саженей ростом, из чистого булата откован, вместо рук – косы-лезвия.

Минуй таких, попробуй!

Стояли они покамест молча, недвижимо. Точно статуи или доспехи пустые. Один смотрел на восход, второй – на полудень.

– А закатного и полуночного, похоже, убили… – шепотом сказал Яромир. – И то ладно, что всего двое осталось – четверых мы бы уж точно не сдюжили…

– Да мы и двоих-то не сдюжим! – испуганно молвил Иван. – Ты глянь, какие они огромные! Да ладно бы еще из мяса – а то железные ведь! Самосек их возьмет-то хоть?!

– Вряд ли, – признался Яромир. – Самосек – он, конечно, зело востер и прочен, но Косарей тоже не в деревенской кузне отковали. Кащей уж верно расстарался, самых лучших дивиев к дубу приставил…

– И как же нам тогда?..

– А на то у нас припасено кое-что, – осклабился Яромир. – Вот, возьми-ка науз.

Волколак сунул Ивану платочек, завязанный хитрым узелком. Вроде самый обычный платочек.

– И чего мне с ним?.. – не понял княжич.

– К воротнику прицепи, али к рукаву, али еще куда на видное место. Оберег это, от старика Филина. От железа и бронзы заговорен. Коли вдруг Косарь тебя ударит – так науз развяжется, а вот тебя даже не царапнет.

– Ух ты! – обрадовался Иван, торопливо цепляя платок на пояс.

– Только это всего на один раз, так что башку зазря не подставляй, – предупредил Яромир. – Я его тебе потому раньше и не давал, что два их всего у нас, других нет.

Второй науз Яромир привязал себе в волосы. Баюн при виде этакого зрелища насмешливо фыркнул и принялся гоняться за бабочками. Кто-кто, а уж он точно не собирался ничем помогать этим двоим.

– Еще одолень-траву наготове держи, – велел Яромир. – Ее пожуешь – сил прибавится… да не сейчас! Сил прибавится ненадолго, а потом еще слабей прежнего станешь. Так что одолень жевать начинай только перед самой дракой уже. А для начала мы Косарей разлучим, а то двое нам все равно чересчур…