— Как ты? — спросил в ответ юноша, и провел рукой по спине девушки, чувствуя, как спина сначала напряглась, потом расслабилась.

— Все хорошо, если ты имеешь в виду маму. Давай погуляем? Завтра вечером.

— С удовольствием, если ничего не помешает.

«Как она сказала…» — отметил в их беседе мелкую деталь. Ту, как обратилась к нему Ханна в начале разговора. Не — «мой дорогой», — ведь все женщины собственницы, а просто — «дорогой».

Еще немного посидели, в уединении и темноте ночи. Он рассказал ей о подробностях боя, в котором участвовал сам, а она — о действиях защитников лагеря. Сидели рядом, пока их громко не позвали на ужин.

* * *

После Бэр Ривер дорога опять потянулась по высокогорью среди холмов. Ровная, почти как стрела. И взгляду не за что зацепиться. Караван монотонно шел три дня, когда слабозаметная тропа начала изгибаться среди вертикальных скал, подходивших к ней с одной, потом, с другой стороны. Группы деревьев встречались только в ложбинах между холмами. Постоянно встречались обнажения породы из слоев известняка, выступающие на склонах. Слева внизу протекал ручей, но спуститься к нему можно было не везде, да и то с трудом. Так что к воде подойти животным получалось не везде. Только на третий день этой дороги проводник нашел стоянку, где можно было прямо в ручье напоить животных.

Следующий день также не был богат событиями. Айвен бодро шагал рядом с вторым фургоном после дежурства в дозоре. Постоянными были только солнце, висевшее в синем небе над головой, жара, духота при слабом ветре, облака вдали у холмов, и горы почти на линии горизонта.

До обеда головной дозор вместе с двумя старшими юношами, все верхом, смогли подстрелить молодую самку вилорога, и слив с нее кровь, передали на разделку Тому, слуге торговца. Молодой негр, как оказалось, очень умело и быстро мог разделать тушу. Он устанавливал доску позади фургона, и на ходу работал, сбрасывая негодные остатки на тропу позади. Их тут же инспектировал Лис, отбирая себе куски по вкусу. Пару раз вместо него наведалась Шерри. Пес то пропадал в стороне, то появлялся вновь и бежал рядом с теми, кто шел пешком.

— Подойди к нам, юноша! — попросил его отец Уильям, когда рядом не оказалось никого. Отец Уильям сидел рядом с Салливаном на передней скамье, передал тому вожжи, явно желая поговорить без лишних ушей. А от Салливана у него не было тайн. После остановки на обед все объелись свежим мясом и попрятались в фургонах, так что рядом с передними фургонами никого не было.

— Помоги в нашем споре юноша. — Такое короткое вступление сделал его преподобие.

Юноша не стал отвечать, только своим видом дал знать, что он весь во внимании. Пока непонятно, о чем будет разговор.

— Как у тебя получается попадать точно в цель, ведь ты даже не пользуешься прицелом?

— Как вам объяснить, ваше преподобие…, начал юноша.

— Начни как получится, сын мой…

— Начну с того, что на нашем оружии пока нет хороших прицельных приспособлений. Те, что имеются на наших карабинах, что являются укороченными пехотными винтовками Холла, это начальный уровень…

— Хм…, продолжай, сын мой, — задумчиво сказал отец Уильям. Салливан правил волами и лишь внимательно слушал.

— Так вот. Каждое оружие индивидуально. Мое умение попадать в цель нарабатывается только после некоторого времени работы с этим оружием. Мышечной памятью — так скажу. Но с учетом разброса пуль…

— Но «мышечная память», как ты выразился, может быть только результатом работы мозга…

— Конечно, отец Уильям. У меня всегда это происходит после некоторого времени работы с оружием. Как вы учили — количество неожиданно переходит в качество… Как бы — раз, и дальше я уже могу стрелять из любого положения. Голова мгновенно учитывает поправки на движение и на ветер. Даже на наиболее возможное движение цели в этот момент. Последнее — самое сложное, и стало хорошо получаться два года назад, когда мне исполнилось шестнадцать.

— Давай подведем черту. Физически ты обычный человек, не пришелец из других миров. Тело у тебя такое же, как и у всех. Сердце также одно. Я много об этом думал с Салливаном, и мы сейчас пришли к мнению, что причина кроется в твоем мозге…

Подумав немного над формулировками, отец Уильям продолжил:

— Твой мозг способен очень быстро обрабатывать огромное количество информации и давать команды телу. Причем поражает скорость…

— Дошло до того, падре, что на коротком расстоянии я могу вогнать пулю в выбранный глаз, в любую часть тела, держа оружие в любом положении перед собой. Обычные положения имею в виду, без всяких там выкрутасов… А еще хочу вам сказать, падре, что и двигаюсь я тоже как бы по команде от мозга, ничего не обдумывая, потому что просчитываю вероятные движения противника мгновенно.

— Мы это смогли видеть, сын мой. На ваших тренировках. Впечатление, что ты можешь мгновенно заранее уходить с направления удара, когда тренируешься с Джеро…

— Оставим мнения о происках Дьявола в стороне, сын мой. Мы не на публике. Остается только уповать на способности мозга человека, которые изведаны ровно настолько, насколько велика наша Земля в сравнении с окружающей вселенной…

— Откроюсь тебе самую малость, сын мой…, - продолжил отец Уильям. — У меня в Новом Свете две основные задачи. Первая из них — познакомится с тобой, второй раз повторю это. Про вторую я тебе расскажу позже. Она касается проблем христианского мира в Калифорнии. Не только для католиков, хотя я прибыл из Ватикана, как ты уже знаешь. Правительство Мексики объявило о том, что имущество католических миссий переходит к государству. Но об этом поговорим позже. Не будем ставить фургоны впереди волов, сын мой, сначала надо добраться до Калифорнии…

Отец Уильям немного помолчал, собираясь с мыслями, потом продолжил говорить немного о другом. Салливан правил фургоном, только слушал и кивал в поощрение сказанного Уильямом.

— В библиотеке Ватикана собрано много знаний об окружающем мире, проливающих свет на различные тайны вселенной. Бог дает душу физическому телу, которое обязано всю жизнь развиваться. Бывает, что и наоборот, душа не развивается, а деградирует, не возвышается, а опускается все ниже, в ад, но я не об этом сейчас… Вероятно, в силу божественного провидения ты носитель более совершенного разума в физическом теле обычного человека!

— Прибавлю, — счел необходимым вставить Салливан, — что и тело этого юноши достигло совершенства!

— А почему ты видишь так, как не могут другие, а также слышишь, и чувствуешь, поговорим позже…, - падре начал