— Бессонной вам ночи, местра Халлоран.

После чего нажала отбой и от души швырнула мобильный через всю комнату. Судя по жалобному «хрусть», не такой уж «Верт» крепкий, как заявляют производители. Мне надо было что-то делать, но ничего поделать я не могла, разве что смотреть фервернские новости. В них ничего такого не говорили, да и до следующего выпуска было еще прилично, поэтому я открыла дверь и впустила Бэрри в спальню.

Знала, что Гроу терпеть не может, когда виари ставит лапы на кровать, но Гроу не было рядом. Он был один, в Ферверне.

А я здесь.

От невозможности это изменить захотелось что-то разбить, но телефон я, походу, уже разбила. Что-то еще разбитое не поможет мне оказаться в Ферверне с Джерманом. На этой мысли я глубоко вздохнула и принялась чесать подставленную под руку огромную башку. Бэрри завирчала, я старалась сосредоточиться на этих звуках и на ощущениях, которые они дарили, — любви и тепла, но не получалось.

Какие уж тут любовь и тепло.

Его отец при смерти!

А я сижу здесь.

Леона заявила, что я не была на похоронах Дирана, но мой папаша скинул меня на руки сестры, а после в моей жизни появился всего два раза. Первый — чтобы всучить подарок и типа наладить отношения, а заодно назвать меня шлюхой. Второй — чтобы стрясти с меня денег на высшее образование для моего брата, которого я в глаза не видела. Шантажом.

Отец Гроу его вырастил. Дал ему образование, собирался ввести в политику, и то, что у них не сошлись по этому поводу мнения, — дело десятое. Я общалась с Гранхарсеном, он не показался мне законченным засранцем. Политиком — да, но у меня сестра в политике. И если уж говорить откровенно, Гранхарсен-старший и Леона пользовались одинаковыми методами «убеждения».

Как ни странно, именно мысли об этом помогли мне остыть и посмотреть на ситуацию немного иначе. Я даже прогулялась до телефона, смахнула стеклянную крошку с треснувшего дисплея и написала Гроу сообщение:

«Я с тобой. Пожалуйста, позвони, когда будет возможность».

Текст под трещинами показался расколотым, но я все равно нажала «отправить», повертела в руках мобильный и положила рядом с собой на кровать. Во-первых, надо перестать думать о плохом — медики, которые сейчас вокруг Гранхарсена, наверняка лучшие в своем деле. Во-вторых, если бы Гроу хотел меня видеть рядом с собой, набрал бы меня перед телепортом. Он этого не сделал, по какой причине — дело десятое. Когда мы оба успокоимся, когда с его отцом все будет хорошо, тогда мы поговорим. Если понадобится, я приеду, если нет — дождусь его здесь.

Все будет хорошо.

Я повторяла это себе до тех пор, пока окончательно в это не поверила, только после этого забралась с ногами на кровать и похлопала по свободному месту.

— Иди ко мне.

Бэрри чуть приподнялась, опасливо глядя на меня.

— Иди-иди, — подтвердила я. — Сегодня можно все.

Когда Гроу приедет, будет ругаться, ну и пусть. Пусть ругается, пусть орет, пусть делает, что хочет, я его просто обниму. И набла с два позволю ему еще куда-то уйти одному.

Виари взгромоздилась рядом со мной, все еще не веря своему счастью. Покрутилась, плюхнулась на кровать, положив хвост на подушку Джермана. Я представила себе его лицо, если бы он это увидел, и улыбнулась.

— Бэрри, замри, — сказала я и сделала фееричную фотку на гроуновский планшет.

Потом еще одну.

Вспомнила про сумку, оставленную вальцгардам, но спускаться именно сейчас было лень. Никуда она не денется за пару часов.

Вбила пароль «Гайер414врозовомтрико», после чего открыла архивы Ильеррской.

Определенно это то самое, что мне сейчас нужно.

Да.

Даармарх, Огненные земли

Мэррис видела. Она видела все.

Эта мысль ударила в меня молнией, заставив замереть, распорядительница же метнулась вперед, рывком сдернула с кровати покрывало и набросила на пытающееся подобраться к стенам пламя. Второе набросила уже я, остатки мы вместе приглушили ногами, залили водой из кувшина, после чего, тяжело дыша, снова посмотрели друг на друга.

— Я догадывалась, что ты не сможешь это сделать, — произнесла она наконец.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Все ты прекрасно понимаешь, Теарин. — Распорядительница махнула рукой, а потом приблизилась к масляной лампе, остывшей со вчерашнего вечера, и, убедившись, что огня больше нигде нет, швырнула ее на пол. — Пойдем. Нам нужно поговорить.

Я была в этом вовсе не так уверена, но выбора у меня сейчас не было. Тем более что я в принципе не представляла, что мне делать дальше, поэтому, когда мы вышли на балкон, приблизилась к перилам, глядя на укутанную теплыми сумерками Аринту. Я ведь так и не побывала ни разу в городе, не прошлась по улицам, залитым солнечным светом. Не знаю почему, сейчас эта мысль отозвалась щемящей тоской. Наверное, все так и должно быть: Аринта никогда не была моим домом и никогда им не станет.

— Не хочешь присоединиться? — Мэррис указала на диван.

Я пожала плечами и приблизилась, но лишь когда я села, распорядительница заговорила.

— Ты слишком мягкая для правительницы, Теарин.

— Мать Витхара была жестче?

Она усмехнулась.

— С матерью Витхара мы были подругами. — Перехватив удивленный взгляд, продолжила: — Да, именно поэтому я догадалась про огонь.

— Как? — Это все, на что меня пока хватило.

— Меня тоже подарили его отцу в качестве наложницы. — Мэррис расправила платье, а потом посмотрела вдаль, как мне сейчас показалось, гораздо дальше, чем в пустоши. — Разумеется, я была ему не нужна, он с самого первого дня был влюблен в Ривьетт. Свою прекрасную северянку.

Почему-то из ее уст это прозвучало гораздо более остро, чем рассказ Даармархского. Хотя, возможно, это я сейчас воспринимала все более остро.

— Он настоял на том, чтобы я осталась во дворце, когда увозил ее на Север, потому что мы с ней успели подружиться. Мы никогда не были соперницами, если ты понимаешь, о чем я. Я не любила его отца и даже не думала о том, чтобы разделить с ним ложе. Я дождалась их возвращения, долгое время была при ней в качестве… нет, нэри меня назвать было сложно, но она и сама не горела желанием приглашать к себе иртханесс. Зная о том, как к ней относится высшее общество Даармарха.

Мэррис немного помолчала, потом продолжила:

— После рождения Витхара мы стали общаться чуть меньше, и в то время я познакомилась с Дьерном. Он не был хаальварном, простой стражник, и мы действительно любили друг друга. Наверное, поженились бы, если бы не первое покушение на Ривьетт. Он закрыл ее собой от выпущенной из арбалета стрелы, а спустя две недели я поняла, что беременна.