В общем, что называется, наехала на мужика по полной программе. Прочитала целую лекцию о принципах построения гармоничных взаимоотношений в паре. Отвела душу. Зато сама как-то успокоилась. Меня реально отпустило. Ревность ушла так же внезапно, как и появилась. Умиротворение снизошло характерное, своеобразная эмоциональная сытость. Такое бывает после хорошо и правильно сделанной работы. Прислушиваясь к себе, я осторожно констатировала, что сумасшествие, кажется, откладывается. По крайней мере, пока. Радоваться в любом случае рано, но и паниковать тоже.

«Прости меня, солнышко», — неожиданно написал Рэм. Кстати, на мою лекцию он реагировал совершенно спокойно, местами что-то уточнял, но в общем и целом был со мной согласен практически по всем пунктам. И вот теперь эта его фраза сбила меня с толку. За что простить?

«Я тебя расстроил…»

«Эмм… да все в порядке…» — поспешила заверить я, тем более, что все и правда было в порядке. Особенно после лекции.

«И все-таки прости меня, Ника. Я не должен был грузить тебя своими душевными терзаниями…»

«Нет уж, не прощу!» — мне почему-то вдруг захотелось похулиганить. Конечно, мои виды на этого индивида и их несостоятельность в связи с наличием у него возлюбленной — не более, чем мои проблемы, и его они ни в коей мере не касаются. Но вот прощать Рэма за то, что ему вдруг вдумалось рассказать мне об этом, я совершенно не обязана. Тем более… зачем лез к моей кошке с разговорами о поцелуях? Мог ведь и дальше поддерживать тактику чисто дружеского общения без всякого там флирта. Это нельзя просто так взять и простить. За такое полагается соответствующая мстя. По идее, рассказать бы ему о романтическом свидании с кем-то другим. Или развести на откровенный разговор на какую-нибудь весьма интимную тему…

«Не простишь?» — Рэма почему-то развеселило мое заявление. О смене настроения свидетельствовали многочисленные смайлики, прикрепленные к этому сообщению — «о, горе мне!», «рыдаю безутешно», «подмигиваю». Просто не представляю, чтобы он пользовался этими смайлами, реально рыдая, к примеру. Скорее уж многоточие поставил бы в несколько строчек.

«Никогда!» — уверенно отписалась я. Ответом мне был смайл в нокауте и следом за ним весьма провокационное сообщение:

«А известно ли тебе, Ника, что факт твоего непрощения создает между нами некую весьма прочную связь?»

Я мысленно фыркнула. Еще бы мне было это неизвестно! Диана всегда говорила на своих лекциях — хочешь забыть о существовании кого-то, прости. Окончательно и бесповоротно. Иногда это не удается осуществить за один раз, но после последнего прощения все энергетические привязки падают, то есть по ним перестает течь энергия, и всё! Вспоминать просто не захочется, а случайное упоминание или встреча не вызовет сильных эмоций. Только я не хочу забывать Рэма. Он мне нравится. Почему бы нам не быть друзьями, если не получится возлюбленными? В конце-концов, у меня много друзей-мужчин, будет еще один… Так я размышляла, а ему просто ответила, что знаю.

«Мстить будешь?» — весело поинтересовался он. Как мысли мои читал! Я ответила максимально честно, что да, буду, с чувством, с толком, с расстановкой, по всем правилам и законам жанра.

«А когда начнешь?» — бесхитростный с виду вопрос, но с эдаким подпрыгивающим от нетерпения смайлом.

«Да прямо сейчас!» — вырвалось у меня. А что, к чему откладывать? Он просил прощения за рассказ о своих душевных терзаниях, так у меня их тоже предостаточно. Могу поделиться. Его любовь на него внимания не обращает, так? А я своей, своего, в смысле, вообще еще даже в глаза не видела. Ищу, но вот найти никак не получается.

«А он тебе действительно нужен?» — спросил Рэм. Я ожидала услышать в ответ на свое признание что угодно, только не это. Думала, уточнит, хорошо ли искала и где… Нужен ли? Конечно, нужен! Иначе зачем мне его искать?

«А для чего, солнышко?» — этот вопрос сначала поставил меня в тупик, а потом разозлил. Почему он меня вообще об этом спрашивает? Я же не спрашивала его, зачем он любит эту свою неприступную! Для счастья он мне нужен, для личного счастья! Я не одинока и никогда не буду, наверное. Меня окружают друзья, родные и близкие, учителя и наставники, но… пара это ведь совсем другое. Совершенно иной уровень взаимоотношений. Если бы я ни разу не видела, как светятся глаза влюбленных, какая аура создается вокруг них, когда они вместе, может, мне этого и не хотелось бы. Но я видела, ввиду специфики своей деятельности, очень много раз видела чужое счастье, более того, делала его возможным! И… я тоже хочу подобного для себя и для того, кто является моей парой.

«Является?» — переспросил Рэм, почему-то уцепившись именно за это слово из всего моего длинного сообщения.

«Он же где-то есть. Значит, уже является», — ответила я, пожав плечами.

«А ты как его искала?» — вот это уже правильный вопрос.

«Сложно. Даже думала, что нашла. Но, кажется, ошиблась…» — написала и приставила в конце грустный смайлик.

«А может… может ты торопишься с выводами? Может, он все-таки и есть твоя пара?» — посочувствовал мне Рэм и зачем-то попросил описать его…

И вот кого мне описывать? Вообще-то я имела ввиду его самого. Но как раз именно Рэма я описать и не могу. Благодаря особенностям маскасети о внешности собеседника мне ничего не известно. Только психологический портрет, но об этом я рассказывать точно не буду. Описать кого-то из знакомых? А если он случайно их знает? Сеть-то все-таки адельтеррская и ничто не исключено. Описать незнакомца? Какого? Закусив губу, я судорожно вспоминала всех знакомых незнакомцев, которые бы не имели отношения к Адельтерре. А! Внезапно возникшая идея озарила голову яркой вспышкой. Сейчас я опишу ему того, с кем танцевала на Дне всех влюбленных! Конечно, особо разглядеть я его не успела, да и маска половину лица закрывала, но я же Богиня! Что мне стоит немного сосредоточиться, отмотать время назад и вспомнить мельчайшие подробности этого танца? Правильно, совершенно ничего не стоит.

Описание получилось не очень подробным. Идеальная память, конечно, помогла бы мне гораздо больше, если бы я хоть немного концентрировалась на объекте тогда. Кое-что я все-таки вспомнила — цвет волос, рост, телосложение, очертания губ почему-то, но большую часть воспоминаний составляли тактильные ощущения от танца. Вот на основе этих обрывочных сведений я слепила некий образ мужчины и представила его Рэму. Отреагировал он странно. Сначала долго молчал, я даже послала ему несколько смайликов, размахивающих флажками, а потом от него пришло загадочное «Ника, я…» и снова молчание где-то на минут пять.

«Что?» — спросила я, не выдержав этой затянувшейся паузы.

«Ника… все будет хорошо, верь мне», — ответил он в итоге и быстро перевел тему на какую-то ерунду.

Мы еще поболтали некоторое время и распрощались. На Магнатерре взошло местное солнце, Лайма вскоре проснулась и убежала на утренний променад, а я, сладко потянувшись, свернулась клубочком в нашем гнезде и заснула.

Мне снился День всех влюбленных. Видимо, детальные воспоминания не прошли даром. Только во сне было все немного иначе. Тот же зал в земном университете, та же волшебная атмосфера, ведущие те же, студенты, которых я благословляла, украшения над головой и… он, тот с кем я танцевала тогда всего один раз. В этом моем сне мы не пропустили ни единого танца и все, что я рассказала о нем Рэму, удивительным образом подтверждалось. Хотя, почему же удивительным? Мои воспоминания, мои выводы, мой сон — все вполне закономерно. А вот поцелуй все-таки не состоялся. И это было обидно, ведь мы завершили танец под сердечками и уже даже потянулись друг к другу, намереваясь выполнить шуточные указания ведущих, но в этот момент все вокруг задрожало и подернулось рябью, как в плохой голограмме… Остаток сна прошел беспокойно — я бегала по каким-то бесконечным коридорам и искала то ли выход, то ли своего случайного партнера по танцу, но не находила ни того, ни другого…