— Ну и кашу ты заварил… — сказала Аннабелль, потерев ладони.

Согласилась. Вновь оказалась в автомобиле Клэмана. Сев рядом с ним, повернулась и поймала его взгляд на себе. Адам притянул Белль, стараясь поцеловать ее. На губах все ещё оставался привкус соли. Губы жгло.

— В следующий раз я не смогу тебя простить. Пусть это будет не зря.

— Это не зря, малышка, это не зря. Все у нас будет хорошо. Поверь, не уходи, дай один шанс. Я все налажу.

— Хорошо, — прошептала она, — а теперь верни меня домой, пожалуйста. Я чувствую себя ужасно. Голова раскалывается. Не день, а цирк.

Всю дорогу они молчали. Аннабелль не могла подобрать слов для разговора с Клэном. Он вел машину сосредоточено, крепко вцепившись в руль. Включил что-то из старых песен My Chemical Romance и кивал в такт мелодии. Глядя на Адама, Морган с трудом сдерживала отвращение — ее стало тошнить. От его жестов, от манеры ездить так дерзко, от того, как он жевал жвачку. Девушка больше ничего ему не сказала, просто вышла из машины, подняв вверх ладонь. Адам сделал тоже самое. Тоже молча.

А что они могли сказать друг другу?

Оказавшись дома, Аннабелль вернула на ключи на место и забралась на кровать, укрывшись одеялом. Все еще морозило. Встречаться с родителями тем вечером не хотелось, особенно с отцом. Он вернулся поздно вечером. Голову занимали мысли об Адаме. Как она могла ему верить? Она бы переехала с ним, но на тот момент, ее тошнило от всей ситуации. Как планировать переезд — загадка. Накопленные деньги почти закончились, родители не стремились давать большие карманные деньги, и девушка приняла решение — найти подработку. В конце концов, так она могла бы обрести хоть какую-нибудь самостоятельность и независимость.

Сев за ноутбук, чтобы поискать вакансии, Аннабелль почувствовала легкое головокружение. Комната вдруг закрутилась в вальсе — свет от ночника расползался по стенам, по телу пробежали мурашки. Изнутри будто прорывался огромный монстр, выламывающий рёбра, сжимающий сердце. Морган пыталась дышать как обычно, но нет — кислороде не хватало. Она хотела закричать, но звук не вышел изо рта — как рыба, она лишь шевелила губами, беззвучно. Тишина оказалась ужасающей и звенящей, пара минут, и звуки стали душить ее. Стройка за окном нервировала, соседская собака лаяла так, словно находилась в одной комнате с ней, шум дороги бил по ушам.

Морган закрыла лицо руками, легла на пол, пытаясь привести себя в чувство. Она думала, что умирает. Кислород заканчивался, а грудь казалось, придавили камнями и…Кинув взгляд в окно, Аннабелль увидела последний луч солнца, закатный и такой яркий. Снег блестел, переливался и крохотные снежки танцевали. Бесконечный поток сверху — друг за другом, они просаживались на карниз снаружи.

— Прости меня, милая, — прошептала Аннабелль, сглатывая слёзы, — ты обязательно выберешься.

К кому она обращалась? К той девчонке Аннабелль, которой была еще каких-то полгода назад.

Той ночью она не спала. Снова. Переваривала каждую минуту дня, который бы хотела забыть, как страшный сон. Она чувствовала себя до безумия одинокой, как будто никто не понимал ее. Как будто в ее сердце наступила холодная-холодная зима, а весна все никак не наступала. Аннабелль с нетерпением ждала деньки, когда снег начнёт таить, птицы снова запоют, а солнце станет теплее.

Она так хотела верить Адаму. Так хотела верить в то, что его поступок — большая ошибка. Она так хотела перестать бояться завтрашнего дня, но ни одной предпосылки не оказалось. Адам предал ее. А в «Божественной комедии», которую девушка читала для урока литературы, предатели и изменщики навсегда заключены в самом страшном девятом кругу Ада.

32. Правила хорошего тона

Наше время.

Аннабелль провела ту ночь в одиночестве. Ронан не вернулся домой: где он был и с кем — неизвестно. Девушка предполагала, что эта квартира у него не единственная. Телефон не отвечал, социальные сети молчали. Набрав Ронана несколько раз, Морган поняла, что это бесполезно. Воттерс-Кляйн обладал огромной силой воли, и можно было сколько угодно давить на него, и сколько угодно пытаться вернуть — если он решил что-то, остановить его могла только смерть.

Просторная квартира превратилась в клетку — Белль не знала, куда себя деть. Она блуждала по углам, рассматривая сувениры и фотографии, стоявшие в разных местах дома. У Ронана была небольшая гардеробная комната, заполненная дорогими вещами, наглаженными вещами, фирменными кроссовками и сумками. В юности он постоянно носил разные толстовки и спортивные штаны, но с возрастом перешел на что-то более классическое. Этот стиль шел ему гораздо больше — подчеркивал мужественную фигуру: широкие плечи, узкую талию, длинные ноги. Из гардеробной Аннабелль переместилась в спальную — Ронан любил минимализм, но эта комната явно выбивалась из стиля. Там действительно было много вещей без своего места — какие-то книги по психологии, свечи, таблетки…Ватман, свернутый в трубочку, об который девушка споткнулась.

Она развернула его и ухмыльнулась. Он был полностью заполнен фотографиями Ронана и Дарсии. Двойные стандарты. Парочка часто появлялась вместе на светских вечеринках, путешествовала и отдыхала в красивых местах. Дарсия с годами немного изменилась — чуть набрала вес и взгляд у неё стал совершенно уставшим. Жизнь девушки всегда была почти идеальной: повезло с внешностью, мила, влюбляла в себя мужчин. Тем более, таких, как Ронан Воттерс — Кляйн. Аннабелль казалось, что это выставлялось напоказ специально, помогало скрыть проблемы и сложности модельного бизнеса. Да и с Ронаном — они вряд ли ладили на сто процентов. Внимание Морган привлекла самая нижняя фотография. Приглядевшись, она изумилась: на изящной руке Дарсии сияло кольцо. Белль пораскинула мозгами: Ронан собирался жениться на Дарсии, но та изменила ему. Разорвала она помолвку самостоятельно или Ронан сделал это, неизвестно, но ситуация до глубины души тронула. Как будто…Девушки пытались найти ему замену, найти кого, кто стал бы лучше, но лучший человек уже находился рядом. Любил ли Дарсию Воттерс — Кляйн или просто привык? Любила ли Аннабелль Адама или не могла уйти, потому что боялась? Так или иначе, Морган ненавидела себя за бесконечную дилемму: кого выбрать и с кем остаться. Одного мужчину она выбирала телом и душой, второго — сердцем и головой. Она совсем не остыла к Клэману, а к Ронану испытывала нежность.

Аннабелль писала и звонила весь день, но он так и не ответив. Не дождавшись, девушка легла спать.

На следующее утро она проснулась с мыслью о новой картине. Вдохновение снизошло, впервые за долгое время. Она приходило все реже и