денег. И вот еще что – этот пузырек уже для вас. Видите, он зеленого стекла. Не перепутайте. Мне кажется, вы сильно постарели за эти годы, пока ваш мальчик болел.

Женщина молчала. Наверное, она снова плакала.

– Через пару дней ваш сын станет крепким и шустрым, и ему нужна будет молодая красивая мама. Примите эти капли, не бойтесь. Вы сами увидите, какая вы на самом деле красавица.

Когда Аптекарь проводил свою гостью, я вышла из библиотеки, ни слова не говоря, подошла к нему и обняла.

– Перестаньте, – сказал он. – И не думайте, что я добрый волшебник. Мне слишком часто приходится быть крысоловом…

3

С людьми надо быть осторожнее. Так всегда говорила она, райская птица. Особенно с женщинами. Они ничего не делают просто так, они всегда притворяются. Не попадись в ловушку, говорила райская птица. Но как было не попасться? Она казалась искренней, честной и как будто не притворялась. И все ведь могло получиться. Карие глаза, тонкие пальцы и платья. И мелкие морщинки в уголках глаз всегда, когда она смеялась. Казалось, такая – она настоящая. Она другая, не как остальные. Ее хотелось пустить ближе. У нее мягкие волосы, их можно гладить. И нежная кожа, на нее приятно смотреть. Так красиво, что можно даже не трогать. Прикосновения могут все разрушить. Может, все-таки стоит попробовать? Обмануть райскую птицу? Попробовать? И вдруг на этот раз выйдет? Райская птица кричала, что ничего никогда не получится. Что без нее ты не сможешь справиться, ты запутаешься, заблудишься и пропадешь. Она же так любит тебя, райская птица, только она так тебя любит. Она так прекрасна, так мудра. Она так жестока! Безжалостна и жестока!

4

Наверное, Аптекарь все-таки добавил мне в чай своих снотворных капель, потому что я прекрасно спала и в моем сне не было никаких тревог, я видела старинные фолианты, руки Аптекаря, которые что-то готовили в разноцветных склянках, и его рыжую кошку. Гостевая спальня оказалась под самой крышей, почти на чердаке, там была просторная кровать под лоскутным одеялом, старинный шкаф и кресло-качалка с вышитой подушкой. Когда я проснулась, в окно стучал дождь, и в комнате тоже пахло дождем и скошенной травой. Странно, но мне стало намного спокойнее. Я знала, что нужно делать. Просто идти дальше маленькими осторожными шагами. Мне непременно надо было поехать к Марте, чтобы попросить у нее прощения за то, как я себя вела. Мне было ужасно стыдно за вчерашнее, да и вообще я знала, что она волнуется, а я ей даже не позвонила. К тому же и мой телефон тоже остался у нее.

Но сначала я хотела заехать к Марку. Я так скучала по нему, я хотела сказать ему, что мне его не хватает и я хочу всегда чувствовать его рядом. Я хотела, чтобы у нас все было спокойно и ровно, чтобы мы не мучили друг друга выяснением отношений. И если ему нужно было время, чтобы справиться со своими страхами, то я готова была ждать сколько угодно.

На кухне были оладьи и варенье, в кофейнике заварен ароматный кофе, а на столе записка от Аптекаря. Он желал мне доброго дня и извинялся, что должен работать. Уходя, я могла просто захлопнуть дверь. Я приписала к этой записке слово «спасибо» огромными буквами.

Я вышла на улицу и поймала попутную машину до города. Раньше я никогда так не делала, потому что боялась, но сейчас прежние страхи казались мне просто смешными. Адрес Марка я знала, однажды мы заезжали к нему домой за бумагами, которые срочно понадобились кому-то из его начальства. Тогда он тоже не пригласил меня войти, я сидела в машине у дома, но номер дома запомнила.

Водитель смог довезти меня только до начала улицы, потому что торопился, но я с удовольствием прошлась пешком. Марк наверняка дома, была суббота, и он, насколько я знала, никуда не собирался. Я шла и радовалась тому, что сейчас брошусь к нему на шею, он поцелует меня и будет сердиться, что я не звонила ему почти целый день и оставила телефон у Марты. С ней они уже наверняка созвонились. Было еще очень рано, и я представляла, как застану Марка спросонья, небритым и как он будет рад меня видеть. Мы сядем пить чай у него на кухне или в гостиной или станем просто долго целоваться в прихожей. В общем, я рассчитывала на что угодно, но только не на такое.

Я подошла к дому, повернула за угол и тут же остановилась, потому что на крыльце у него кто-то стоял. Молодой человек и девушка. Он обнимал ее одной рукой за талию, она, встав на цыпочки, тянулась к нему, чтобы поцеловать, а он игриво уворачивался. Она смеялась, пыталась схватить его за подбородок, и солнце ослепительно отражалось в копне ее огненно-рыжих волос. Это была Нурция. И она была с Марком. Мне как будто перекрыли кислород и при этом еще и обдали кипятком с головы до ног. Я быстро отскочила на несколько шагов назад и спряталась за кустами. К счастью, их брачные игры продолжались недолго: во двор въехало такси, Нурция уселась в машину и укатила, а Марк помахал ей вслед и хотел уйти в дом, но тут из кустов появилась я.

Он не испугался, он просто остолбенел.

– Ты разве не получила мое сообщение? – спросил он, а я замахнулась и ударила его.

Мы смогли нормально поговорить только спустя полчаса, когда я уже чувствовала себя намного лучше. Видимо, мне было полезно выплеснуть физическую энергию. Я колотила Марка изо всех сил, сопротивлялась и вопила на весь двор, пока он пытался втащить меня в дом. Ему с трудом удалось угомонить меня уже в гостиной, которая своей чистотой напоминала операционную. Белые стены, блестящие диваны из темно-коричневой кожи, стеклянный стол на металлических ножках и стулья тоже из сверкающего металла. Гостиная выглядела так, будто сюда никогда не ступала нога человека – ни разбросанной одежды, ни одного журнала, оставленной чашки или одинокого холостяцкого носка.

Я повторяла одно и то же:

– Ненавижу! Ты все это время мне врал!

Марк пытался меня обнять, потом просто усадить на диван, но я носилась по комнате как заведенная, и он в конце концов сам уселся на свой хромированный стул и обхватил голову руками.

– Ты меня совершенно не слушаешь, – глухо сказал он.

– И я не желаю ничего слушать! Зачем мне слушать какие-то слова, когда я