— Только не это, Честер! — крикнул он. — Это же...

Но было поздно. Ах, почему он вечно опаздывает! Бинка это уже по-настоящему раздражало. Вечно опаздывать...

Баран бросился вперед, Честер легко отскочил в сторону, послышалась музыкальная трель, и рогатое создание врезалось лбом в ствол. Сила удара оказалась настолько большой, что все дерево содрогнулось.

— ...ананасовое дерево... — запоздало закончил Бинк.

И теперь с дерева посыпались плоды — огромные, перезрелые золотистые ананасы. Касаясь земли, каждый из них с грохотом взрывался. Именно так дерево и размножалось: взрывающийся плод разбрасывал семена-шрапнель далеко вокруг, а из каждого семени, если доставало удачи и магии, вырастало новое ананасовое дерево. Но стоять рядом с ним в такой момент было весьма и весьма опасно.

Один из ананасов ударил барана по огузку. Тот, покрытый ссадинами и опаленный взрывом, заблеял и повернулся, высматривая противника И, конечно, никого не увидел. Вокруг сыпались все новые плоды, и один свалился прямо перед бараном. Воинственно фыркнув, животное храбро бросилось на перехват и поймало ананас рогами. Сотрясение от взрыва окончательно выбило из барана дурь: он заковылял прочь.

Тем временем Честер исполнял весьма сложный танец, пытаясь спасти свой роскошный развевающийся хвост и стройные задние ноги. Он был способен увернуться от ананасов падающих слева, справа и спереди, но вот падавшие сзади — это уже была проблема. Один из них свалился почти на хвост, и Честер мгновенно развернулся, спасая заднюю часть своего тела, так что голова оказалась точно в том месте, где только что был хвост.

Ананас взорвался как раз под подбородком. Голову Честера окутали пламя и дым. И когда он рассеялся, кентавр так и остался стоять оглушенный.

А Бинк был уже не в состоянии повернуть назад по тропе, несмотря на тревогу за своего друга: зов Сирены оказался сильнее чувства товарищества. К тому же назад тропа не пускала: она была твердой лишь впереди путника, а сзади плескалась вода. Озеро было небольшим, но очень глубоким, и его спокойствие часто обманывало. Ведь обычно в водных глубинах таилась злая магия. Так что Бинк не мог ни пойти назад, к другу, ни поплыть — он мог только стоять и смотреть. Он крикнул:

— Честер! С тобой все в порядке?!

Кентавр стоял на берегу, медленно покачивая головой. Взрыв мало повредил лицо Честера, и без того не отличавшееся красотой, но Бинка больше заботил его разум. Неужели разорвавшийся рядом ананас может вызвать сотрясение мозга?

— Честер, ты слышишь меня?!

Тот даже не повернул к нему головы. И тогда Бинк догадался, в чем дело: кентавр оглох от взрыва!

Бинк отчаянно замахал руками, и наконец Честер обратил на него внимание.

— Говора громче, я тебя не слышу! — Туг кентавр понял все сам. — Я оглох! Ничего не слышу!

Кажется, если не считать внезапной глухоты, он был в полном порядке. Бинк, с облегчением избавившись от тревоги за друга, тут же снова ощутил, как его непреодолимо влечет к Сирене. Он поманил Честера.

— К черту Сирену! — крикнул Честер. — Я ее теперь не слышу. Надо быть идиотом, чтобы тащиться к ней! Она смертельно опасна!

Возле хищного дерева Кромби ненадолго освободился от чар Сирены, но сейчас они снова владели им. А благодаря барану освободился Честер. По-видимому, так действует талант Бинка! Но сам Бинк все еще сидел на крючке. Потому он и зашагал дальше, к острову. Кромби и Волшебник уже почти добрались до него — ведь их не остановило приключение с ананасовыми бомбами.

Честер галопом помчался по тропе и поднял Бинка, удерживая его за локти своими мощными руками.

— Не ходи туда! Это безумие!

— Отпусти меня, лошадиный зад! Мне нужно идти! — закричал Бинк, продолжая перебирать в воздухе ногами.

— Я не слышу тебя, но прекрасно понимаю, что ты говоришь. От такой чуши прямо-таки тошнит! — Честер потряс его. — Есть только один способ прекратить это, пока не погибли и другие.

Он отпустил Бинка и поднял свой длинный лук. Сирена была еще далеко, но лучше кентавров никто из лука не стреляет. Зазвенела тетива, и смертоносная стрела помчалась над водой в сторону острова к сидящей на нем женщине.

Послышался крик боли, и мелодия оборвалась. Стрела Честера попала в цель. Неожиданно они все освободились, ничто больше не влекло их на верную смерть. Талант Бинка наконец-то добился своего: он спас его, не проявившись сам.

Они побежали на остров. Там лежала Сирена — прелестнейшая русалка с волосами цвета солнечных лучей и хвостом, похожим на струящуюся воду. Безжалостная стрела пронзила ее торс насквозь между роскошных обнаженных грудей. Лежа на цимбалах, она истекала кровью.

Но Сирена еще была жива и дышала, хотя стрела, направленная мастерской рукой кентавра, должна была пронзить ее сердце. Она даже не потеряла сознания. Вот она шевельнула головой и подняла Лицо к Честеру.

— Зачем ты выстрелил в меня, прекрасный мужчина? — шепотом спросила она.

— Он не слышит тебя — он глухой, — сказал Бинк.

— Я никому не приношу вреда... только любовь... Любовь для всех мужчин... Почему же вы этого не пожелали?

— Какое может быть удовольствие в смерти? — спросил Бинк. — Мы принесли тебе то, что ты принесла сотням других мужчин.

Он произнес это твердо и решительно, но сердце его сжималось от жалости, при виде страданий такого прелестного существа. Он вспомнил, как Хэмели тоже получила похожую рану.

— Я никому не приношу смерть! — возразила Сирена со всей страстностью, на какую была еще способна, и тут же судорожно вздохнула, когда от этого усилия по ее груди потекла струйка крови. Все ее тело ниже плеч было покрыто яркой кровью; она слабела на глазах. — Только... только любовь!

И тут, наконец, она потеряла сознание. Бинк, объятый жалостью, несмотря на все, что знал о Сирене, повернулся к Волшебнику.

— Возможно... возможно ли, что она говорит правду?

Хамфри вытащил магическое зеркальце, на котором виднелось улыбающееся личико младенца.

— Возможно, — ответил Волшебник, оценив ответ зеркала, и тут же задал прямой вопрос: — Говорила ли Сирена правду?

Младенец улыбнулся снова.

— У нее не было злых намерений, — сказал Хамфри. — Она не убийца, хотя и заманивала сюда мужчин.

Путники обменялись взглядами. Затем Хамфри извлек бутылочку целительного эликсира и вылил содержимое на ужасную рану Сирены. Рана мгновенно зажила.

Затем Волшебник предложил Честеру капельку эликсира для ушей, но кентавр отказался.