стал одним из злейших демонов. Детальней механизм мира демонов изображается в четвертом сезоне, когда старший брат Дин возвращается из ада. Оказывается, что люди, попавшие в ад, подвергаются пыткам, пока сами не решают стать палачами для других жертв ада. Таким палачом на время и становится Дин. В восьмом сезоне эта тема обретает новое развитие, когда появляется специальный ритуал экзорцизма, способный вернуть демону его изначальный человеческий облик. Отметим, что тема изначальной человечности демонов – инновация Сведенборга и не имеет аналогов в классической христианской теологии. В мире «Сверхъестественного» этот ход помогает разнообразить сюжет, делая абсолютное зло этически амбивалентным.

Оккультизм как система мировоззрения находится на границе классического монотеизма, часто выходя за его рамки. В значительной мере используя оккультное мировоззрение, «Сверхъестественное» не ограничивается им, но обращается к сюжетам монотеистических религий, и в этом ему помогает теология духовной войны.

Теология духовной войны

Второй осью, на которой держится топика сериала, является идея одержимости и связанная с ней система христианской демонологии. В исследовании, посвященном практикам экзорцизма в англиканской церкви, Френсис Янг, в частности, отметил:

Демонология – не то же самое, что экзорцизм (можно быть приверженным демонологическим верованиям, не отстаивая практику экзорцизма), но «практическая демонология» может быть определена как конкретные указания и руководство для практики экзорцизма445.

В «Сверхъестественном» мы как раз сталкиваемся с «практической демонологией».

В 1981–1982 годах в фулеровской теологической семинарии Питер Вагнер и его коллега прочли курс, посвященный богословию духовной войны. Идеология духовной войны стала новой фазой в развитии третьей волны неопятидесятнического движения446. Согласно Вагнеру и подхватившим его идеи авторам, весь современный мир в буквальном смысле одержим дьяволом, сатана управляет людьми, насаждая свою власть в мире и готовя Апокалипсис. Чтобы противостоять ему, необходима бескомпромиссная духовная война, которая проходит на трех уровнях: личном – экзорцизм из отдельных людей; оккультном – борьба с сообществами зла (масонами, сатанистами); стратегическом – борьба с территориальными духами, контролирующими регионы. Главным и универсальным оружием в этой борьбе была объявлена практика экзорцизма (вернее, служение избавления как аналог классического католического экзорцизма), а основной силой, с которой велась эта борьба, – демоны, вселяющиеся в людей или предметы и овладевающие целыми территориями (такими, как Бермудский треугольник).

В «Сверхъестественном» главными врагами на протяжении развития всего сюжета тоже выступают демоны. Да, временами братья заключают с ними соглашения, временами демоны становятся их союзниками в борьбе с могущественными врагами, но в любом случае сюжет возвращается к проблеме противостояния братьев и демонического мира. Главным средством проявления демонов в мире людей предстает одержимость. Причем процесс одержимости, как и процесс избавления от демонов, построен по классическим христианским образцам. Демон изображается в виде облака черного дыма – стандартная иконография, распространенная в Европе еще со Средних веков. Входит он в человека по собственной воле и полностью подчиняет его себе. Демон не переносит святой воды и креста – классических атрибутов тестов на одержимость со времен Тридентского собора447. Демон может быть изгнан лишь посредством ритуала экзорцизма (не считая тех сезонов, где у Сэма Винчестера на время открывается сверхспособность их изгнания), причем этот ритуал в сериале сворачивается до центральной заклинательной молитвы, используемой экзорцистами по сей день. Любопытно, что братья применяют вариант молитвы, разработанный папой Львом XIII448, убежденным сторонником глобального сатанинского заговора против христианства, что нашло отражение и в тексте молитвы.

Одержимость становится центральным сюжетным механизмом всего сериала: демоны входят в человека, чтобы общаться с людьми, совершать убийства, преступления, похищать души. Появление ангелов в сериале также оказывается напрямую связано с одержимостью. Например, в первой серии четвертого сезона ангел Кастиэль объясняет, что вошел в тело человека, который специально молил об этом. Позднее многие эпизоды с участием ангелов обыгрывают идею осознанного согласия человека на вхождение в него ангела. Значительная часть серий завязана на вселении в главных героев различных сущностей – ангелов, демонов. Сама проблема изображения духовных сущностей легко снимается через практику их вселения в тело человека. В сериале она столь приживается, что даже пребывая в духовных по природе местах – аде, рае и чистилище, ангелы и демоны все равно находятся в том теле, которое ими захвачено. Можно утверждать, что без представления об одержимости, равно как и без практик изгнания духов, сюжета сериала просто бы не существовало.

Но роднит «Сверхъестественное» с теологией духовной войны не только борьба с одержимостью. Братья Винчестеры – солдаты, порой единственные, кто способен противостоять легионам злых сил. Кульминацией теологии духовной войны считается идея грядущего Апокалипсиса, что находит выражение и в сериале. Сюжетная канва пяти первых сезонов завязана на противостоянии приближающемуся концу света, причем верным признаком Апокалипсиса и в теологии духовной войны, и в сериале является увеличение числа одержимых. Вот как эта мысль выражается в 22‐й серии первого сезона: «В среднем в году 3–4 одержимых, в этом – пока 24».

Монотеизм и проблема зла

Определившись с нарративной топикой сериала, имеет смысл обратиться к его основной сюжетной линии. Несмотря на разнообразие эпизодов, ее можно свести к противостоянию добра и зла, и если добро олицетворяют непобедимые братья Винчестеры, то со злом картина более сложная. Как мы упоминали в начале, К. Партридж удачно заметил, что «оккультура обращается на Восток за духовностью и на Запад – за демонологией»449. Нарратив христианской демонологии оказывается самым сильным и глубоко укорененным в сознании как творцов, так и потребителей современной культуры. По сравнению с восточными образами зла христианская демонология является не только колоритной и разработанной, она еще и предлагает четкую, не содержащую полутонов картину оппозиции добра и зла. Если добро описывается абстрактно холистически, то зло имеет вполне конкретные черты. «Сверхъестественное», пожалуй, – лучшая иллюстрация этого тезиса. Несмотря на все особенности сериала, на протяжении более десяти сезонов перед нами предстает мир, выстроенный в системе авраамических религий, причем доминантным в подаче их мифологии оказывается образ зла, оно персонифицировано и, без всяких сомнений, окрашено в христианские тона. Люцифер предстает главным злодеем всего сериала, а христианский Апокалипсис со всеми сопутствующими элементами – всадниками, вавилонской блудницей, антихристом – задает основу первых пяти сезонов.

Монотеизм как система, в которой возможно существование персонифицированного зла, чрезвычайно важен для всей нарративной структуры сериала. Именно монотеистическая проблематика является основной с первого по одиннадцатый сезон. В начале седьмого сезона и ближе к завершению восьмого место Бога занимают ангелы (Кастиэль и Метатрон соответственно), но из логики сюжета ясно, что они лишь актеры,