– Совсем недавно. Мне больше ничего не надо от тебя, Денис. Ни выяснять, ни обсуждать… И, я считаю, некоторое время нам лучше не видеться. А потом… посмотрим.

Я улыбнулась. Мне стало так легко!

– Вот не ожидал… – протянул Денис.

Мы помолчали. Из духовки потянуло сдобным духом. Я открыла дверцу и убедилась, что ватрушка с творогом готова. Выложила пирог на стол, накрыла чистым полотенцем.

– Угостишь? – спросил Денис.

Тянет, как обычно, подумала я. Улыбнулась. Мне было хорошо. Даже весело.

– Нет. Чаи гонять мы с тобой не будем. И разговоры разговаривать тоже, ты ведь сказал, что ненадолго. Так что давай, выкладывай, зачем пришёл.

– Я приезжал к тебе в Лисицыно. Но Леон меня не пустил. Сказал, что ты болеешь… А я проезжал мимо, возвращался и решил заехать.

Я удивилась. Значит, когда мне показалось, что я слышала голос Дениса, он действительно был там, за дверью? Вот это да!

– Зачем?

Он пожал плечами.

Почувствовал, что у меня что-то случилось, поняла я. Ему стало беспокойно, и проезжая мимо, он свернул в Лисицыно, чтобы узнать, всё ли в порядке. Так и раньше было – так было с детства: мы слышали друг друга… поэтому он звонил мне и настаивал на встрече: чувствовал, что мне плохо… О чём говорить, если мы снова понимаем друг друга без слов?

И всё-таки Денис пришёл ко мне за словом, я это чувствовала – за последним словом. И оно нашлось. Я знала, что Денис поймёт его так же, как я.

Все вещи в моём мире пришли в движение, изменили очертания, поменялись местами, и из этой мозаики вдруг сложился новый рисунок. И самое удивительное было то, что я каждой своей клеточкой чувствовала, что это новая жизнь.

– Денис, послушай: я тебя отпускаю… Прощаю и отпускаю.

Он смотрел на меня и молчал.

– Ты… свободен, Денис.

Он всё также смотрел на меня и молчал. Видимо, не ожидал, что всё случится так быстро.

Мне казалось, Денис разочарован моим поведением, что он ждал чего-то более эмоционального, что ли.

Я решила спросить:

– Слушай, а зачем ты следил за мной после вечеринки у Дроздовых? В «Лимпопо», помнишь?

Денис очнулся:

– Что? А, это… – Он смутился. – Я не очень поверил в твой роман с этим мужиком… как его, Яном… Хотел посмотреть, правда ли это…

– Ну, посмотрел, это неправда. Что дальше?

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, – просто сказал Денис.

И серьёзно, очень серьёзно:

– Спасибо.

Встал, чуть не опрокинув стул, вышел в прихожую. Я слушала, как он там возится. Потом щёлкнул замок. Денис вышел тихо, почти бесшумно прикрыв за собой дверь. Я прислушалась: снова пели свою песню двери. Негромко щёлкнула квартирная, потом послышался лязг секционной, и всё стихло: точка.

Я притащила в кухню ноутбук, набрала в Интернете «Сиа лампа слушать онлайн». Откинула полотенце, отрезала кусок ватрушки и под звуки песни съела его с огромным удовольствием. В припеве подпевала с набитым ртом.

Наевшись, включила «Живую воду» – и тут уж оторвалась по полной, распевая песню во всё горло и делая ломаные, под стать ритму, движения. Давно мне не было так легко и радостно… воистину это было торжество победителя!

Я думала, что не увижу Дениса месяцы, годы. Но встретила через два дня в торговом центре. Он стоял у входа в павильон бытовой техники, судя по виду, кого-то ждал. Заметив меня, растерялся, но двинулся навстречу. Я кивнула ему, улыбнулась и свернула в ближайший павильон. Зашла за строй вешалок с одеждой, откуда он не мог меня видеть, и тогда только обернулась. Увидела: к Денису, ловко перебирая пухлыми ножками, забавно переваливаясь, бежит малышка в лёгком платье, а он, присев на корточки, ждёт её, широко раскинув руки. Денис улыбался. Ларисы не было видно. Поймав девочку, он подхватил её на руки. «Когда-нибудь и у меня будет такая. Или такой», – подумала я. Подумала с завистью, но зависть была лёгкая, в ней не было ревности, боли, и она скоро прошла; я отметила это с невероятным облегчением.

Обида и боль ушли. И копаться по этому поводу в себе стало неинтересно. В тот день я торжествовала, потому что в глубине души боялась рецидивов, боялась, что может наступить день, когда я окажусь в той же самой яме, из которой с таким трудом и непонятно как выбралась.

В тот день я поняла, что точно победила.

У меня оставалось ещё четыре дня отпуска. Я доехала до филармонии и купила билет на музыкальный концерт известного саксофониста. Афиши, извещавшие о мероприятии, появились месяца полтора назад, так что в кассе остались только самые дорогие билеты. Я купила самый дешёвый из дорогих и была рада, что вообще купила.

Вернувшись из филармонии, поужинала и отправилась на реку. Вышла за две остановки до пляжа, по залитому солнцем тротуару прошла на верхнюю набережную и под пыльными деревьями спустилась к плавучему ресторану «Баржа», поднялась на крытую террасу ресторана. К моему удивлению, здесь играла негромкая музыка – неплохая подборка лирических композиций. Я сидела на улице, любуясь рекой, чайками и противоположным берегом. Слушала музыку и наблюдала за входящими и выходящими посетителями.

Ближе к вечеру в ресторан завалилась шумная толпа туристов. Они смотрели на часы, жестикулировали и говорили все разом на английском. Я предположила, что это американцы. Из их шумного диалога я поняла, что у группы мало времени на ресторан и они боятся опоздать. Переводчик быстро договорился с официантами, и туристам накрыли длинный стол, сдвинув два обычных. Они по очереди сходили в туалет, вышли и сели за стол, переговариваясь и оглядываясь: шесть мужчин и две женщины. Я внимательно осмотрела каждого. Мужчины были примерно одного возраста, от тридцати до сорока, бойкоглазые и болтливые, много шутили и смеялись. Заказали пельмени и сочни. Один заметил меня и пригласил за столик. Я покачала головой. Он сказал мне что-то, но я не расслышала, а переводчик был занят тем, что объяснял дамам состав русских блюд, указанных в меню.

Женщины представляли собой заметный контраст: подвижная брюнетка с длинными волосами, забранными резинкой в высокий хвост на затылке и полная блондинка лет пятидесяти. Брюнетка то и дело теребила подругу, тыкая пальцем в меню и, очевидно, спрашивая совета. Я расслышала обращение «Джес» и стала гадать, как зовут блондинку: Джессика или ещё как? Мне казалось, шелестящее имя не подходит этой женщине с её большим неповоротливым телом, туго натягивающей дурацкую майку с Микки-Маусом и большущего размера джинсы. Мы встретились с ней взглядом, и она приветливо улыбнулась, а я рассмотрела её лицо – большое, спокойное, с которого с добродушным любопытством глядели голубые, круглые чуть навыкате глаза. Джес нещадно потела; когда она полезла в сумочку за платком, я успела рассмотреть корешок книжки в бумажном переплёте, и у меня почему-то вдруг заколотилось сердце и тут же возникло шальное желание подсесть к ней и спросить: «Как вы думаете, почему Симор Гласс застрелился?»