и подавно. Я уже все настойчивее ругал себя за непростительную задержку – пора и честь знать, надо друзей разыскивать. Вот только где они могут быть? Я описал местным жителям внешность друзей, но никто их не видел, и я начал тревожиться, не случилось ли с ними что-нибудь плохого. Война ведь. И стреляют.

А в один из дней, когда хозяйской дочки рядом не оказалось, ко мне подскочила ее кузина, та, что проиграла в споре за обладание мной. Начала она, как я и предполагал, говорить о своей неразделенной любви. Это для меня уже было привычно, но буквально через полминуты ее слова меня насторожили. Нет, не так. Испугали!

Кузина сообщила, что еще вчера в их селении появился ничем не приметный мужчина. И этот незнакомец стал расспрашивать жителей о человеке, которого он ищет. По его описанию, это парень шестнадцати лет со светло-русыми волосами и с клеймом на груди. Тому, кто укажет, где может находиться разыскиваемый, было обещано вознаграждение – целый тулат.

Вначале жители подумали на меня, хотя мои волосы светло-рыжие, а не светло-русые. Но когда незнакомец сообщил про клеймо, то все догадались о ком идет речь. Об Эйриде.

- И что же? – Хрипло спросил я. – Что ответили?

- Переругались из-за денег. А про слугу сообщили. И про то, что клеймо скрыто выжженной кожей.

- Спасибо тебе.

На большее меня не хватило. Сейчас не до благодарностей. Хотя кузина рассказала, а вот дочка хозяина промолчала. Впрочем, не с умыслом. Думаю, что не придала значение, подумаешь какой-то слуга, которого разыскивают. Не меня же ищут?

Я бросился в дом и, растолкав Эйрида, прикорнувшего после обеда, велел ему немедленно седлать коней. А сам жадно набирал энергии из топящейся печки. Потом побежал на сеновал и вытащил из укромного места свою денежную заначку.

Прежде, чем выбраться со двора, я сварганил мощный щит – неизвестно, как отреагируют жители на наше бегство. Как-никак целый тулат – сумма большая. Когда ехали на север по улочке селения, я видел жителей, кто-то смотрел на нас с удивлением, кто с растерянностью, а кто и со злобой. Но стрелять в спину никто не стал. То ли мой статус грасса помешал, то ли тот факт, что тулат (а это двадцать балеров) получит не один человек, а будет разделен на многих, сыграл свою роль. Кому хочется рисковать своей жизнью ради одного-двух балеров?

Пока ехали, удаляясь от селения, я думал о названной сумме премии. Всего один тулат, но Эйрид в первый день нашего знакомства сказал, что за его голову назначена награда в десять тулатов. Что-то не сходится. Но потом, поразмыслив, я, кажется, догадался в чем дело. Нет, Эйрид, думаю, не солгал. Действительно, за его поимку назначили десять золотых монет, а заглянувший в селение шпик решил подзаработать. За Эйрида получит десять тулатов, один отдаст за информацию, а остальные девять монет достанутся ему.

Так? Возможно, хотя, думается, реально шпик получит намного меньше. Сколько? Один или два тулата, и то много. Основная сумма выплаты достанется начальству, а оно поделится гонораром с теми, кто командует солдатами, что сейчас должны окружать селение.

Видимо, аналогичные мысли были и у Эйрида. Иначе с чего бы он, кусая губу, спросил:

- Вучко, а почему ты меня спасаешь?

- Почему? – Я задумался, молча обдумывая вопрос парня.

- И не в первый раз, - продолжил Эйрид.

Конечно, не в первый. А что я должен делать – бросить парня, отдать на расправу людям тарграсса Фрейфа? Эйрид, кстати, меня самого не бросил, когда я слег после купания в холодной реке. А мог бы, прибрав почти сотню тулатов, оставить меня умирать на холодной земле. Впрочем, даже и без этого поступка Эйрида я бы не бросил. Иначе стал бы себя презирать. А парню ответил вопросом:

- А ты почему меня у реки не бросил? Столько денег!

Эйрид насупился, а потом меня огорошил:

- А я и хотел так сделать. Уже сделал. Только противно как-то стало. Вот и вернулся, а тебе соврал, что за помощью ходил.

- Постой, постой, но я помню, как меня дюжий такой мужик тащил. Ты же его с собой привел.

- Нет, просто он на обратной дороге мне попался, вот я и сказал, что за помощью ходил. На самом деле соврал.

- Понятненько, - я немного опешил от раскрывшейся истины.

Вот, оказывается, как оно. Все-таки хотел меня бросить и с деньгами уйти. Но вернулся же! Ладно, забудем. Но парень и приврать может. Интересно, что еще он мог сочинить?

- Про десять тулатов награды за твою поимку тоже соврал? – Я решил прояснить и этот момент.

- Нет, всё правда, я сам слышал, как про десять золотых говорили.

- Ладно. А что тогда ты еще приврал? Не один же раз соврал?

- Да я не знаю, - Эйрид заменжевался.

- Ну-ка, колись про то, почему за тобой такая охота ведется.

- Я же говорил тебе, Вучко, что я сын эрграсса Верне. А не простой грасс какой-то.

- Ну и что? Да кому ты теперь нужен? Я имею в виду твое происхождение. Фрейфу не опасен, Райчену не нужен, даже лишний будешь. А за тобой охоту по всем землям устроили. Даже в неблизкую Миртерию сообщили.

- Старые артефакты, что у отца были, найти хотят.

- Да? И какой от них прок, если даже твой отец не сумел ими воспользоваться? Рилийские маги посильней оказались. А ты и вовсе волхвовать не умеешь. И что ты с артефактами будешь делать? Любоваться?

Эйрид насупился.

- Скажи мне правду.

- Но я сказал. А больше я ничего не знаю.

- Тогда я могу тебе сказать, из-за чего за тобой такую охоту устроили. Сказать?

- Скажи.

- У твоего отца казна была очень большая. Силетия страна богатая. Не сейчас, конечно, а при старом тарграссе. А Верни сумел завладеть сокровищницей тарграсса. А когда рилийцы взяли замок, денег и прочих ценностей не оказалось. Вот так-то.