Друзья поспешили прочь из мрачной пещеры. С огнивом больше не было никаких проблем, так что теперь путь им освещали сразу три факела. Огонь весело потрескивал, пожирая масло.

— Я понимаю, что девочка, работающая помощницей трубочиста, хочет помочь Рыцарю Бедных, — заговорил Вирель. — Рыжее дело и так далее. Но зачем это нужно принцессе? Племяннице короля?

— А вы догадайтесь! — расхохоталась Миста.

Вирель был озадачен.

— А я вот не понимаю другого, — развел руками Тристан. — Неужели во дворце никто не заметил твоего отсутствия? Или у принцесс принято исчезать из дворца?

— Вовсе нет, — покачала головой Миста. — Король считает, что я во дворце.

— Как это?

— Расскажу как-нибудь.

— И все-таки, почему ты выбрала именно меня?

— Я же говорю, догадайся! — Миста явно дразнила их.

Тристан задумался.

— Кстати, — не унимался Вирель, — насколько я помню, принцесса Инфанта вовсе не рыжая.

— Это та же магия, которую использовали фрейлины, чтобы стать рыжинками, — ответила Миста. — Она меняет цвет волос. От них я про нее и узнала. Ума не приложу, зачем менять цвет волос, если не собираешься в опасное путешествие. Внешность я тоже изменила, и довольно сильно, чтобы никто не мог узнать меня.

Тристан хотел что-то сказать, но тут краем глаза заметил, как в другом конце прохода появился зугдул. Ящер вернулся за добычей и теперь двигался на согнутых паучьих ногах.

Путники отступили, Тристан обнажил меч, но на этот раз красное сияние почему-то не произвело на зугдула никакого впечатления. Он продолжал наступать.

Друзьям оставалось только пятиться. Вдруг Тристан услышал шипение у себя за спиной. Он обернулся и, к великому своему ужасу, обнаружил, что с тыла к ним подбирается другой зугдул. Они снова наступали с двух сторон, зажимая их в тиски.

— Что делать? — прошептала Миста потерянным голосом. — Что советовали леопардисты?

— Ничего, — покачал головой Вирель.

Друзья затаили дыхание, первый ящер присел на задние лапы, готовясь к прыжку. Второй свирепо шипел сзади.

— Только зло победит зло, — пробормотал Тристан. И тут в голове его будто что-то щелкнуло. — Скорее! — крикнул он. — Прижмитесь к стене!

— Ты спятил?! — сказал Вирель. — Они же нас…

— Делай, что я говорю, — крикнул Тристан и придавил их с Мистой к холодной каменной стене.

Из-за поворота показалась морда второго зугдула. Он зашипел и устремил на друзей свои красные глазки, готовясь напасть… Но от добычи его отвлекло шипение первого зугдула. С минуту ящеры смотрели друг на друга, после чего, яростно зарычав, сцепились в смертельной схватке. Тристан никогда не видел такого ожесточенного боя. Зугдулы буквально рвали друг друга на части ядовитыми зубами. Они падали, но тут же снова вскакивали, чтобы вновь броситься на врага, нанося ему страшные удары изогнутыми когтями.

— Теперь бежим! — скомандовал Тристан.

Они кинулись прочь. Пещера становилась все светлее и светлее, и вскоре друзья выбежали наружу. Позади все еще слышались яростные крики зугдулов. Ящеры бились не на жизнь, а на смерть.

Утомленные путники рухнули на землю. Им понадобилось минут десять, чтобы прийти в себя и отдышаться. Звуки боя стихли. Очевидно, оба зугдула нашли гибель в сражении.

— Объясни мне, — не выдержал Вирель. — Почему они напали не на нас, а друг на друга?

— Потому что друг друга они ненавидят гораздо больше, чем нас, — сказал Тристан. — Зло победило зло.

— Вы только посмотрите, — отвлек их удивленный голос Мисты. — Как такое вообще возможно?

Тристан и Вирель не сразу заметили, как изменился Мертвый Проход за то время, что они были в пещере. Холодная мгла исчезла, тучи рассеялись, и теперь над тесниной ярко светило солнце. Оно освещало каменистую дорогу, искривленные утесы и вершины гор, увенчанные снежными шапками.

— Куда делся туман? — вырвалось у Виреля.

Тристан и Миста молчали. Они не знали ответа.

— Может, дело в этом человеке, который сидел в пещере?

— Вероятно, — пробормотала Миста. — Я узнаю правду, чего бы мне это ни стоило.

После почти часового отдыха друзья продолжили путь. Они бодро продвигались на север, и вскоре вдали показалось Сухое ущелье.

— Смотрите! — звонко воскликнул Вирель.

Лицо его светилось от радости. По Проходу навстречу им неслась какая-то серая точка. Тристан прищурился, чтобы лучше рассмотреть ее. Точка приближалась, и он смог различить до боли знакомые мохнатые копыта и густую гриву.

— И-гуа! — вскричал он.

Конь с веселым ржанием подскочил к ним и первым делом лизнул Виреля в щеку мокрым языком.

— И-гуа, дорогой! — Вирель готов был плясать от радости. — Как же я рад, что ты в порядке! Я с самого начала верил, что ты жив!

Конь радостно ржал, будто забыл человеческую речь. Он то поднимался на задние копыта, то начинал кататься по земле, то подпрыгивал, как ребенок.

Тристан повис у него на шее, а Миста поцеловала коня в холку.

— Хватит, хватит, — сказал И-гуа, устав от объятий и поцелуев. — Развели тут, понимаешь, всякие нежности.

— Как тебе удалось спастись? — спросила Миста.

— Сам не знаю. — Конь потряс гривой. — Я боролся с водой до тех пор, пока не лишился сил. А потом меня вышвырнуло на берег. Я не знал, живы ли вы, но вот кто точно был