Или побега.

Там, в суете, грохоте и заходящейся в предсмертной судороге иллюзии, не очень понятно было.

— Если ты думаешь, что всё объяснил, — стараясь от отставать от Ригана и при этом посматривать себе под ноги, чтобы не споткнуться об очередной валун, пропыхтела я. Благодаря тому же Ригану, чувствовала я себя несравнимо лучше и в принципе, без труда могла поддерживать заданный ритм. Если бы подобный забег случился чуть раньше, до нашей встречи, я бы умерла от остановки сердца уже через двести метров. — То ни черта ты не объяснил!

А окружающий мир, меж тем, неумолимо менялся. Вместо невозделанного, поросшего дикой травой поля, под начала проступать неровная плотная черная поверхность с потеками, углублениями и буграми, напоминающая застывшую лавовую реку. Вместо долины с оазисами растительности и серых очертаний цепочки гор на горизонте, проступили покатые черные склоны, в некоторых местах резко уходящие под откос. Тут и там были разбросаны черные куски, как будто кто-то раздробил гранитную скалу.

Справа постепенно приоткрывался вид на мертвый лес — черно-серые, больше напоминающие обрубки стволы деревьев торчали из такой же, как и они безжизненной серой земли. Лишь кое-где пробивались желтые листочки на слабеньких веточках отчаянно желающих жить даже под свинцово-грязным небом деревьев.

А слева черными дымящимися громадинами нависали над землей три вулкана, стоящих практически в ряд. Конусообразные горы выплевывали в небо струи горячих газов, обломки горных пород и пепел, который постепенно оседал на землю, укрывая все вокруг серой пеленой. Но это было не самое главное — вниз по склонам и в направлении плато, по которому бежали мы, текли красно-оранжевые потоки, с шипение и бурлением поглощающие все на своем пути.

— Черт, черт, черт! — выругалась я себе под нос и попыталась ускориться, хотя с этим и без меня прекрасно справлялся Риган, не отпускающий мою руку. — Теперь понятно, почему ты решил воспользоваться магией, — проговорила я в мельтешащую перед моим носом широкую спину. — Вот только надо было не разговорами меня готовить, а дать мне выпить! На пьяную голову три действующих и извергающихся вулкана смотрелись бы лучше!

— Пила бы ты поменьше! — перепрыгивая через яму и вынуждая меня сделать тоже самое, рявкнул Риган. — И проблем тоже было бы меньше!

— Где-то я это уже слышала…И вообще, как это связано? — справедливо возмутилась я, но закончить свою мысль не успела. Небо вспыхнуло ярко-голубым светом, послышался свист, тонкий-тонкий, на высоких, едва выносимых нотах и буквально в шаге от меня ударила молния. Если бы Риган не успел в последний момент затормозить и увильнуть в сторону, она бы поразила нас обоих, оставив лишь исходящую дымом горстку.

— Это что?! — завопила я, падая на колени и прикрывая голову. — Божья кара?!

— Да если бы! Это твои раздражающе настойчивые родственнички, — зашипел остановившийся рядом призрак, пристально всматривающийся вперед. — Хотят вернуть тебя обратно в Атталарию, чтобы ты завершила ритуал!

— Они хотят меня вернуть в рассыпчатом виде? — продолжала орать я, прикрывая ладошками самое ценное — голову. Как любил поговаривать один наш с Сашкой знакомый, главное — сохранить мозги. — Как им это поможет?

— Хватит рассиживаться! — гаркнул прямо в ухо Риган, вынуждая подняться. — Сил Альмода недостаточно, чтобы пробиться сквозь защитный контур, но если подключиться Аэрн, то вдвоем они могут пробить брешь и сквозь неё нанести удар!

И тут я увидела планирующего в небе одинокого дракона. Широко расправив огромные кожистый крылья и вытянув вперед длинную шею, он парил в воздухе, плавно снижаясь и высматривая что-то на земле.

— О, новые гости, — указала я пальцем в воздух. — Наша уютная компания становится все больше и больше.

— Это я его вызвал, — спокойно оповестил нас Риган и направился на встречу дракону. Отойдя на несколько метров от нас, он взмахнул рукой, словно подзывая к себе дракона, но я уловила кое-что еще, что вызывало определенные вопросы.

— А, местное такси, — сделав вид, что ничего не заметила кивнула я и обернулась к Магнусу. Лицо призрака перекосилось так, словно его заставили съесть живую жабу. Но себе подобных есть неэтично. — Ты с нами, верхом на драконе или пешком, по собственному маршруту?

— Послушай, — начал Магнус, приближаясь вплотную, так, что меня опять передернуло в ознобе от исходящего от него замогильного холода.

— Да, я всё поняла, — перебила его я, краем глаза наблюдая за тем, как перед Риганом приземляется дракон. Времени на обмен информацией у нас было немного. — Изначально было очевидно, что ты помогаешь мне не по доброте душевной. Что ты хочешь, Магнус?

— Хочу, чтобы ты по возвращению в человеческий мир нашла мою могилу и сожгла мои кости.

— Зачем?

— Это оборвет мою связь с миром живых. И я смогу покинуть его.

— Как я найду твою могилу?

— Ты должна вспомнить. Ведь это ты хоронила моё тело, Джалита, — земля под нами дрогнула. Я нервно оглянулась на вулканы, но нет, это приземлился дракон, стукнувшись тяжелыми, покрытыми темно-бордовой чешуей когтистыми лапами о землю. Неловко потоптавшись на месте летучий ящер сложил крылья и сердито выдохнул, обдав приближающегося к нему Ригана струями дыма, вырвавшегося из заметно выдающихся вперед крупных ноздрей.

— А взамен?

— Я скажу тебе, ради чего ты умерла. А потом умирала еще множество раз. Снова и снова.

— Договорились, — не раздумывая, приняла я условия. — Но поторопись. Подробности оставим для следующей встречи.

— Ты искала место захоронения архимага.

41.

— Зачем мне истлевшие кости? — нахмурилась я.

— Затем, что уже тогда, умирая в первый раз, ты знала, что возвращение вечного — лишь вопрос времени. И что новая война неизбежна. Вот, за что ты умирала — за победу в предстоящем сражении.

— Умирать за победу — глупо, — изрекла я. — Все равно, что бросаться на амбразуру, закрывая её своим телом.

— А спорить именно сейчас занятие еще более глупое, — фыркнул Магнус, впиваясь требовательным взглядом в мое лицо. — Послушай, девочка, я не даже представить не могу, что сейчас творится в твоей голове, но одно ты должна знать наверняка — это твой последний шанс. Смерть не любит, когда с ней играют в поддавки. Проиграешь в этой жизни — и следующей у тебя уже не будет.

— Откуда такая уверенность? — осторожно полюбопытствовала я.

— Помнишь, я говорил, что вокруг тебя тьма?

Я помнила. По ощущением, это было как будто миллион лет тому назад, хотя на самом деле нет.

— Да, это было тогда же, когда ты пытался выцарапать мне глаза, как плавно въехавшая в климакс актриса сельского драмкружка, — многозначительно дернула я бровью.

— Серафима! — раздался оклик. — Поторопись!

Это Риган