– Это как я ему расскажу? – удивилась Лука.

– Я отвезу вас обратно – к машине Димыча, и вы все вместе навестите капитана. Алусе хуже, без больницы ей не вытянуть. Арефьев придумает, как ее защитить, а я попрошу его включить в охрану своих знакомых – ведьмаков.

Лука широко раскрытыми глазами смотрела на него, а потом со всего размаха ударила его в грудь. Еще раз… И еще… Отбила ладони о стальные мышцы, да и черт с ними, с ладонями!

– Да пошел ты! – закричала она. – Поедет он на встречу, как же! Я тебя никуда не отпущу! Вот пусть капитан Арефьев и едет!

Яр развернулся, подобрал телефон с пола, кинул взгляд на часы на экране. Покачал головой.

– У нас нет времени. Пока я довезу вас отсюда до города, пока доберусь до пятьдесят пятого километра, будет почти полночь. А капитану потребуется разрешение на проведение спецоперации по задержанию – это займет еще пару часов!

– Тогда надо позвонить ему, – твердо сказала Лука.

– Кому? – уточнил Гаранин.

– Твоему отцу. Сказать, что мы далеко и не успеем в полночь. Выиграть время. Так всегда в кино делают.

Яр покачал головой.

– С ним такие шутки не проходят. Если он говорит – в полночь, значит, в полночь.

– А если мы правда не успевали бы? – с ужасом спросила Лука.

– Тогда они правда погибли бы… – в тон ей ответил Гаранин. – Лука, поверь мне… Я его хорошо знаю. Иного выхода нет!

– Раз иного выхода нет – я еду с тобой. – Лука, наклонившись, отыскала глазами две красные искры под кроватью. – Вольдемар, тебе лучше остаться здесь – Стражи не дадут тебя в обиду и помогут продержаться, пока мы не вернемся.

– Мы, скорее всего, не вернемся, – буднично поправил Яр.

Лука распрямилась – покрасневшая от гнева, встрепанная.

– Что ж… Но я еду с тобой!

В выражении его глаз на долю секунды промелькнула смешливая нежность.

– Сычик… – пробормотал он, развернулся и вышел из комнаты.

Лука поспешила за ним. Пусть хоть горшком называет, но одного она его не отпустит!

Садясь в машину, она обернулась – еще раз посмотреть на дом Эммы Висенте. Дом, в котором для нее началась цепь событий, кажется, ведущая к финалу. С надгробным камнем.

Она не заметила, как в последний момент в салон автомобиля проскользнуло бежево-черное длинное тело.

«Кошка – это вещество, которое может быть в твердом, жидком и газообразном состоянии…»

* * *

Яр остановил машину у здания Управления, обернувшись, посмотрел на сестру и мрачного Хотькова. Тот всю дорогу возмущался, ругался и обижался, что его не берут с собой, но в конце концов смирился, понимая: Алусю одну оставлять нельзя.

– Сестренка, – негромко попросил Гаранин, – держись. Держись, слышишь! Ты мне нужна…

Девочка молча взглянула на него. Глаза у нее за прошедшие сутки, кажется, стали еще больше и наполнились совсем неземным светом. Потусторонним. То же сияние видела Лука в глазах убитой Юли Всеславской.

– Ты мне тоже нужен, – наконец проговорила она и перевела взгляд на Луку, – вы оба! Поэтому – возвращайтесь!

– Выходите, – глухо приказал ведьмак, отворачиваясь.

Его пальцы, лежащие на руле, побелели.

Хлопнула дверь машины – это вышел Димыч, помог выбраться Алусе, держа под мышкой кислородную подушку.

Гаранин вдавил газ в пол. Истерично взвизгнув, BMW сорвался с места и понесся прочь по почти пустой улице. Обернувшись, Лука смотрела на две удаляющиеся фигуры, и одна казалась ей призрачной. Она пожалела, что не поцеловала девчонку на прощание, потому что не знала, увидит ли еще ее. Вспомнила, как волочились за Вольдемаром оборванные лучи привязанности к хозяину, и думала, что такие же, верно, навсегда связали ее с Алусей Бабошкиной и Димычем.

– Родная, выбрось дурные мысли из головы, – вдруг сказал Яр. – Отправляясь на охоту, не нужно думать о плохом!

– Ты так всегда поступаешь? – спросила она.

– Примета такая у ведьмаков, – пожал плечами Гаранин. – Я – ведьмак и в приметы верю. В тот раз, в Брянске, подумал, что операция, деньги на которую собирался заработать, завалив альгуля, может кончиться плохо… Видела, что получилось?

– Видела… – пробормотала Лука.

Привалилась к его плечу, закрыла глаза. Плечо было крепкое, как ствол дерева, надежное, горячее… Сидеть бы так и дремать, а машина пусть мчит по ночной трассе куда-нибудь… к реке, например, или в лес. А там – палатка, костер, небо над головой… Его объятия, руки, губы, хриплое дыхание и сорвавшиеся ласковые слова…

– Яр, – она выпрямилась и посмотрела на него, – ты знаешь, давно хочу тебе сказать…

– Что? – Он буднично смотрел на дорогу, словно они и правда ехали в отпуск.

– Я люблю тебя!

Сказала – и выдохнула. Оказывается, и не так страшно!

Гаранин головы не повернул, но его губы тронула улыбка:

– Прямо вот так, сразу? Как в омут?

– Ага, – нервно хихикнула Лука, – как в омут. А ты теперь делай с этим что хочешь!

Он повел на нее глазом, словно своенравный конь.

– Я что-нибудь придумаю…

Внутреннее напряжение не давало дремать: девушка бесцельно смотрела в окно, иногда ощущая горячую ладонь Гаранина на своем колене. И это было хорошо и остро, и последние минуты горчили так, что хотелось плакать, но она держалась, честно стараясь думать о хорошем. Перед глазами стояла та фотка, где гуляли Марина Доманина и Макс Бабошкин. Лука представляла, будто они живы и счастливы, а между ними, держа их за руки, идет Алуся в цветастом сарафане, похожая на эльфа. Эльфа, нарисованного красками жизни.

– Долго нам еще? – спустя час пути спросила она.

Мерцающие на приборной панели часы показывали без двадцати двенадцать.

– На месте будем вовремя, – ответил Яр и вдруг ударил по тормозам.

Раздались громкие хлопки, машина осела на передние колеса, накренилась, подпрыгнула и принялась куда-то заваливаться. А потом пол и потолок поменялись местами, сработали подушки безопасности, и ткань, заполненная воздухом, полностью перекрыла видимость. От ее удара Лука потеряла ориентацию, а когда пришла в себя, автомобиль лежал на крыше, дверь со стороны водителя была открыта, и Гаранина в машине не было. Зато с ее стороны, за стеклом, затаились, будто выжидали, черные кожаные кроссовки.

Щелкнул замок, грубая рука ухватила Луку за шиворот и выволокла наружу.

Щурясь от боли, она с изумлением разглядывала того, кто ее вытащил.

– Ну, здравствуйте, гражданочка, – весело поздоровался тот, – добро пожаловать в нашу комнату страха!

– Вы? – прошептала Лука.