Чем ближе они подходили к эпицентру враждебной активности, тем массивнее казалось это сооружение, продолжавшее разрастаться и кидать по все стороны все новые отростки. Гулко лопался не выдержавший напора бетон, меж отростков обильно струилась и пенилась вода, словно ее под напором закачивали в этот растущий земляной «замок». Сооружение достигло уже метров семи в высоту, но куда хуже было то, что рядом, у кромки воды, как набухающий волдырь, начал выступать из дна новый «песочный замок».

Друзья подходили все ближе к центру земляной медузы, с двух сторон зажатые отростками скрытых щупалец. Странный враг не спешил проявлять себя.

– Ник, – позвал Зигфрид. – Видишь вон там – пульсирует?

– Где? Ага вижу.

– Ну-ка пальни туда.

Книжник взял на прицел бугор из грязи и водорослей, который действительно мерно вздрагивал. Коснулся пальцем спусковой скобы трофейного оружия и выстрелил. Поначалу никакой реакции не последовало, лишь взметнулись грязные брызги. Они сделали еще по одному осторожному шагу вперед.

Вдруг что-то хлестко свистнуло – и Слава, сделав невероятный кульбит в воздухе, улетел в сторону. Кэт бросилась в его сторону, но Зигфрид опередил ее, рыкнув:

– Руками не трогать!

Семинарист понял его: Слава подергивался на земле, опутанный полупрозрачными желеобразными нитями, стремящимися затащить его в расползавшуюся в земле яму, в которой плескалось и булькало мутное «желе». Нити наверняка ядовиты – непременно грохнешься рядом или вызовешь на себя новую партию этих гигантских стрекательных клеток.

Зигфрида это не пугало – он знал, что делает. Коротким движением отсек нити, тянувшиеся от парализованного товарища в глубину грунта, другим четким движением поддел и сбросил с тела Славы обвившие его мерзкие «объятья».

Только после этого Кэт схватила и оттащила неподвижное тело в сторону и принялась трясти его, приводя в чувство. Но этого Книжник уже не видел – он наблюдал, как дернулась и пришла в движение вся эта каменистая масса. Изо всех борозд, скрывавших подземное продвижение отростков, полезли дрожащие синеватые, полупрозрачные образования. Книжник с перепугу открыл по ним огонь – но это было все равно что стрелять по воде.

Вот здесь за дело взялись уже воины со своим специализированным оружием. Больше всего оно напоминало огнеметы, только своеобразного действия: оно било не струями пламени, а раскаленными брызгами металла. Два упругих хлопка – и передовые «щупальца» накрыло горячей, шипящей волной. «Желе» судорожно задергалось и опало, болезненно утягивая под землю жуткие убийственные отростки. Можно было подумать, что тварь испугалась и больше не предпримет попыток атаковать.

Жаль только, тварь так не думала. Все это сюрреалистическое сооружение, нагромождение из камней и песка задвигалось, подернулось трещинами, из которых, как слезы, заструилась вода. Пульсируя и все обильнее истекая пенными струями, оно стало осыпаться, и из-под грязной поверхности показалось нечто удивительное.

Семинарист так и замер с открытым ртом, забыв про опасность, словно не слыша приказов старшего и яростных криков Кэт, приводящей в чувство Славу. Он смотрел лишь на огромный, мерно подрагивающий прозрачный купол из железистой субстанции, под которым переливались невероятной красоты огни всех цветов радуги. Огоньки струились по кругу, меняли цвет и разбегались от центральных колец радиально.

Аккурат по конечностям гигантской твари.

Бойцы равелина среагировали четко: бахнули залпом по этому живому куполу – тот мгновенно почернел и стал оседать. Огоньки забегали хаотично, бешено, и вдруг земля со всех сторон взорвалась и в воздух взвились огромные желеобразные отростки, разом выплюнувшие во все стороны свои стрекательные нити.

Путников спас Зигфрид, поставив заслон из бешено вращавшегося меча. Еще один отросток с трех выстрелов удалось подрубить Книжнику. А тут уже и Слава застонал, приходя в себя, и Кэт, оставив его, схватила алебарду. Бойцам в бронзовой броне повезло меньше: двое из них рухнули замертво. Что-то подсказывало, что в отличие от Славы, у них не было никакого иммунитета к яду морских тварей. Оставшиеся трое, включая старшего, добивали чудовище, проявившее последние признаки агрессии.

Слава пришел в себя, но ему пока еще было плохо; парень озирался, не понимая, где он находится и что происходит. На шее у него багровел рубец ожога, комбинезон также перерубило двумя длинными полосами. Кэт помогла ему подняться.

Бойцы тем временем покончили с зачисткой территории. Странно было наблюдать, как оседает почва, а волны сравнивают с поверхностью косы следы только что высившегося здесь огромного сооружения. Лишь пузырилась в трещинах грязная синеватая пена – все, что осталось от стремительно разлагавшейся медузы. Через несколько минут от следов нашествия чуди практически ничего не осталось. Опустивший меч Зигфрид казался несколько разочарованным слишком скоротечным боем.

Они все же совершили ошибку и расслабились слишком рано, забыв про второй купол, выраставший по соседству. Все произошло внезапно. Только что это был небольшой пульсирующий бугор, через который легко перекатывались волны – и вдруг он начал вспухать, подымая груды камней вперемешку с омерзительными клочьями водорослей. Почти мгновенно вокруг пятачка, на котором замерли люди, вспучилась почва, лопнул бетон – и к небу полезли знакомые неприятно синеватые отростки, готовые разразиться потоками ядовитых плевков. Стремительный бросок – и отростки обвили старшего отряда – Никоса, стремительно уволакивая его к полосе прибоя.

– Ну, что же вы?! – рыкнул Зигфрид побледневшим воинам. – Стреляйте же, ну!

– Отстрелялись! – огрызнулся один из бойцов. – Нечем!

Второй уже бросился на выручку командиру, но безуспешно: резкий выпад пульсирующего отростка, щелчок парализующих нитей – и тело исчезло в пене прибоя.

Книжник, пытавшийся поймать на прицел утащившее воина щупальце, не успел даже выстрелить, и теперь лишь изумленно моргал, глядя в опустевшую поверхность моря.

Старшему повезло больше: его не успело парализовать – спас панцирь. Упершись руками и ногами в груду булыжников, он выиграл несколько секунд, за которые на выручку подоспел Зигфрид. Несколько быстрых ударов мечом – и высвободившийся воин уже, пошатываясь, стоял на ногах.

– Добить… – прохрипел он, ища глазами оружие. – Иначе начнет делиться – тогда дело плохо…

Не вытягивая из него подробностей, Зигфрид рванул вперед – прямо по вспучившейся пульсирующей борозде, в которой притаился еще один смертоносный отросток. Схватив выпавшее из рук оружие, Никос бросился за ним, а следом – его единственный уцелевший подчиненный.

Трудно сказать, был ли у Зигфрида какой-либо план. Точнее сказать, план у него был один на все случаи жизни: ввязаться в бой и принимать решения уже в процессе схватки. Так и здесь: он с ходу взлетел прямо на вершину растущего из моря каменно-земляного «замка», перехватил меч двумя руками острием вниз. Широко размахнулся – и вонзил меч в эту расползавшуюся массу.