litbaza книги онлайнДетективыДвум смертям не бывать - Светлана Успенская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 121
Перейти на страницу:

— Подойдите поближе, — предложил представительный мужчина и указал на стул перед собой. — Имя, фамилия, год рождения, место рождения, пожалуйста.

— Степанкова Жанна, 1970 год, город Выдра.

— Выдра? — удивился тот. — Где это такая?

— Далеко, — попыталась улыбнуться Жанна. — Около Быковска.

— Назовите анкетные данные родителей.

Секретарша взяла ручку на изготовку, собираясь записывать.

— У меня… нет родителей, — через силу произнесла Жанна.

— Сирота? Детдомовская? — оживился представительный.

— Нет, меня воспитывала бабка. Она уже умерла.

— Хорошо… — резюмировал мужчина. И было непонятно, что же во всем этом хорошего.

Просмотр продолжался. Зазвучали первые аккорды танцевальной мелодии, зажглась подсветка сцены…

— Пожалуйста, раздевайтесь, покажите, что вы умеете…

Разгоревшийся в фойе скандал привлек внимание еще одной особы, на фоне вызывающей публики выглядевшей удивительно скромно. Она уже несколько часов ошивалась между претендентками, прислушиваясь к их разговорам, и что-то тайно фиксировала в потрепанном блокноте. Это была начинающая журналистка, которая собирала материал для своей статьи о работе русских женщин за рубежом. У нее был уникальный шанс на халяву выцарапать интервью из начинающих манекенщиц. В сумке журналистки в боевой готовности покоился диктофон.

— Вы в первый раз здесь? — обратилась репортерша к Тасе, пытаясь завязать дружеский разговор. Ее заинтересовали случайно оброненные слова болтливой пигалицы о том, как та еще недавно шила рукавицы на зоне.

В архиве у репортерши уже имелись записи нескольких разговоров: с профессорской дочкой, студенткой иняза, которая целенаправленно стремилась выехать за границу для языковой тренировки, с безработной, с юной матерью, у которой на руках были годовалый ребенок и мать-инвалид. Журналистку не очень впечатлили их жизненные истории. Лейтмотивом поступков всех этих дам была единственная фраза: «Нет денег, не на что жить, нет работы», и лишь профессорская дочка собиралась уехать за рубеж еще и по идейным соображениям. «Не хочу жить в совке», — так и заявила она. Еще в заначке у репортерши имелась пара приезжих девиц легкого поведения, которых не устраивал их опасный промысел в столице. И вдруг такой уникальный журналистский материал сам плывет ей в руки!.. Журналистка уже видела аршинные заголовки на первой странице номера «Бывшие зечки стаями бегут за рубеж!».

— А вы что, сидели? — Она незаметно включила в сумке диктофон.

— Ну, сидела! — с вызовом ответила белобрысая Тася. — А что?

— Да так… А подруга ваша, она тоже? — Чтобы завязать дружеские отношения, журналистка предложила интервьюируемой пачку «Мальборо».

— Классная штука «Мальборо», — вздохнула та, беря сигаретку. — Ничего, если я для Жанки возьму парочку?

— Пожалуйста. А ваша подруга Жанна тоже там была с вами?

— Конечно! — Тася затянулась, от удовольствия прикрыв густо накрашенные веки. — Мы с ней будто одной веревочкой связаны. Куда она, туда и я. Еще с Бутырки! — И, заметив непонимание на лице собеседницы, объяснила: — СИЗО номер 2, камера номер 314.

— А за что вы… — Журналистка не знала, как помягче выразиться, чтобы не обидеть девушку.

— Слушай, а чего мы с тобой на «вы», а? — неожиданно спросила Тася. — Я на «вы» только со старыми следователями и с надзирательницами. Давай на «ты», а?

— Годится… Так за что… тебя?

— Известно за что! За что наш женский род всегда на земле страдает? Из-за них, из-за мужиков… Мужа своего я чуть не порешила. Ну, понимаешь, он от меня на сторону бегал, а мне врал, что сверхурочная работа у него. Ну, короче, пошла я на его «сверхурочную» и застукала его со своей лучшей подругой в постели. Ну и… — Тася нервно затянулась сигаретой. — Взяла топор и…

— И что?

— Да ничего… Хотела ему его паршивый орган отрубить, но он, гад, увернулся. Ну, тогда я его немного топором и задела… Совсем немного. По голове. — Тася как-то растерянно улыбнулась. — Пока с ним разбиралась, подруга моя дала деру… Ну, короче, припаяли мне пять лет, отпустили за хорошее поведение через два. Пока я сидела, муж со мной развелся, выписал из квартиры, жилплощадь продал и был таков! Так что у меня теперь ни кола ни двора… Мне здесь, в совке, больше ловить нечего, всяк мне в глаза судимостью тычет, на работу не берут. Хочу новую жизнь начать. И хочу, чтоб никто в душу не лез. А за бугром, говорят, никому ни до кого дела нет. И потом, манекенщица, она не то что подзаборная какая… И замуж можно прилично выйти!

— А подруга ваша… твоя… Она за что сидела?

— О, у Жанки история еще хлеще вышла… Ей предложили родить в Штатах, она согласилась. Родила, а ребенка у нее и отняли. А саму ее тогда еще и на бабки кинули. Ну, она не выдержала и пошла с ножом на того гада, который ее на это подбил. Ей и припаяли… Жанка из-за меня еще лишних полгода пропарилась в Можайской колонии — я, говорит, Таська, без тебя теперь никуда. И то! Что нам те мужики теперь? Им лишь бы юбку задрать, а потом смыться… А мы с Жанкой не разлей вода…

— Вы лесбиянки? — Глаза у журналистки загорелись нехорошим огнем. «Жареный» материал сам лез в руки.

— Ты что, офигела? — обиженно взвилась Тася. — Газет начиталась? Да мы с Жанной в Бутырке для того и подружились сначала, чтобы вместе против «ковырялок» обороняться!

— «Ковырялка», это кто? — не поняла журналистка.

— Темная ты девица… Эта такая баба, которая, ну… Одним словом, она вместо мужика в камере… Ну вот, представь, темный вечер, сидим в женском корпусе в Бутырке. Грязь, вонь, народу полно… По телику эротический фильм крутят. А некоторые бабы, понятное дело, уже по году без мужиков, и их того, разморило. И вот одна подходит к Жанке, садится возле нее, начинает гладить, целовать, лезет своим слюнявым ртом… Сначала Жанка ее добром попросила, мол, отойди. Та еще пуще, не унимается… Ну, Жанна ей и вмазала со всей силы. Та «ковырялка» гораздо выше ее и сильнее была, началась драка, тут и другие «мочалки» подключились. Только я одна на стороне Жанки была. Все на одного — это ж несправедливо! Ну, «отметелили» нас конкретно всей камерой. А потом вмешались надзиратели и кинули нас в карцер «за нарушение внутреннего распорядка». Потом мы с Жанной как вышли, такое в камере началось!.. Мы быстро в авторитет вошли, нас потом все боялись. Жанна даже кем-то вроде смотрящей по камере стала.

— Как это вам удалось? — полюбопытствовала журналистка.

— Да так, — Тася отвела взгляд, — долго рассказывать… А потом еще интереснее дела пошли. Знаешь, Бутырка — не женская тюрьма, там и мужики тоже сидят. В спецкорпусах мужики всегда авторитетные, ну, всякие воры в законе, авторитеты, бизнесмены разные, «бобры» на тюремном языке. А у кого бабок много, понимаешь, тому и на зоне неплохо. Они даже «банкеты» устраивали себе. Там все, как надо, было — выпивка, девочки… Ну, ясное дело, откуда в Бутырке девочки, кроме как из женского корпуса! Нас, тех, которые посимпатичнее, тоже часто приглашали. Только ты не думай, все добровольно было. Понравился мужик — если хочешь, идешь с ним в специальную камеру, остаешься вдвоем и там хоть до утра милуешься. Все же живые люди, всем надо… А что? Весело, вкусная еда, выпивка… Иногда же развлечь себя надо, а то озвереешь от тоски среди бабья.

1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 121
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?