Кайл ворвался в палату.

– Натенсон, я не предписывал шоковую терапию.

– Как главная сестра по этой палате, я получаю указания от клинического директора Гарольда Ангера, а не от вас.

– Вам следовало уведомить меня.

– Я оставила записку у вас на столе. Доктор Ангер сказал, Рэйвен должна появиться в суде в понедельник, и ей нельзя колоть успокоительное. Оставался только электрошок или ледяная ванна, чтобы привести ее в форму. Поскольку рядом не было шокового терапевта, я решила в пользу ледяной ванны.

– Нельзя было подождать?

– Доктор Ангер сказал, Госбезопасность давит на судью, чтобы она быстрей шевелилась.

– Ну, хорошо, – сказал Кайл. – Простите мои придирки. Вы раньше работали с пограничными пациентами?

– Да. И молю бога, чтобы она была последней на моем счету.

– Чтобы вам было понятней, знайте, что ее психические расстройства включают расщепление личности.

Натенсон ответила ему холодным немигающим взглядом.

– Прекрасно, возможно, ледяная ванна поможет ей собраться.

По ее взгляду он понял, что Рэйвен сумела настроить сестру против него. Разделяй и властвуй – типичная тактика «пограничников».

Когда он вернулся к себе в кабинет, секретарша протянула ему юридический документ.

– Вас тут спрашивали.

Он взглянул на бумагу. Вызов в суд в понедельник в 9:00. Он закрыл дверь и позвонил Брюсу Коулману.

– Получил сейчас повестку в суд.

– Ты готов давать показания?

– У меня еще один сеанс с ней после обеда, и за ночь мне нужно собраться с мыслями.

– С судьей Родригес ты уж постарайся, чтобы все твои уточки стояли ровно.

– Ты хотел сказать, все вороны?

– И это тоже.

К трем часам Гарри привел Рэйвен в его кабинет. Она выглядела бдительной, но спокойной.

– Как самочувствие? – спросил он.

– Вроде окей.

– На этот раз я хотел бы попробовать кое-что другое. Ты сказала, твоя мама гадала по картам Таро.

– Я помню, что говорила вам, но не помню, как она это делала.

Он достал колоду карт из ящика стола.

– У меня колода Таро.

– Вы словно волшебник, достающий всякие прикольные штуковины из своих ящиков.

Он замялся, невольно задумавшись, можно ли это считать флиртом? Но решил не реагировать и разложил карты рисунками вверх.

– Есть разные колоды таро. Эта старая, с необычными рисунками, – он перетасовал их, как заправский картежник. – Эти образы очень занимательны. Маг. Шут. Отшельник. Колесо судьбы. Повешенный.

Она приложила руку к горлу, затем взяла одну карту, полуприкрытую другими. Ее рука дрожала.

– Дай посмотреть, – сказал он, но она покачала головой. – Мне важно знать, какая карта тебя огорчает. Дай ее мне.

Она смяла ее и бросила ему в лицо, чуть не попав в глаз. Он подобрал ее. Башня на скале, пораженная молнией. Из-под крыши вырывается пламя. Из окна падают люди. Кто-то прыгает с башни.

Он вздохнул.

– А я думал, мы с этим справились и ты теперь можешь смотреть на огонь.

– Дело не в огне, – у нее в глазах блестели слезы. – Не могу смотреть.

– Вспышка молнии?

Она покачала головой.

– Помоги мне помочь тебе. Прыгающие фигурки? – Она плотно сжала губы. – Ну же…

Она указала на середину карты.

– Башня.

– Хорошо, называй ассоциации.

– Она на скале.

– О чем тебе напоминает эта скала?

– Я была дублершей Фэй Данауэй в «Адской башне». И потеряла сознание на съемках. Я не выношу высоты.

– Подбирай ассоциации.

– Ничего не получается.

– Какая реальная башня на большой высоте напугала тебя?

Она закрыла глаза.

– Башня уэйбриджской лечебницы, куда отец первый раз поместил меня.

– Да, там есть башня. Что ты помнишь?

– Что-то из загадки. Башня на семи ветрах.

– Ты знаешь, к чему относится башня на семи ветрах?

Ее глаза закатились, так что остались только белки.

– Мне приходит на ум мама.

Такого он не ожидал.

– Продолжай.

– Думаю, я что-то ей сказала об отце. Она взорвалась. Взяла меня за руку и потащила наверх, к парапету. О боже! Она ведет меня к краю. Она говорит: «Этот мир такой злой. Давай улетим к твоей сестренке на небеса». Она хватает меня за талию. Заставляет меня прыгнуть с ней. Я вырываюсь. Она тянется ко мне, теряет равновесие. Я вижу, как она летит с башни. Падает на скалу. Ее тело катится вниз.

– Эта травма вызвала у тебя страх высоты.

– Н-наверное.

– Ты знаешь научное название страха высоты?

Она покачала головой.

– Оно начинается с первой части названия скалы, на которой стоит Парфенон. Акрополь. Акро…

Она уставилась на него.

– Как акробат?

Он улыбнулся, представив себя балансирующим на натянутой проволоке.

– Да, акро, от греческого akros, что значит «верх» или «вершина». Страх высоты называется акрофобия. Самоубийство твоей матери и твой околосмертный опыт так тебя травмировали, что ты спрятала эту травму за образом башни на семи ветрах. Тем самым выработав страх высоты.

– Вы же не будете лечить меня высотой?

– Сперва изображениями. Эйфелева башня. Наклонная Пизанская башня. Вид вниз с вершины Эмпайр-стейт-билдинг. Ты переиграешь сцену из «Адской башни». А после этого мы выйдем с тобой на крышу больницы.

– …черта с два!..

Она все смела – бумаги, папки, ручки и карандаши – со стола на пол.

– …если я выйду на крышу, мне ее нафиг снесет…

Он нажал на кнопку. Гарри вывел ее из комнаты. Когда она ушла, он достал диктофон. Включил запись. Остановил. Снова включил.

Проявилась вторая фобия Рэйвен. Акрофобия. В связи с самоубийством ее матери, пытавшейся принудить Рэйвен спрыгнуть вместе с ней с башни уэйбриджской лечебницы. В своем наваждении она видит себя на съемочной площадке «Адской башни». Будет трудно – если такое вообще возможно – вылечить ее путем быстрой имплозивной терапии с помощью картинок или визуализации. Мне придется найти другой способ.