— Насколько я понял, на мужчину напали, когда он находился между внутренней и внешней дверями.

Женщина кивнула.

— Еще секунда, и он бы вошел, — он успел вставить ключ в замок.

— Черт побери, — выругался Лукас и повернулся к Коннел. — Если кто-то хотел получить ключ так, чтобы никто не узнал… Нападение выглядит бессмысленным, отсюда и появилась версия, что действовала группа подростков. Но отдел, который занимается бандами, ничего не знает об этом. А они всегда держат руку на пульсе.

Смотрителя звали Кларк. Он открыл дверь, ведущую на крышу, и подпер ее пустой бутылкой от растворителя. Лукас прошелся по засыпанному гравием гудрону. В квартире Иенсен виднелись только головы и плечи Грива и О’Брайена.

— Отсюда толком ничего не разглядишь, — сказал он и повернулся к воздухозаборнику.

— Он выглядит достаточно высоким, — заметила Коннел.

Они обошли серый куб с тремя гладкими металлическими гранями. Четвертая состояла из люка с пломбой и серийным номером. Как забраться наверх воздухозаборника, было непонятно.

— Я могу принести лестницу, — предложил Кларк.

— Будет лучше, если вы меня подсадите, — сказал Лукас.

Он снял куртку и туфли, а смотритель сцепил пальцы в замок. Лукас поставил ногу на его ладони, через мгновение его плечи оказались на уровне верхней грани куба. Он подтянулся и влез на крышу.

Перед ним лежали сорок или пятьдесят мокрых окурков без фильтра.

— О господи.

Один из окурков был совсем свежим, и Лукас осторожно подобрался к нему, чтобы рассмотреть.

— Что там? — нетерпеливо крикнула Меган.

— Миллион сигаретных окурков.

— Ты серьезно? Какой марки?

Лукас переместился обратно к краю.

— «Кэмел» без фильтра, все до единого.

Коннел посмотрела на дом на противоположной стороне улицы.

— А квартиру оттуда видно?

— Даже туфли О’Брайена, — ответил Лукас.

— Сукин сын все знал! — воскликнула Коннел. — Он сидел там и смотрел на нас. Дьявол, мы были совсем близко!

Эксперт взял единственный свежий окурок пинцетом, положил его в пакетик и спрятал в карман.

— Можно попытаться, — сказал он Лукасу, — но я бы не особенно рассчитывал на результат. Иногда к окуркам пристают частички кожи, и их хватает для определения ДНК или хотя бы группы крови, но эти пролежали под открытым небом довольно долго. — Он пожал плечами. — Попробуем, однако надежды мало.

— Значит, шансов на определение ДНК нет? — нетерпеливо спросила Коннел.

Эксперт снова пожал плечами.

— Как я уже сказал, мы постараемся.

— У нас есть ДНК убийцы, — сказала Коннел.

— Да, в двух эпизодах, — кивнул Лукас.

— Нужно сделать сравнительный анализ.

— Конечно. — Он посмотрел на противоположную сторону улицы и увидел, что Слоун машет ему рукой. — Мы установим здесь прибор ночного видения — вдруг он вернется. Проклятье. Надеюсь, мы не спугнули его окончательно.

— Если этого не произошло, то он полный псих, — сказала Коннел.

— Мы знаем это, — ответил Лукас. — Но я боюсь, что он разозлился, когда увидел нас. Надеюсь, он не выберет другую жертву и сначала придет сюда…

Трехэтажный дом Джона Поузи походил на многослойный торт. Перед ним раскинулся небольшой водоем для домашних уток, окруженный плакучими ивами. Куп стоял на улице, перпендикулярной проспекту, на котором находился дом Поузи. Отсюда был виден задний дворик. Два балкона, несимметрично расположенные друг над другом, выходили на пруд.

У фасада на двери стоял знак охранной системы. Куп хорошо ее знал: магнитная фиксация дверей обычно сочетается с датчиками движения на первом этаже.

Если детекторы срабатывали, через пару минут автоматически активировался сигнал тревоги. Дежурный службы безопасности выяснял по телефону, что произошло, и при необходимости связывался с полицией. Когда злоумышленник перерезал телефонные провода, сигнал поступал на пульт слежения. Если телефоны в соседних домах работали, полицейские сразу выезжали на место.

Все это не делало дом неприступным. Напротив. Кроме того, у Поузи имелась собака, старый ирландский сеттер. Пес часто мелькал в окне, даже в тех случаях, когда хозяина не было дома. Если в доме стоял детектор движения, то он либо не включался, либо охранял ту часть дома, куда собака попасть не могла.

Куп решил, что дождется момента, когда Поузи уедет, и сразу же проникнет в дом. Он не станет прятаться и выжидать. Взломает замок, быстро возьмет все, что нужно, и сбежит.

Ему сейчас было не до тонкостей: он постоянно думал о Саре Иенсен. Он снова и снова вспоминал ее, видел ее черты в других женщинах — похожий жест, движение, поворот головы…

Иенсен засела настоящей занозой в сердце Купа. Он пытался забыть ее, но ничего не получалось. Он понимал, что рано или поздно должен разобраться с ней. И плевать на ее телохранителей.

Впрочем, Куп знал, как работают полицейские. Некоторое время они будут присматривать за ней, потом, если ничего не произойдет, займутся чем-нибудь другим.

Оставался лишь один вопрос: сможет ли он ждать так долго?

В половине девятого Куп остановился возле парковки в центре города. Он въехал за «ниссаном максима» наверх, поставил свой пикап неподалеку и не спеша выбрался из машины. Когда владелец «ниссана» сел в лифт, Куп снял номерные знаки с его автомобиля.

Он отнес их к своему грузовичку, проследил взглядом за машиной, которая проехала мимо, и при помощи стальных зажимов прикрепил украденные номера поверх своих. Все заняло две минуты.

Поузи вел активную светскую жизнь и уходил из дома почти каждый вечер. Чаще всего он отправлялся в спортивные бары. Куп трижды позвонил ему, чтобы не вышло ошибки, но трубку никто не поднял. Только после этого он двинулся к цели.

Ночь выдалась теплой и влажной, пахло свежескошенной травой, со всех сторон доносилось гудение работающих кондиционеров. «Окна и двери оставались закрытыми, значит, если возникнет необходимость, можно шуметь чуть сильнее, чем обычно», — подумал Куп.

В четырех кварталах от дома Поузи, на углу, расположилась группа подростков с сигаретами в руках — три девочки и два мальчика. У них были длинные волосы и длинные рубашки, свисающие поверх джинсов. Вся компания проводила пикап Купа любопытными взглядами.

Над крыльцом еще горели белые и желтые огни, из приоткрытых дверей освещенных гаражей звучала легкая музыка. На улице машины оставляли немногие: здесь жили богатые люди.

Куп проехал мимо дома, но ничего настораживающего не заметил. Уходя, Поузи обычно оставлял включенными два светильника. Перед тем как отправиться сюда, Куп прихватил с собой кокаин и сейчас пару разу втянул немного порошка одной ноздрей, затем другой, вытащил из-под сиденья набор инструментов и покатил обратно к дому. Он поставил машину на подъездной дорожке, подождал мгновение, наблюдая за шторами, потом проверил улицу, взял инструменты, направился к входной двери и нажал кнопку звонка.