Своё последнее пристанище «букет» нашел в тёмном колодце, из которого помахивало аммиаком. Зурка пояснила, что это одно из ответвлений мусоропровода, в который сбрасываются все гадости, вроде прокисшей хозяйской пищи и человеческих экскрементов.

– А человека туда можно сбросить? – поинтересовался любознательный Темняк.

– Человека нельзя, – тоном знатока ответила Зурка. – На глубине сажени там установлена решетка. Будет стоять по пояс в отходах и причитать. Скоро найдут.

– Я имел в виду мертвого человека, – поправился Темняк.

– И мертвого нельзя. Будет, лежать по горло в отходах и нестерпимо вонять. Тоже найдут. Хотя и не так скоро.

– Собирались мы с тобой ладить, да что-то не получается, – сказал Темняк, когда следы нечаянного преступления были уничтожены.

– Сам виноват, – Зурка еле заметно улыбнулась.

– А ты?

– Ну и я немножко. Больше не будем об этом говорить. Я тебя простила, теперь ты меня прости, – она потерлась щекой о плечо Темняка. – Не стоило тебе одному везде шататься. Попросил бы меня. Я бы тебе всё сама показала.

– Хочешь сказать, что мест, запретных для человека, здесь нет?

– По крайней мере я о них ничего не знаю.

– Объясни, почему у Стервозы так мало слуг. У других Хозяев в свите по дюжине человек и даже больше.

– Раньше у неё слуг тоже хватало. Здесь шага спокойно нельзя было ступить. Но когда с ней случилась эта беда, мы все как бы осиротели. Некоторых людей забрали другие Хозяева, некоторых отправили к работягам, некоторые просто сгинули. Остались только мы с Цвирой. За сторожей, так сказать. Я тогда тут каждый закоулок обошла. Потом пригодилось, когда от Цвиры пришлось прятаться… Все самое интересное там, – она махнула рукой куда-то в сторону. – Где ты как раз и не бывал. Хочешь, покажу?

– Прямо сейчас?

– А зачем откладывать. Стервоза явится только к ночи. Значит, время у нас в запасе есть… Может, ты и найдешь сегодня то, что так упорно ищешь, – произнесла она с загадочной улыбкой.

– Разве я что-то ищу?

– Ищешь, ищешь! Не притворяйся.

– Почему ты так решила?

– Все что-то ищут. Одни любовь, другие неприятности. Да и по тебе видно. Мечешься, как голодный клоп. На одном месте усидеть не можешь.

Болтая таким манером, Зурка увлекла Темняка в извилистый проход, по обеим сторонам которого, за дымчатыми стенами, будто бы покрытыми изнутри морозным инеем, вспыхивало и гасло алое зарево.

Хождение без «букета» имело то достоинство, что не было сопряжено с неприятными сюрпризами, и тот недостаток, что длилось чересчур долго. Тот, кто шагает напролом, всегда приходит к цели первым, но при этом несёт немалый урон. Ну а тот, кто выбирает путь неблизкий, но верный, рискует опоздать, зато сие никак не отражается на его потенциальных возможностях. При разборе шапок это может иметь решающее значение.

– Расскажи мне об истории, приключившейся со Стервозой, – попросил Темняк. – Ведь она оказалась буквально на краю гибели, и никто из соплеменников даже не попытался помочь ей. Неужели могущественные разумные существа способны на такое бездушие? У меня это даже в голове не укладывается. Дикие звери порой проявляют к своим беспомощным сородичам большее участие.

– Так уж, наверное, устроена наша жизнь, – глубокомысленно заметила Зурка. – В стада сбиваются слабые и глупые. Без взаимовыручки им просто не выжить. Умные и сильные держатся поодиночке. Ну а самые умные и самые сильные, кроме самих себя, вообще никого не признают. Как называются такие существа?

– Себялюбцами, – подсказал Темняк.

– Вот именно. Хозяева – себялюбцы из себялюбцев. Никакая приязнь между ними невозможна. Как и взаимопомощь. Хозяин, попавший в беду, выкарабкивается сам и считает это вполне естественным.

– Ты-то откуда всё это знаешь? – Темняк с удивлением покосился на Зурку.

– Нашлись добрые люди – просветили. Я ведь не первый день на белом свете живу. И не надо держать меня за дурочку… А что касается Стервозы, тут история темная. Мы ведь в их отношения вникнуть не можем. Хозяева стараются держаться друг от друга подальше, но на этот раз Свервоза повздорила с кем-то из своих. Может, из-за самца, а может, по какой-то другой причине. Выяснение отношений у них происходило на крыше.

– Почему на крыше?

– Вспомни, Цвира тебя для разборки в укромное место увел. Вот и Хозяева на крыше уединяются. Чтобы, значит, никто посторонний не мешал. После той встречи Стервоза и пропала.

– Неужели её никто не искал?

– Не знаю. Думаю, что нет. Каждый Хозяин сам по себе и ни перед кем не отчитывается. Если пропал – значит, это его личное дело… Мы и сами уже про неё вспоминать перестали, а тут вдруг является! Грязная, худая… Три дня из кормушки не вылезала. Ты её, наверное, голодом внизу морил.

– Только не надо упреков! Питалась она очень даже хорошо. Пищу употребляла простую и сытную, – Темняк не стал уточнять конкретный состав этой пищи.

– Вот мы, кажется, и пришли. – Зурка резко остановилась.

– Куда пришли? – поинтересовался Темняк, обеспокоенный неуловимой переменой, сквозившей в голосе и во всех повадках Зурки.

– Неважно, – она явно нервничала и отводила взгляд в сторону.

– В чем дело? Ты что-то недоговариваешь.

– Нам говорить больше не о чем. – Зурка повернулась спиной к нему, и тут же на Темняка набросилось сразу несколько человек – набросились молча, не как грабители или убийцы, пытающиеся запугать свою жертву, а как воры, тайком подобравшиеся к добыче.

Трудно отбиваться, когда двое держат тебя за руки, третий сгибом локтя прихватил горло, а ещё парочка этим временем вяжет ноги.

– Зурка… – прохрипел Темняк. – Предательница… Не прощу…

– Только не надо сцен, – она поморщилась. – И силушку свою не показывай. Расслабься… Так будет лучше для тебя.

Темняк всё же сумел укусить человека, душившего его, за руку, а когда тот слегка ослабил захват, нанес удар затылком в лицо. Одним противником стало меньше, но какая польза в том, что ты оглушил одну пиранью? В стае их всё равно слишком много, а кровь сестрицы только раззадорит остальных людоедов.

Общими усилиями Темняка связали по рукам и ногам, в рот забили кляп, а на глаза наложили повязку. Хорошо хоть, что затычки в уши не вставили. Зурка всё время крутилась где-то рядом и приговаривала:

– Не надо так туго затягивать! Нос ему освободите, нос! А то ещё задохнется.

Затем Темняка быстро потащили куда-то – один держал его за ноги, двое за туловище, а голову, судя по нежному прикосновению пальчиков, поддерживала Зурка – но спустя всего несколько минут уронили на пол. Началась какая-то толкотня, на слух напоминавшая схватку регбистских команд, разыгрывающих мяч.