они подняли его из ямы. Молодой окапи был так изможден, что не оказывал сопротивления. Животное походило одновременно на осла и жирафа. Огромные уши делали окапи похожим на осла, а более высокое спереди туловище, длинная шея и небольшие рожки на конусообразной голове напоминали жирафа. Животное было покрыто нежным, блестящим черным мехом, и только голова по бокам и горло были белые. Его ноги оказались усеяны необыкновенно оригинальным узором, состоявшим из перемежающихся черных и ярко-белых полос.

Охотники посадили окапи в клетку и понесли в лагерь. Смуга приказал построить небольшую загородку, куда и впустили испуганное животное. Опытный зверолов знал, что приручить дикое животное лучше всего, оказывая ему помощь тогда, когда оно изнурено. Заботу о диком кабане он предоставил Томеку и боцману, а сам проводил время у окапи.

Таким образом, в этот день они не могли отправиться в обратный путь на базу. Чтобы взять с собой всех пойманных животных, надо было подождать выздоровления раненых носильщиков. Поэтому звероловы решили остаться на некоторое время в лагере. Смуга тщательно расставлял вокруг лагеря и проверял часовых, чтобы предупредить возможное вторичное нападение людей-леопардов. Однако все эти предосторожности оказались ненужными.

Три друга часто отправлялись в саванну на охоту. Негры с удовольствием приносили в лагерь убитых зебр и антилоп; по вечерам вокруг их стоянки чувствовался вкусный запах жареного мяса.

Спустя две недели охотники решили, что возвращаться на базу экспедиции уже можно. Томек усердно помогал в постройке просторной клетки из бамбука для окапи. За прошедшее время животное привыкло к людям и принимало пищу из их рук. По-видимому, так сказывалось присутствие в лагере родственников окапи — ослов. Смуга на несколько часов ежедневно впускал их в загородку окапи. Вскоре между животными воцарилось полное согласие, что радовало охотников, опасавшихся гибели окапи от тоски по матери.

Наконец в один прекрасный день, на рассвете, охотники свернули лагерь и направились в обратный путь. Из-за недостатка носильщиков им приходилось часто останавливаться на длительный отдых, во время которого они охотились и собирали корм для животных. Добывать корм в джунглях было нелегко. Для дикого кабана они собирали корни и луковицы растений, хотя он охотно пожирал и обезьянье мясо, которым кормили леопардов.

Меньше всего забот доставлял окапи. Его клетку с широко расставленными бамбуковыми прутьями помещали прямо в кусты, и добродушное животное с аппетитом объедало листья.

Караван пробирался через дремучие джунгли десять дней. Иногда они слышали звуки тамтамов, но встречавшиеся по дороге пигмеи их не беспокоили. Дружественное племя бамбути уже успело сообщить соседям о появлении в лесу странных белых людей, которые ловят животных и раздают ценные подарки. Встречая карликов, Смуга дарил им соль, табак и бусы, а пигмеи показывали ему удобные проходы в джунглях и даже помогали нести клетки.

На одиннадцатый день пути, в самый полдень, Смуга обнаружил, что караван находится уже вблизи главной базы. Охотники стали время от времени стрелять вверх из винтовок, чтобы сообщить товарищам о своем возвращении. Легко себе представить волнение и радость Томека, когда около четырех часов пополудни он услышал ответные выстрелы.

Вскоре караван очутился на лесной поляне, над которой на высокой мачте реял польский флаг. Вильмовский, Хантер и негритянское население лагеря выбежали встретить товарищей. Охотники обнимали друг друга, целовались, а негры танцевали от радости. Даже масаи, забыв о присущем им чувстве собственного достоинства, шутили и веселились вместе со всеми. Вильмовский радостно обнял сына. Он отстранил его от себя на длину руки, чтобы лучше видеть. Мальчик возмужал и стал серьезнее.

— Ты уже совсем взрослый мужчина, — шутил Вильмовский.

— Ты разинешь рот от удивления, Анджей, когда узнаешь, что твой сын отважно сражался с людьми-леопардами. Ого! Это была и в самом деле крупная победа! Я сам насчитал шесть трупов в лагере, — сообщил боцман Новицкий.

Лицо Вильмовского, несмотря на загар, побледнело. Он взглянул на сына, потом обратился к Смуге, который тяжело вздохнул и сказал:

— Да, Анджей, это правда. Томек получил первое боевое крещение и… командовал боем. Несмотря на неожиданное нападение, он лишился всего лишь одного человека, тогда как потери врага составили шесть воинов. Когда мы с боцманом были на охоте, негры, одетые в шкуры леопардов, опьяненные каким-то наркотиком, напали на нашу стоянку в джунглях. Дело было ночью. Даже и сейчас мне трудно поверить, что Томек сумел защитить себя и лагерь от целой толпы диких воинов. Мы с Новицким прибыли к концу жестокого боя. Верный Инуши заслуживает особой благодарности, хотя и бугандийцы тоже отличились. Однако это длинная история, займемся сначала животными.

Вильмовский подошел к масаи. Он крепко пожал ему жилистую руку, а потом поблагодарил всех бугандийцев. В конце подошел к сконфуженному мальчику и сказал:

— Я поражен известием, которое услышал. Что же сказать тебе об этом? Я рад, что ты вернулся целым и невредимым, и поздравляю тебя как мужчина мужчину.

Вильмовский крепко пожал руку сыну, который стоял, силясь преодолеть волнение.

XXII

Охота на слонов и жирафов

Трудно описать радость, воцарившуюся в лагере после возвращения Томека и его товарищей. Этой ночью никто не думал о сне. В честь благополучного возвращения друзей Вильмовский раздал всем увеличенные порции продуктов из неприкосновенного запаса, который теперь можно было уже нарушить. Ведь экспедиция должна была в ближайшее время вернуться в Буганду, где не было недостатка в продуктах. Поэтому все участники похода лакомились консервами, сухарями и фруктами, а разговорам не было конца. У всех было что рассказать, и все стремились узнать о приключениях других. Оказалось, что Вильмовский и Хантер тоже не теряли времени даром. Благодаря их заботам гориллы почти привыкли к неволе. Они не только освоились с видом людей, но охотно находились рядом с ними. Это, в частности, касалось молодой гориллы. Она почувствовала в Вильмовском друга. Сновала за ним как тень и в конце концов перешла из клетки родителей в его палатку, где для нее устроили постель с подушкой и одеялом. Молодая горилла стала лучшим посредником между родителями и людьми. Именно благодаря ей гориллы быстро примирились со своим положением.

Род мартышек (Cercopithecus), так обыкновенных везде в зверинцах, водится в тропических странах Африки, в сырых лесах, по берегам рек и морей, там, где водятся и попугаи. Их несколько видов, но все они отличаются стройным, красивым телом, одетым в довольно яркую, иногда пеструю шубу, с длинным хвостом без кисти. Тонкие конечности, короткие руки с очень длинным большим пальцем,