– Не боитесь, что я сыграю не так?

– А чего бояться? Ты умный человек, и подыграть нам в твоих интересах. Да и твои тетради остались у нас. Представляешь, что с тобой будет, если всплывут рекомендации? Поэтому не выпендривайся, а садись и читай.

Читал я минут десять.

– Умно придумали, – признался я. – В одном месте немного подправили, в другом… В результате получили то, что хотели. Даже если не поверят, будут действовать в нужном направлении. Что насчёт лета? Я надеюсь, что вы куда-нибудь нас пристроите.

– Я над этим не думал, – сказал Юркович. – Было не до вас. Всё запомнил?

– На память не жалуюсь.

– Тогда иди, Виктор тебя отвезёт. И отдашь ему пистолет, он тебе больше не нужен. Куда и когда поедете отдыхать, тебе сообщат через несколько дней.

Пока ехали до дома, не разговаривали.

– Неси пистолет, – сказал Виктор. – Ты из него стрелял?

– Носил несколько раз, когда ездили в одно место, и всё. Сейчас отдам.

Я сбегал домой и принёс ему пистолет и боеприпасы, завернув всё в газету. Туда же вложил и липовое удостоверение. Виктор проверил, что я ему отдал, и уехал.

– Позвони Люсе, – сказала мама, когда я вернулся в квартиру. – Потом будешь обедать.

– Чего от тебя хотели? – спросила подруга, когда подошла к телефону.

– Ты уже пообедала? Тогда подожди. Я сейчас поем и прибегу.

– Не спеши! – сказала мама, когда я принялся есть борщ. – Сейчас подавишься. Никуда твоя Люся не денется.

– Не спешу, просто проголодался, да и борщ вкусный! Только второе не хочу, давай оставим на ужин.

Я быстро съел действительно вкусный борщ и поспешил исчезнуть, чтобы не выслушивать маму. Она уже не настаивала на своём, но в таких случаях не упускала возможности высказать своё недовольство.

– Рассказывай! – сказала Люся, когда я поздоровался с Надеждой и зашёл в её комнату.

– Почти наверняка наших отцов переведут в столицу, так что уже можешь считать себя москвичкой. Машеров затеял сложную шахматную комбинацию, требующую пожертвовать фигуру. Нужно объяснять, кто будет этой фигурой? Но это случится не завтра, так что восьмой класс мы закончим здесь и, может быть, успеем отдохнуть на море.

– Но почему? – встревожилась она. – Что случилось?

– Я не знаю подробностей, а тебе лучше не знать лишнего. Надо будет пройтись по всему, что я тебе рассказывал, и решить, что скрывать. О грядущей гибели мира можешь говорить всё, что помнишь. О развале СССР тоже говори всё, а о его причинах скажешь только то, что я говорил о проблемах в экономике. Я не помню, слышала ли ты хоть что-то о Брежневе и его окружении, но ответ на такой вопрос может быть только один: не было таких разговоров! Вспоминай всякую всячину о падении водородных бомб на Испанию, о крушении самолётов и войне во Вьетнаме, но не вздумай вспомнить об Андропове или ком-то ещё. Если до этого докопаются, будет плохо.

Два дня пролетели незаметно. В последний уроков не было. На классном часе проставили отметки и разошлись по домам. Когда подошли к подъезду, встретились с отцом Сергея.

– Результаты? – коротко спросил он.

– У всех одни пятёрки! – отрапортовал Сергей.

– Не сомневался, – ответил он. – Геннадий, просили передать, что вас обоих отправляют туда, где вы отдыхали в прошлом году, сразу на два срока. А мы с тобой, сын, в июле поедем в Крым. Кстати, разговаривал с вашим тренером. Он доволен обоими. Молодцы!

На столе зазвонил телефон, и Суслов взял трубку.

– Машеров уже здесь, – выслушав говорившего, сообщил он Брежневу.

– Вчера вечером позвонили, а сегодня к обеду он у уже нас, – сказал Брежнев. – Ждал?

– Не удивлюсь, если ждал, – ответил Суслов. – Он демонстрирует завидную предусмотрительность. Если найдём общий язык, надо к нему внимательно присмотреться.

Им пришлось ждать минут пять, прежде чем в кабинет вошёл Машеров.

– Здравствуйте, товарищи! – поздоровался он.

– Здравствуйте, Пётр Миронович, – сказал Суслов. – Присаживайтесь, пожалуйста.

– Я считал, что меня вызвали вы, Леонид Ильич, – обратился к Брежневу Машеров.

– Вызывал вас я, но говорить нам пока удобнее у Михаила Андреевича, – ответил Брежнев, выделив слово «пока». – Расскажите нам Пётр Миронович, как вы дошли до такой жизни, что уже не доверяете своему партийному руководству.

– Я не вам не доверяю, – невозмутимо ответил Машеров, – а кое-кому из вашего окружения, и имею для этого основания. А работаете вы, опираясь на этих людей.

– А нам, значит, доверяете? – уточнил Суслов. – Тогда раскройте источник своей информации. Только не нужно говорить о вашем деде. Ваши слова пока дальше нас не уйдут.

– На таких условиях я могу многое рассказать, – сказал Машеров. – Источник информации – это подросток. Путешествовать в прошлое невозможно, но никто этого и не делал. Ему помогли отправить самому себе воспоминания прожитой жизни. Случилось это в две тысячи тридцатом году. Ему тогда было восемьдесят лет. Сознания ребёнка и старика слились и получился… Я так и не разобрался, кто он такой. Рассуждает, как взрослый человек, а часто поступает, как мальчишка. Влюбился в сверстницу и кинулся в искусство. Я ему помогаю, а он консультирует мою команду.

– Он живёт свободно? – удивился Суслов.

– Отцы его и его девушки служат в Минске, в штабе округа, оба майоры. Мы перевели их из одной воинской части, чтобы наш лейтенант всегда был под рукой.

– Почему лейтенант? – спросил Суслов.

– В той жизни он окончил технический институт и получил воинское звание, поэтому так и зовём. За ним присматривают, но живёт свободно. Если попробуете на него нажать, не получите ничего.

– А на его подругу?

– Будет ещё хуже, – убеждённо сказал Машеров. – Да и зачем давить, если он сам предложил помощь? Он полгода вёл записи всего, по его мнению, важного, а потом нашёл способ выйти на меня и всё отдал просто так. Кстати, у нас нашлись желающие проверить его на прочность, потом заглаживали вину.

– А зачем он вообще нужен, если есть записи? – спросил Брежнев.

– Этот человек прожил долгую жизнь. Перенос личности сделал его память близкой к абсолютной. Он записал только основные события, а сколько было неосновных, но тоже важных? Конечно, он не может ответить на все наши вопросы, но на многие отвечает. Пользы от него много. Представьте, сколько всего может знать человек с его жизненным опытом и памятью. И учтите, что через сорок лет у всех желающих будут вычислительные машины размером с небольшой чемодан, но в тысячи раз мощнее наших. И их свяжут в мировую сеть. В это трудно поверить, но владелец такой машины сможет получить по этой сети почти любую информацию и даже посмотреть художественный фильм. Было рассекречено огромное количество документов, а лейтенант провёл за своей машиной бездну времени, поэтому и знает так много.