– Догадливый он у тебя. И сильный – я и не ожидала такого… – она потрогала горло и болезненно поморщилась. – И все же мое предложение лучше, чем его, дитя.

Вытерев тыльной стороной руки слезы со щеки, она тряханула светлой головой и вдруг встала, роняя одеяло на пол. На мгновение я зажмурилась – совершенно не было никакого желания созерцать обнаженное тело своей почти-матери.

Но каким-то образом оказалось, что Мариэтта уже в одежде – в длинном, в пол, бордовом платье из парчи, раздвоенное спереди, чтобы был виден подъюбник – ни менее роскошный, из какой-то переливчатой, золотой ткани. Моя челюсть отвисла – так вот что означает магесса!

Мариэтта удовлетворенно улыбнулась, складывая руки на груди – затянутые в перчатки в цвет платья. Прическа ее тоже невероятным образом преобразилась – взбилась, как на портрете, и сама перевязалась расшитой драгоценностями лентой-диадемой.

Я физически почувствовала, как сильно напрягся рядом Демьян – причем, похоже, он собирался обратиться без моей помощи. Глаза его пожелтели, когти загрубели, лицо заострилось... Схватив за плечи, он буквально забросил меня к себе за спину.

– Я не отдам ее, – зашипел злобно. Воздух вокруг накалился электричеством, готовый взорваться.

– А я тебя не спрашиваю! – обходя его, магесса сама меняла форму, становясь выше и темнея кожей. В руках обоих уже искрилась магия.

– Придется спросить, дорогая магесса, потому что она привязана ко мне такими прочными узами, что разорвать их может только смерть!

– Вот я и устрою смерть – твою!

Я наконец-то пришла в себя и выбежала из-за спины Демьяна.

– Немедленно прекратите оба! – звонко закричала, сжимая кулаки.

Тяжело дыша, оба замолчали и уставились на меня – словно не могли понять, с какой это стати яблоко раздора чего-то там вякает.

Я выдохнула и посмотрела на Демьяна.

– Ты хочешь взять меня замуж. Правильно?

Тот угрюмо кивнул.

– Ты, считай, и так уже замужем, раз моя Избранная…

Я перевела взгляд на Мэриэтту.

– А вам что от меня нужно? Надеюсь, не поиграть в дочки-матери? Так-то мать у меня и в самом деле уже есть…

Та выпрямилась с крайне оскорбленным видом.    

– Мне нужна ученица. И ты, Елена – единственная в обозримом будущем и на всей территории земли, у кого есть способности, хотя бы отдаленно приближающиеся к моим. Я ведь последняя магесса в этом мире, и если не обучу тебя всему, что знаю… все эти столетия, проведенные мной взаперти, прошли зря. Люди будут продолжать думать, что приобретенная магия миф, и некому будет научить их, что наши возможности… бесконечны… Особенно в микромирах.

С последним словом она подняла руку и вокруг ее ладони словно восьмигранник распался, являя взгляду маленькую, сияющую, плотноупакованную вселенную.

Взметнулись во все стороны звезды, заискрились хвостами кометы и закружились вокруг своей оси созвездия…

– Как тебе возможность стать богиней в одном из Мелких Миров? – усмехнулась Мариэтта. – Стать демиургом, вершателем судеб, мастером и похитителем душ? Богом и дьяволом в одном лице?  

Новая вселенная засасывала, звала к себе со страшной силой, обещала стать моей собственностью… магия тянула меня, рисуя красочные картины, одна соблазнительнее другой…

Сила, великая сила вдруг ощутилась во всем теле – прущая наружу, требующая подчинения, власти, могущества и богатств… восхищения и вечной молодости…

Но поверх всех этих бушующих эмоций, перекрывая весь мой восторг и трепет, и все самые красочные видения будущего всевластия, вспыхнуло вдруг нечто простое и понятное.

Ощущение руки Демьяна, держащей мою.

Вздрогнув, я вернулась на землю.    

– Не надо мне никаких чужих вселенных, – решительно мотнула головой, отходя назад, прижимаясь спиной к груди моего мужчины. – Но если ты сможешь помочь нам, я стану твоей ученицей – здесь, на земле. И приму все знания, которые посчитаю нужным.

– И которые я посчитаю нужным, – глухо добавил Демьян, крепко прижимая меня к себе за плечи. – Хотя не уверен, стоит ли нам связываться с ней в принципе.

Явно недоумевая, Мариэтта опустила руку, и видение других миров тут же рассеялось.

– Ты серьезно? Отказываешься от такого… величия? Ради него?! Ради… мужчины?

Я пожала плечами.

– Ну… Он же готов ради меня стать простым человеком. Считайте, что я плачу ему тем же, – обернувшись, я подняла на Демьяна голову. – Надеюсь, ты запомнишь, что я только что отказалась ради тебя от мульти-мирового господства?

Он хмыкнул.

– У меня хорошая память.

– Простым человеком? – перебила нас Мариэтта. – Но зачем? Разве вы не знакомы с Ритуалом Воздействия?

Переглянувшись, мы оба уставились на нее, ожидая продолжения.

И уже тут, уже в это мгновение смутная надежда затеплилась в моей душе. Некое радостное, немного щемящее предчувствие, что не зря, ох не зря мы спасли сегодня из заключения одну могущественную магессу. Пусть и угрожающую теперь современному миру самим фактом своего существования.

– Не знакомы, значит, – женщина подбоченилась. – Что ж… тем лучше для меня. Предлагаю тебе сделку, девочка. Ты становишься моей прилежной ученицей, перенимаешь все мои магические знания, я же взамен… делаю тебя… кто твой Избранный теперь? Дракон? Вот и тебя я сделаю драконицей. Если пожелаешь.

– Чушь. Это невозможно, – тут же ответил Демьян. Слишком быстро ответил – словно надежда затеплилась и в его душе, а он вдруг разозлился, считая себя наивным.

Мариэтта выгнула бровь.

– Так же «невозможно», как и я сама? Как и то, что человек может научиться магии?

Мое сердце неистово заколотилось, и я подняла к груди руку, подсознательно пытаясь успокоить его, не дать разгуляться неоправданной, шальной радости, уже готовой захлестнуть меня…  

Ведь она права, права! Нет ничего невозможного – раз магия существует!

Но раз так, значит можно просить кое-что еще… кое-что поважнее долгой жизни и полетов в поднебесье с моим любимым драконам.

– Я хочу ребенка, – сказала я внезапно охрипшим голосом. – Сделай так, чтобы я забеременела от Демьяна, и я стану твоей САМОЙ прилежной ученицей.

Инстинктивно я опустила руку от груди к животу, и взгляд женщины последовал за ней – пронзающий, читающий меня насквозь. Спустя секунду она подняла на меня глаза, и я заметила какую-то странную нерешительность – словно Мариэтта поняла что-то, но никак не могла решиться сказать.

– Она не сможет, – горько усмехнулся Демьян. – Если бы умела, сделала бы это уже давно – ведь чем больше потомков, тем больше шансов у нее было освободиться…