– Думаю, после Лимы холодильников на нашем пути вообще не будет, – отозвался Доминик. Он точил на камне один из своих ножей.

– Но, по крайней мере, мы хотя бы уже не в той посудине, – саркастически заметил Виллем, их переводчик, наполовину перуанец, наполовину немец, который встретил их в аэропорту; еще он зарабатывал тем, что во время экспедиции делал снимки для лондонского Королевского картографического института.

Роз и Доминик согласно закивали, вспомнив «Санта-Ану» – ржавый пароходик, который доставил их из Тарапото, неофициальной столицы региона, в Кутуба – крошечный городок, где не было ничего, кроме убогих хижин, и последний форпост цивилизации на пути в непроходимые джунгли.

Это путешествие было ужасным, но других вариантов просто не существовало. Железной дороги в Перу не было – по крайней мере в этой глуши, где лесоматериалы и разные товары гораздо проще было перевозить по воде. Географическое положение и климатические условия этого края были таковы, что прокладывать дороги на большей части территории было непрактично, поскольку стремительно разрастающаяся растительность могла затянуть любое шоссе в считаные дни, а частые паводки и оползни буквально стирали его с лица земли. Гидросамолеты отправлялись вглубь страны лишь время от времени, и единственным надежным способом попасть в Кутуба было плыть на убийственно тихоходном суденышке, у которого на преодоление ста пятидесяти миль вверх по реке ушло десять дней.

Роз до сих пор с содроганием вспоминала каждый момент этого ужасного путешествия. Днем высокая влажность и грохочущий корабельный дизель гнали их на палубу, но безжалостно палящее солнце, тучи насекомых, а то и внезапно обрушивающиеся ливни, как во время библейского потопа, заставляли прятаться внизу. Ночью не было других вариантов, кроме как потеть в своих каютах, читая или тихо беседуя при оранжевом свете керосиновых ламп, вокруг которых кружились ночные бабочки величиной с яблоко.

Роз, которую постоянно укачивало, была счастлива, когда они вновь ступили на твердую землю. Кутуба с ее единственной пыльной улицей, по которой бродили худые собаки и бегала индейская детвора, оставленная, похоже, без чьего-либо присмотра, казалась по сравнению с пароходиком просто оазисом цивилизации.

Мигель, проводник Доминика, встречавший всю команду в Тарапото, привел их в свой дом, стоящий на краю деревни. До отеля «Ритц» этому жилищу определенно было далеко: оно больше напоминало большую лачугу с циновками из пальмовых листьев на полу. Но зато тут, по крайней мере, было электричество, если включить генератор, и чистое постельное белье в комнатах пристройки – единственная дань обходительности со стороны Кваны, сварливой жены-индианки Мигеля.

Розамунда, Доминик и Виллем вышли на лужайку с выжженной солнцем травой. Здесь к ним присоединилось двое их перуанских носильщиков, дружно пыхтевших сигаретами, и Мигель, который, готовясь к совещанию, важно сел на землю, по-турецки скрестив ноги.

– Когда прибудут остальные проводники? – спросил Доминик, открыв бутылку с водой и сделав долгий глоток. Он нервно расхаживал взад и вперед, словно зверь в клетке.

– Я говорил с Педро утром, так что, думаю, сегодня. Посмотрим, – пожав плечами, сказал Мигель.

Роз бросила быстрый взгляд на Доминика, но, похоже, его данное обстоятельство особо не встревожило, и она поняла, что он даже ожидал этого. Проводниками на последний отрезок пути, после которого он должен был остаться уже совершенно один, были двое индейцев из племени, чье поселение находилось недалеко от Кутуба. Они знали джунгли лучше, чем Мигель, который и выглядел, и вел себя, как местные жители, перуанцы, которых Роз встречала в Лиме. Доминик уже имел дело с этим племенем: перед тем как отправиться в свою предыдущую экспедицию по Амазонке, он жил у них в течение шести недель, учась выживать в джунглях, питаясь только тем, что удается там добыть. И он знал их достаточно хорошо, чтобы понимать, что они живут в своем собственном ритме. «Сегодня» вполне могло превратиться в завтра или в какой-нибудь из дней следующей недели.

– А можно мне пойти с вами в их поселение? – спросила Роз, вглядываясь в плотную стену тропических зарослей, начинавшихся сразу за деревней.

– Она смелая! – со смехом произнес Мигель, а Роз так и не поняла, что при этом выражало его лицо, – уважение или тревогу.

– Ты зашла уже так далеко, что еще несколько миль для тебя ничего не значат? – сказал, подмигнув ей, Доминик, и она почувствовала, как сердце ее екнуло.

Доминик и Мигель отошли в сторону, чтобы поговорить один на один. Виллем выглядел расслабленным, он в компании носильщиков потягивал пиво из бутылки.

Роз встала, чтобы немного размять ноги. Она не старалась подслушать разговор мужчин, но Мигель говорил громко, как будто таким образом хотел сделать более понятными для Дома английские слова, произносившиеся с сильным испанским акцентом.

Из услышанного ей стало ясно одно: в джунглях находятся «плохие люди».

Она также уловила слово «наркотики», и наконец поняла, о чем они говорят. Несколько недель тому назад она решила написать для «Санди Кроникл» большую статью о мировой торговле наркотиками и обратилась в редакцию газеты с таким предложением. Она была уверена, что статья станет бомбой и что об этой очень злободневной проблеме нужно говорить немедленно, но ее пыл охладил скептически настроенный редактор, который заявил, что в западном обществе нелегальных наркотиков не употребляют – разве что самые яркие представители богемы.

Но Роз думала иначе. Ее исследования показали, что производство кокаина в некоторых регионах Южной Америки, где традиционно культивировали коку, превратилось в громадную и быстро растущую индустрию, и криминализация рынка наркотиков в последнее время только способствовала этому. Нелегальная торговля стала развиваться повсеместно: крестьяне поставляют коку шайке безжалостных профессиональных контрабандистов, которые прокладывают свои маршруты прямо через джунгли.

– Ты уверен, что достаточно натренирован, чтобы выжить в джунглях? – спросила Роз, когда Мигель ушел.

Войдя в их комнату, она присела на край самодельной кровати.

– А не поздновато задавать такие вопросы? – сказал Доминик, вытирая пот с лица полотенцем.

В комнате повисло молчание.

– Я готов, – тихо сказал он. – Я, как всегда, подготовился.

Она кивнула:

– Ну, если ты что-то и забыл, то возвращаться за этим тоже поздно.

Предполагалось, что это шутка, но Доминик выглядел задумчивым.

– Надеюсь, я взял с собой достаточно подарков.

– Подарков?

– Для местных племен. Если я чем-то рассержу их, подарки помогут их умилостивить. К тому же по этикету вообще не положено являться куда-либо с пустыми руками.

– По крайней мере у тебя есть ружье, – улыбнулась она, глядя на дробовик, прислоненный к стене рядом с длинным мачете. Роз считала себя пацифисткой, но вид этого оружия как-то успокаивал ее.