* * *

Успокоить Розамунду не смогли даже выпитые один за другим два бокала шампанского.

– Ну что, вечеринка наша удалась, – сказал Доминик, обнимая ее за талию.

Роз кивнула и улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку весь энтузиазм, какой только смогла из себя выдавить. Никаких добрых чувств к Виктории Харборд она больше не испытывала и не могла рассказать своему жениху об их разговоре и о том, как сильно он ее расстроил. В какой-то момент она даже вспомнила тягостный эпизод, который ей пришлось пережить в школе: она несколько недель боялась выступить против девочек, третировавших ее из-за того, что она была слишком непохожей на них и слишком умной. И хотя она могла постоять за себя на спортивной площадке, обидчики отстали от нее только тогда, когда она открыто заговорила об этом и заручилась поддержкой преподавателей и других учеников.

И тем не менее рассказать Доминику о Виктории она не могла. Он любил своих друзей, она знала это и не собиралась отгораживать его от них стеной.

– Слушай, я хотел бы познакомиться с твоими друзьями, – сказал Доминик, беря ее за руку. – Сэм, где твоя Сэм? Я хочу познакомить ее с моим другом Эдвардом.

– Она, наверное, еще в пути, – сказала Роз, обводя глазами зал. Вечеринка началась в 7.30, друзья Доминика собрались к восьми, но никто из тех, кого приглашала Роз, – Сэм, Алекс, Джордж, управляющий кафе, где она раньше работала, и еще трое новых приятелей из Примроуз-Хилл, – пока что не появился.

У нее даже вырвался вздох облегчения, когда она увидела своих родителей, мнущихся у входа, – первых из так по-светски задерживающихся ее приглашенных. Отец был в своем лучшем костюме; у матери на голове было нечто, напоминающее блюдце.

– Мистер и миссис Бейли! – воскликнул Доминик, сжимая Розамунде пальцы, когда они пошли поздороваться.

– Доминик, как здесь красиво! – глядя по сторонам, сказала Валери, едва не лишившаяся дара речи при виде окружающего ее великолепия.

– К сожалению, это все не мое, – сказал Доминик, делая знак, чтобы им принесли напитки.

– В таком случае я хотел бы пригласить вас к себе, чтобы мы в моем кабинете могли поговорить о ваших планах на будущее, – важно произнес Сэмюель, сразу же немного захмелевший от шампанского.

Роз рассмеялась. Она знала, что Доминик и ее отец прекрасно ладят. Когда он явился к ним домой официально просить руки Роз, мужчины вскоре улизнули в паб и вернулись оттуда через три часа, хохоча и переглядываясь, как закадычные друзья. Из-за этого Роз еще больше захотелось выйти замуж за Доминика.

Появилось еще несколько друзей Розамунды, и Доминик, постучав чайной ложечкой по хрустальному бокалу, чтобы призвать всех к тишине, объявил, что хочет произнести речь.

– Подойдите поближе, пожалуйста. Я хочу сказать пару слов.

– Вот это сюрприз! – прогрохотал Зандер откуда-то из задних рядов.

Все засмеялись и полукругом выстроились напротив Доминика и Роз. Он поблагодарил всех гостей за то, что они пришли, и отдельно тех, кто помогал ему в организации торжества.

– Я с детских лет хотел стать журналистом, – сказал он, глядя на море лиц. – Меня всегда завораживали слова и то, что они могут делать. Слова могут заставить вас смеяться или плакать, они могут изменить ваше мнение, подарить вам надежду, сделать вас мудрее. Они, подобно алхимии, способны менять мир. Слова изменили и мою жизнь, – продолжил он, крепче сжав руку Роз. – В один прекрасный день в начале этого года я прочел небрежно написанные на плакате резкие слова, направленные против журнала «Капитал», и сразу понял, что должен познакомиться с их автором. Эти слова привели в мой дом Роз Бейли. А затем еще одно слово сделало меня таким счастливым, каким я не был никогда в жизни. Это было произнесенное ею слово «да».

Он повернулся к ней и взял ее за обе руки.

– Роз Бейли, я очень тебя люблю. Я не могу дождаться, когда мы с тобой поженимся, и горжусь тем, что ты хочешь взять меня в мужья.

В толпе раздались одобрительные возгласы. Розамунда, сияя, смотрела на радостные лица гостей, пока ее взгляд не натолкнулся на Викторию Харборд, стоявшую позади всех; она не улыбалась, а только потягивала свое шампанское. Взгляды их встретились, и Роз ощутила если не ликование, то, по крайней мере, сладостное облегчение, переполнявшее ее, и уверенность, что теперь все у них будет хорошо.

– Я пропустила речь! – воскликнула Сэм, обвивая ее обеими руками.

– Ты все-таки пришла!

– Не думала же ты, в самом-то деле, что я пропущу такое мероприятие на Итон-сквер? Боже мой, я не заглядывала сюда с 55 года, когда была дебютанткой!

– Тогда для тебя это место естественного обитания, – рассмеялась Роз, представив себе, как ее раскованная подруга должна была приспосабливаться к нравам высшего общества во время светских сезонов.

– Должна тебе сказать, что половину девушек в этом зале я знаю по Челтнемскому женскому колледжу, – шепнула ей Сэм.

– Должно быть, они будут рады с тобой пообщаться, – сказала Роз.

– Безусловно. Посмотрят на меня, узнают, чем я занимаюсь, и поблагодарят Бога за то, что сами сделали правильный жизненный выбор.

Роз рассмеялась:

– Ну, я-то в любом случае предпочла бы быть на твоем месте.

– Какой камень! Дай-ка посмотреть, – сказала Сэм, хватая руку Розамунды и поднимая ее повыше.

Роз вытянула пальцы, чтобы продемонстрировать подруге прекрасное кольцо с рубином, которое Дом подарил ей на следующий день после того, как сделал ей предложение на мосту Ватерлоо.

– Оно потрясающее! – вздохнула Сэм. – Теперь уже и я хочу встретить мужчину, который полюбил бы меня так, как любит тебя твой Доминик.

– Хотеть любить и быть любимой совершенно нормально и естественно, – улыбнулась Роз, коснувшись ее руки. – Кстати, Дом собирался познакомить тебя со своим другом Эдвардом, – сказала она, помахав жениху рукой.

– Ух ты! Это подстроено? Он у тебя что, сводник?

– Называй его просто Купидон, – шепнула в ответ Роз.

Дом находился от них уже в нескольких шагах, когда его остановил официант.

– Прошу прощения, мистер Блейк. Вас к телефону.

Доминик нахмурился.

– Леди, я вернусь через минуту, – подмигнув им, сказал он.

– Иди уже. Используй свои чары, чтобы выручить нас из беды.

– Что ты хотела этим сказать? – спросила Сэм, когда он отошел.

– Квартира эта принадлежит каким-то его американским друзьям, которые, я уверена, и не подозревают о масштабе этого мероприятия. Вероятно, начали уже поступать жалобы от соседей.

– Мистер и миссис Бейли, как поживаете? – спросила Сэм, поворачиваясь к родителям Розамунды.

– Я бы, наверное, смог со временем привыкнуть к такого рода выходам в свет, – со смехом произнес отец Роз.