– Ребятам Рестрала здорово вломили, – сказал Снид. – Их корабль в конце концов сюда приковыляет, но недостаточно быстро, чтобы помочь раненым. Совсем как вам, с вашей бедной приятельницей, им нужно воспользоваться нашей прекрасной больницей, причем с этим нельзя медлить.

– Тогда, похоже, у них проблема, – сказала Фура.

– Но эту проблему, – мистер Глиммери поднял палец, – мы способны частично решить. Они поместили самых тяжелых в ракетный катер и выслали вперед. Это будет стоить им всего запаса топлива, и катер промчится мимо нас, если один из наших собственных его не перехватит. Но это мы устроим без труда. Надеемся, что рандеву состоится через тридцать часов, и очень скоро после этого группа Рестрала – раненые и те, кому поручено о них заботиться, – будет здесь.

Фура медленно кивнула:

– Очень рада за них.

– Как и все мы, капитан Маранс. Но для вас это особенно радостная новость, не так ли? Столько нюансов теряется из-за трещальника. Когда прибудет катер, мы наконец получим связный отчет о том, что случилось с этими двумя кораблями. Я нисколько не сомневаюсь, что команда капитана Рестрала, поговорив с вами и выяснив местонахождение и курс вашего корабля на тот момент, о котором идет речь… и, возможно, удовлетворившись визуальным осмотром «Серой дамы»… охотно избавит вас от любых возможных упреков.

– Вам же это понравится, да? – спросил Снид.

– Я не знала, что мне придется доказывать невиновность, – проворчала Фура.

– Это не так, капитан, и никто не станет разбрасываться необоснованными обвинениями. – Мистер Глиммери заново наполнил свою чашку. – Но молва есть молва, и устойчивые слухи могут нанести ущерб честной торговле. Рестрал – авторитетный капитан, и как только он подтвердит законность ваших полномочий, статус вашего корабля и команды, вы получите молчаливое благословение от всех картелей, что стоят за этим предприятием. К вам потекут кредиты. Банки и порты окажут любое содействие, уверенные в том, что вы владеете парусником с безупречной репутацией.

Фура задумалась, глотнула чаю и сказала:

– Звучит очень разумно, мистер Глиммери. Мне нечего скрывать, так что нет причин для беспокойства. И я бы даже предложила практическую помощь в этом деле с группой капитана Рестрала, но наши запасы топлива также истощились.

– Очень великодушно с вашей стороны даже подумать об этом, – сказал Глиммери. – Но будьте уверены, что все под контролем. А теперь, если оставить в стороне неприятный инцидент с мистером Каттлом – который, я надеюсь, вы забудете, – все ли вам здесь по нраву? Доктор доверительно сообщил мне, что хотел бы понаблюдать за вашей коллегой в течение нескольких дней, но если я правильно понял его настроение, Эддралдер вполне доволен результатом операции.

– Хорошая новость, – кивнула Фура. – У вас с Эддралдером были долгие рабочие отношения, раз вы его так хорошо знаете?

– Будет справедливо сказать, что время сблизило нас. Что касается меня, то я нахожу его услуги неоценимыми.

– Похоже, он очень много знает о светлячке.

– Да, этот недуг – предмет его самого пристального интереса. Вы обсудили с доктором ваш случай?

– Нет, эту тему не затрагивали.

– Время еще есть. Полагаю, вы заразились не больше года назад? При надлежащей терапии… с курсом агрессивных препаратов, вымывающих паразита из организма… – Мистер Глиммери замолчал, и на его лице отразилось странное недовольство, словно от внезапной зубной боли. – Вам отведен куда больший срок, чем мне. Мы не могли бы… перейти…

– Я принесу, – сказал Снид. – Вам нужно лекарство? У нас есть свежие дозы.

– Нет… не нужно. Но принесите палку.

Снид встал, сунул нос за перегородку и позвал слугу.

– Я хотел сказать… – проговорил мистер Глиммери, и мощные плечи задвигались под золотом одеяния, – что мы могли бы перейти в более… удобное…

– Это вы послали глаз? – спросила я.

Сниду вручили лакированную шкатулку, которую он водрузил на стол перед боссом, открыв крышку, но не успев вынуть обмотанную бечевкой палку.

– Глаз, Траген?

– Сразу после того, как мистер Каттл упал, я увидела глаз, который на меня смотрел. Потом он умчался прочь, и мне интересно, кто бы мог послать эту штуку.

– Да, это я его послал, – сказал мистер Глиммери, скрежетнув зубами от мгновенного спазма. – Дистанционное охранное устройство. Не думайте больше об этом. Я просто хотел убедиться, что мои… гости…

Он дернулся, напрягся в кресле и выгнул спину, мышцы и сухожилия на шее заизвивались, как скопище червей, и когда собственные глаза закатились к потолку, он потянулся за палкой и сжал ее так крепко, словно готовился к эстафете. На этот раз он не сунул штуковину в рот, а просто держал в руке – и это, похоже, прибавило ему достаточно сил, чтобы выдержать натиск хвори. Он постепенно расслабился, облегченно выдохнул и вернул палку в ларец.

– Легкий припадок, – сказал он с полуулыбкой. – Не идет ни в какое сравнение с тем, которым я смутил вас раньше.

– Даже не понадобилась инъекция? – спросила я, подумав о Меррикс, на которой он проверял дозировку.

– Лечение бывает хуже болезни, Траген. Если я чувствую, что мне хватит сил обойтись без препарата, то терплю. Его эффективность со временем уменьшается, а это значит, что мне необходимо закалиться к тому дню, когда он совсем не сработает. А теперь примите мои извинения за столь позднюю аудиенцию. Вы, должно быть, очень утомлены, особенно после встречи с мистером Каттлом, но мне очень хотелось, чтобы вас известили о прибытии катера с «Белой вдовы» Рестрала.

– Соболезную по поводу вашего друга, – сказала я.

– Мистера Каттла? Да, у нас было несколько поучительных бесед, но когда речь идет о ползунах, нельзя говорить о дружбе. Они полезны для нас, мы полезны для них, и иногда по этой причине возникает близость, которую можно ошибочно принять за теплые приятельские отношения. Но нет, это была не дружба. Между нашими видами пропасть шириной с Пустошь – шире, чем пространство между Старым Солнцем и любой из неподвижных звезд. Нам не познать этих инопланетян, да и им не суждено по-настоящему познать нас. – Он помолчал, изучая все еще дрожащие руки, и на лице отразились нежные воспоминания, как при мысли об умершем домашнем любимце или каком-нибудь приятном, но мимолетном знакомстве. – Всегда найдутся другие ползуны, Траген, а нам приходится беречь скорбь для тех, кто ее заслуживает.

Пришлось настоять на том, чтобы нас не отвезли сразу в гостиницу и мы смогли навестить Сурт, которая все еще несла вахту в больнице доктора Эддралдера. Или, по крайней мере, пыталась это делать. Она сидела в кресле возле стойки администратора, обессиленно свесив руки. Прозор ее толкнула – легонько, чтобы разбудить.

– Выглядишь усталой, подруга. Хватит, ты здесь свое отработала.