Райл медленно подошел к прилавку. Я видела его в первый раз после того, как он лежал на мне в нашей кровати в тот вечер. Мое тело мгновенно вспомнило тот момент, и меня поглотили те же эмоции, что и тогда. На меня нахлынули страх и гнев, стоило ему подойти к прилавку.

Он поднял руку и положил на прилавок связку ключей. Мой взгляд упал на них.

– Сегодня вечером я улетаю в Англию, – сказал он. – Меня не будет три месяца. Я оплатил все счета, чтобы тебе не пришлось ни о чем беспокоиться в мое отсутствие.

Райл говорил сдержанно, но я видела, как у него на шее вздулись вены, и понимала, что он едва держит себя в руках.

– Тебе требуется время. – Райл с трудом сглотнул. – И я хочу отдать это тебе. – Он с гримасой подтолкнул ко мне ключи от квартиры. – Возвращайся домой, Лили. Меня там не будет, обещаю.

Он развернулся и направился к выходу. Мне вдруг пришло в голову, что он даже не попытался извиниться. Я не сердилась на него за это. Я это понимала. Райл знал, что извинениями не изменить того, что произошло. Он понимал, что лучше всего для нас сейчас будет расстаться.

Райл знал, что совершил огромную ошибку… И все же мне захотелось вонзить нож поглубже.

– Райл!

Он оглянулся, и мне показалось, что он поставил между нами щит. Он стоял вполоборота и напряженно ждал, что я собираюсь сказать. Он знал, что мои слова причинят ему боль.

– Знаешь, что самое худшее в случившемся? – спросила я.

Райл промолчал и просто смотрел на меня, ожидая моего ответа.

– Когда ты нашел мой дневник, тебе нужно было всего лишь попросить меня сказать голую правду. Я была бы честна с тобой. Но ты этого не сделал. Ты предпочел не просить меня о помощи, а теперь нам обоим придется страдать от последствий твоих действий до конца наших дней.

Его лицо искажалось при каждом моем слове.

– Лили! – Он повернулся ко мне лицом.

Я подняла руку, чтобы не дать ему продолжить.

– Не надо. Теперь ты можешь уйти. Веселись там в Англии.

Я видела, что внутри Райла шла борьба. Он знал, что в этот момент ему до меня не достучаться, как бы сильно ему ни хотелось молить меня о прощении. Он понимал, что ему остается только развернуться и уйти, хотя этого ему хотелось меньше всего на свете.

Когда Райл все-таки заставил себя выйти из магазина, я подбежала к двери и заперла ее. Опустившись на пол, я обхватила руками колени и уткнулась в них лицом. Меня трясло. Я чувствовала, как стучат мои зубы.

Я не могла поверить, что частичка этого мужчины росла внутри меня. И я не могла поверить, что однажды мне придется ему в этом признаться.

После того как Райл оставил мне ключи, я подумала, не вернуться ли мне в нашу новую квартиру. Я даже вызвала такси, чтобы доехать до дома, но не смогла заставить себя выйти из машины. Я понимала, что, вернувшись, я рано или поздно встречусь с Алисой. Я не была готова объяснять ей появление швов у меня на лбу. Я не была готова увидеть кухню, в которой слова Райла пронзили меня насквозь. Я не была готова войти в спальню, где меня полностью разрушили.

Поэтому вместо того, чтобы вернуться в собственное жилище, я поехала на такси в дом Атласа. В тот момент он казался мне единственной безопасной зоной. Пока я там прячусь, мне не придется ни с чем сталкиваться.

За это время Атлас прислал мне уже два сообщения, проверяя, как я. Поэтому, когда я получила сообщение за несколько минут до семи часов, я решила, что это от него. Но сообщение было от Алисы.

Алиса: Ты уже вернулась домой с работы? Поднимись к нам, навести нас, а то я уже заскучала.

Когда я прочла это, у меня упало сердце. Она понятия не имела о том, что произошло между мной и Райлом. Я гадала, сказал ли он ей о том, что улетает в Англию. Я напечатала сообщение, потом стерла, потом опять напечатала, пытаясь придумать удачный предлог, почему я еще не дома.

Я: Не могу. Я в отделении неотложной помощи. Ударилась головой о ту полку на складе. Накладывают швы.

Мне было крайне неприятно лгать ей, но это спасало меня от необходимости объяснять появление швов на моем лбу и то, почему я все еще не дома.

Алиса: О нет! Ты одна? Маршалл может приехать и посидеть с тобой, раз Райл уехал.

О’кей, она знала, что Райл отправился в Англию. Это было хорошо. И она считала, что у нас все отлично. И это тоже было хорошо. Это означало, что у меня было еще три месяца до того, как мне придется сказать ей правду.

Вы только посмотрите на меня, заметаю дерьмо под ковер, как делала это моя мать.

Я: Не надо, я в порядке. Со мной уже закончат, пока Маршалл сюда доберется. Я зайду завтра после работы. Поцелуй от меня Райли.

Я заблокировала экран на телефоне и положила его на кровать. За окнами было уже темно, поэтому я сразу увидела свет фар, когда кто-то остановился на подъездной дорожке. Я мгновенно поняла, что это не Атлас, потому что он пользовался подъездной дорожкой сбоку от дома и ставил машину в гараж. У меня бешено застучало сердце, мне стало страшно. Неужели Райл? Неужели он выяснил, где живет Атлас?

Спустя несколько мгновений в дверь громко постучали, вернее, забарабанили, одновременно нажимая на звонок.

Я на цыпочках подошла к окну и чуть отодвинула занавеску, чтобы выглянуть на улицу. Я не видела, кто стоял у двери, но на подъездной дорожке появился грузовик. У Райла не было такой машины.

Может быть, это приехала подружка Атласа? Кэсси?

Я схватила телефон и прошла по коридору в гостиную. В дверь по-прежнему барабанили, заливался дверной звонок. Кто бы ни стоял за дверью, он явно был очень нетерпеливым. Если это была Кэсси, то она уже вызывала у меня крайнее раздражение.

– Атлас! – раздался мужской голос. – Открывай эту чертову дверь!

Другой голос, тоже мужской, заорал:

– У меня яйца замерзли! Они сморщились, как изюм, парень, открой дверь!

Прежде чем открыть им дверь и сообщить, что Атласа нет дома, я написала ему сообщение, надеясь, что он вот-вот подъедет к дому и сам во всем разберемся.

Я: Где ты? У твоей входной двери два парня, и я не знаю, стоит ли мне их впустить.

Я подождала немного под грохот ударов в дверь и вопли звонка, но Атлас мне не ответил. Я все-таки подошла к двери, оставила цепочку и приоткрыла дверь на несколько дюймов.

Один из парней был высоким, около шести футов ростом, не меньше. Несмотря на свежее молодое лицо, в его черных волосах была проседь. Другой мужчина был ниже на несколько дюймов, с детским лицом и песочно-коричневыми волосами. На вид им обоим было под тридцать или чуть за тридцать. На лице высокого появилось смущенное выражение.

– Ты кто? – спросил он, заглядывая в дверь.