— Туда! Быстро! — Костяника указала на разрыв, зияющий в зеленой стене.

Виктор, А-Ка и Костоправ последовали ее совету. Пока котловая тварь расправлялась с крестоносцами, нужно было уносить ноги.

Они мчались друг за другом по вспаханной земле, усеянной перемолотым в труху кустарником и помеченной остро пахнущими потеками бесцветной слизи. Из-под копыт летели клочья дерна, щепа, листья и влажные комья чернозема. За спиной еще слышались крики.

Виктор обернулся. Нет, не видать ничего. А впрочем, не очень-то и хотелось. Виктор и без того живо представил себе, как огромная, необычайно проворная шипастая тварь мешает с землей закованных в доспехи всадников и быконей.

Прочь! Прочь от нее! Проход, проложенный монстром в густом подлеске, был удобен для быстрой скачки. Они перешли на шаг, лишь когда быкони выбились из сил.

— Что?! — выдохнул Костоправ. — Что это за хрень была такая?

— Гуся, — ответила девушка.

— Гуся? — переспросил Виктор. Ему послышалось или в голосе Костяники и правда прозвучали нежно-ласкательные нотки?

— Гусеница, — пояснила мутантка. Усмехнулась, увидев вытянувшиеся лица спутников. — Да-да, есть у нас и такие. Обычно Гуся жрет траву, кусты и молодые деревья. Мох уминает, срывает кору с деревьев…

Виктор огляделся. Все верно: вон, даже оказавшиеся на пути котловой гусеницы камень-деревья — и те поточены.

— Но если Гуся услышит, как кто-то шумит… В общем, мясо она тоже схарчит за милую душу.

— Значит, и крестоносцев… — пробормотал А-Ка.

— Железные люди сильно шумели, — кивнула Костяника. — На наше счастье.

И, помолчав, добавила:

— Но вообще-то нам повезло еще кое в чем.

— В чем? — быстро спросил Виктор.

— Тропа Гуси ведет на север — нам по пути. Очень кстати.

— Почему?

— Это — самая безопасная дорога.

— Безопасная? — Виктор с сомнением посмотрел на густые заросли, вплотную подступавшие к перепаханной монстром полоске земли, на тяжелые шапки кронового мха, свисающего с деревьев. — Ты думаешь?

— Туда, где проползла Гуся, другое зверье не сунется, — заверила Костяника. — По крайней мере, до тех пор, пока на тропе будет пахнуть Гусей.

Действительно, едкая вонь, казалось, заполняет собой все вокруг.

— Гуся наплевала, — Костяника с улыбкой кивнула на источающее убийственное амбре пятна слизи под копытами быконей. — Ее запах отпугивает если не всех, то многих.

— А кого он не отпугнет? — хмуро уточнил Костоправ.

— Зеленых полулюдей, — посерьезнела мутантка. — Они тоже иногда пользуются тропами Гусей.

«Тогда не такая уж и безопасная получается эта дорога», — подумал Виктор. Но промолчал. Наверное, по-настоящему безопасных путей в Большом Котле попросту не существует.

До вечера двигались быстро и без приключений. Ночью тоже решили не останавливаться. Правда, по тропе Гуси ехали в щадящем режиме, с редкими недолгими привалами: совсем без отдыха нельзя даже выносливым быконям. Всадники в седлах тоже почти не смыкали глаз. К счастью, ночь прошла спокойно.

Еще один переход занял половину следующего дня. Затем пришлось покинуть безопасную… ну, условно безопасную дорожку, резко свернувшую на запад. Впрочем, она уже была, наверное, и не безопасной вовсе. Спасительного запаха Гуси больше не ощущалось. Да и сама тропа начала исчезать под свежей травой и побегами. Растительность в Большом Котле быстро отвоевывала утраченное.

Теперь снова приходилось полагаться только на Костянику. Красные глаза мутантки пристально вглядывались в зеленую стену, моховую крышу и травяной пол котлового леса, и пока, тьфу-тьфу-тьфу, им удавалось не нарываться на неприятности.

Для ночевки выбрали полуразрушенный кирпичный дом на окраине заброшенного поселка. Время было позднее. Сгущались сумерки. Искать более подходящее укрытие не было ни сил, ни желания. И люди, и скотина валились с ног от усталости.

— Там внутри мураш, — предупредила Костяника, заглянув в темные, забранные ржавыми решетками окна.

Виктор, Костоправ и А-Ка озадаченно переглянулись.

— Ну… вроде муравья тварюшка, — как могла, объяснила мутантка. — Не очень большая, но очень ядовитая.

— Муравей? — Костоправ настороженно огляделся вокруг. — Здесь что, еще и гребанный муравейник где-то рядом?

— Рядом — нет, — покачала головой Костяника. — Я бы заметила. Мураши-разведчики ищут пищу далеко от своего Гнезда и не всегда успевают возвращаться засветло. Этот вот — не успел. Обустроился до утра здесь. Но вообще-то ночевать с таким соседом под одной крышей рискованно: может ужалить.

— Значит, его надо прогнать? — деловито осведомился А-Ка.

— Лучше — убить, — ответила Костяника. — Чтобы завтра не привел сюда все свое Гнездо.

Неизвестно, как котловые муравьи вели себя в стае, но одинокий мураш оказался довольно пугливым созданием. Пары камней, брошенных в окно, оказалось достаточно, чтобы из пустого дверного проема с раздраженным шипением выскочило, быстро перебирая шестью длинными тонкими ногами, существо размером с опрокинутую табуретку. Гладкий, отливающий синевой хитиновый панцирь задел трухлявые перила крыльца. Перила рассыпались.

«Ничего себе „не очень большая тварюшка“… — качнул головой Виктор. Впрочем, по сравнению с Гусей мураш был, конечно, лилипутом. Все в этом мире относительно. А в Большом Котле — так и подавно.»

Увидев противников, мураш зашипел еще громче и выгнул спину, демонстрируя острое жало на конце брюшка. Однако нападать он не пытался, а пятился в сторону леса.

Виктор, А-Ка и Костоправ взяли тварь в клещи.

— Он мой! — крикнул лекарь, выступая вперед.

Костоправ постарался издали достать мураша трофейным цепом и ударил первым. Но то ли инквизиторское оружие подвело лекаря, то ли шестиногий мутант был ловкой бестией, то ли панцирь у него оказался достаточно прочным, чтобы выдержать неточный скользящий удар. Так или иначе, но котловой муравей уклонился от цепа, перемахнул через било, зарывшееся в землю, и, проскользнув под гудящей дугой, которую запоздало описал меч А-Ка, скрылся в темноте.

— Утром надо уйти пораньше, — вздохнула Костяника. — Завтра здесь все будет кишеть от мурашей.

— Да мы вроде и не собирались здесь надолго задерживаться, — пряча взгляд, пробурчал оплошавший Костоправ.

Им удалось провести быконей через широкий на две створки дверной проем в просторное помещение, когда-то служившее холлом. Дальше располагались три комнаты и лестница наверх. Заваленная, впрочем, обломками обрушившегося второго этажа.

Щели в плитах перекрытия были редкими и небольшими. На окнах стояли ржавые решетки, которые, наверное, можно было бы проломить, но нельзя было сделать это бесшумно. Для пущей надежности Виктор, А-Ка и Костоправ прикрыли все окна досками и подперли полусгнившей мебелью. Дверной проем худо-бедно завалили строительным мусором и загородили быконями. Оттуда тоже теперь невозможно было незаметно пробраться в здание.