Левая рука и нога оказались придавлены телом, а на правую руку жестко поставили ногу. Шею при этом обхватили локтем и второй рукой закрыли замок, после чего сжали с такой дурной силой, что в глазах сразу начало темнеть. Но на этом Леонидас не остановился, он вознамерился прикончить меня раньше, чем я задохнусь. Назад потянуло с такой силой, что шея нехорошо хрустнула, напрягая и без того державшиеся на пределе связки.

Этот боец без всякого оружия вознамерился оторвать мне голову. Когти освободившейся левой руки нащупали клёпаную кошу наруча. Бесполезно, такую броню сейчас не разорвать, а через несколько секунд окажется бессмысленно. Наощупь из последних сил опустил руку в песок, почувствовал что-то твердое и, обхватив за нужную сторону, взмахнул вверх и назад. Бил на удачу, мечтая попасть в глаз и, возможно, попал, потому что хватка исчезла.

Враг отпрянул всего на короткий миг, но его хватило, чтобы, перекатившись через голову, разорвать дистанцию. Лишь спустя несколько секунд зрение полноценно вернулось, чтобы увидеть озадаченное лицо Леонидаса, вытаскивающего из шеи отравленный Мастером кинжал. Бой с кригом он может и видел, но вот про припрятанный в позапрошлом бою кинжал забыл. А может посчитал тот момент случайностью. В любом случае сейчас противник сосредоточенно что-то читал перед глазами, видимое только ему.

Пользуясь случаем, отступил к ранее потерянному мечу и поднял оружие. Применять основной козырь слишком рано, тем более что прочности у предмета всего на один удар, если парируют оружие сломается.

Выставив левую руку в перед в игривом жесте махнул пальцами, подзывая. Леонидас до этого ничего не выражающий и не говорящий ни слова вдруг ухмыльнулся.

— Дерзишь Эре? Смело, но глупо.

В этот момент он совершил свой стремительный рывок, ничем иным как умением это не могло быть. Преодолев разделяющее нас расстояние, он вновь попытался атаковать сверху вниз, но вот незадача. Вылетевший из пояса шип угадил Леонидасу в низ живота, чем заставил прямо в полете отклониться от цели. Не имея точки опоры, тяжело вовремя среагировать даже на малейшее изменение, хотя соперник и попытался.

Перед лицом промчались воздушные массы, устремленные быстрым ударом, но и только. Леонидас промазал, а вот я нет. Прошёлся клинком по ребрам, легко взрезая кожаную безрукавку и добираясь до внутренностей. Смачно брызнуло, но я даже не подумал останавливаться. Попытался достать голову, но лишь добротно надрубил выставленный локоть.

Памятую о подвижности ног, ушёл от лобовой атаки, отклонившись в сторону, и как бы невзначай прошёлся острой кромкой меча по бедру. Рана не слишком опасная, но болезненная и заметно снижает скорость передвижения. Взамен Леонидас достал меня носком ботинка в живот, но цифры были на моей стороне. Пусть я не выгляжу таким крупным, зато наношу примерно в два раза больше урона, что уже сказывается в перевесе.

Размен двумя ударами и инициатива полностью на моей стороне, взмах меча до шелеста разрубаемого воздуха и очередная кровавая рана. Пусть катана не настолько зазубрена как моя прошлая рапира, но это не уменьшает её убойность. Леонидас попытался поставить блок изрубленной рукой, но неудачно, лишился пары пальцев и половины ладони.

Несколько шипов с пояса впиваются в извивающееся тело и тут же стремительный удар в шею. Отравленный враг не поспел за ударом. Неистовый хрип из разрубленной гортани и судорожные попытки зажать края раны. Сильнейший удар катаной снизу вверх в лицо. Кровью брызнуло из разрубленного лица так, что пришлось отойти, протирая глаза. А Леонидас с идеально разрубленным на две части лицом заваливается на песок.

Знакомая могильная тишина на трибунах была слаще аплодисментов. Не уж то всё закончилось? Это был последний бой?! Я победил? Нет, рано ещё расслабляться.

Тело мертвого Леонидаса сжалось, скукожилось на миг, после чего вспыхнуло сильным пламенем, от жара которого пришлось закрываться рукой, столь невыносимым оно было. Едва я убрал руку, как тут же заметил стоящего на пепельном круге Леонидаса. Не раненый и полностью здоровый за тем лишь исключением, что в его имени виднелась цифра восемнадцать.

Вот же чёрт, неужели его придётся ещё раз убить для равного уровня?! Это оказалась последняя здравая мысль, прежде чем мне показали ад.

Вынув что-то из пояса, Леонидас сжал это в кулаках и тут же его тело окутал красноватый туман. Без сомнений опознал в предмете рунический камень с заключенным в нём эффекте. Почти такой же как у меня, разве что на порядок превосходит в цене и не привязан к предмету. Такие называют бафающей руной.

Стремительный росчерк красноватого тумана в мою сторону. Успел лишь рефлекторно выставить катану, даже не рассчитывая всерьез ранить врага, но Леонидас сам напоролся. На лету ухватился за клинок одной рукой, отводя его в сторону. Руку разрубило до середины предплечья, но враг справился. Убрав оружие с линии атаки, он нанёс первый удар.

Что-то стремительное врезалось в живот с такой силой, что ноги оторвало от песка. Прямо в воздухе согнулся вдвое, выпуская весь воздух из легких. Леонидас схватил за ногу и, потянув по пологой дуге, ударил мною будто бревном о песок. Вот тут вышибло не только воздух, но и дух. Тело сантиметров на двадцать углубилось в песок. Зрение ещё не успело вернуться до конца, как за плечи уже что-то потянуло. Картинка появилась в самый последний момент. Ликующие трибуны орут что-то неразборчивое, а я почему-то завис в воздухе метрах в двух от песка.

Снизу заорали в унисон ликующей толпе:

— Непревзойдённая, Эра! За клан!!! — заорали совсем по-животному, так должен рычать какой-нибудь огромный хищник, брызжа слюной от ярости.

Стремительный миг полета к земле прервался на середине встреченной на пути преградой.

— А-а-а-а!

Кошмарный хруст прошёлся по всему телу волной адской боли. Сопротивляться такой боли нет никакой возможности. Хочется кричать и зарываться в песок, вопить от ужаса и бежать на немеющих ногах. Встретив грудью песок, я даже не почувствовал удара, оглушенный хрустом костей лежал и ждал, пока враг смилостивится, добив меня.

Но Леонидас медлил, он прошёлся вокруг, подзадоривая толпу, махая руками и выкрикивая лозунги клана. Тем самым, боец, не осознавая что делает, дал мне пару минут прийти в себя. Дышалось скверно, попытавшись вздохнуть поглубже, едва не потерял сознание, заперхав. Ребра были сломаны, и не только они. Все, начиная от низа грудины, ощущалось как не моё. Тело онемело и не подавало признаков жизни, лишь руки кое-как слушались.

Большая тень нависла над головой. Грубо разодрала на мне куртку, расшвыряв её части в разные стороны и вызвав новую вспышку боли. Боль была страшной, кости будто выворачивали из ран, но в сравнении с ударом о позвоночник новая вспышка меркла. Я остался в сознании и даже с трудом соображая понимал, что именно хочет сделать Леонидас.

Неспешно встав на колено, он провёл целую руку под мою шею, задрав голову к небесам. Склонился над ухом и горячо прошептал:

— Последнее, что ты услышишь в своих обеих жизнях, это хруст оторванной головы. Знаешь, сколько оборотов головы нужно, чтобы оторвать голову? Три. Я оторву тебе голову за три оборота. Сначала ты почувствуешь адскую боль и хруст позвонков, но ты не умрешь так быстро, мозг ещё какое-то время сможет жить без кислорода. Затем я сделаю второй оборот, разрывая шейные связки, а на третьем обороте лопнет самая эластичная часть головы — твоя шкура. Наслаждайся, — горячий голос обжигал ухо.