— Нет! — Норрит потянула меня за руку, показывая, что мы уходим. — Мы передумали!

— Согласна! — выдохнула Апетен и откинулась на спинку стула.

Когда вышли на улицу и сели в экипаж, я спросила:

— А вы не боитесь убытка?

— Нет! — беспечно ответила Норрит, раскрасневшаяся от торга и выглядевшая необычайно счастливой. — Его не будет!

— Почему так уверены?

— А я читала вашу историю, — и, покосившись на мое удивленное лицо, призналась: — Нашла ее в саду, под окном Вейре. Хотела вернуть вам на Впросонье, но вы упрямая, написали историю заново, поэтому… поэтому будем ее издавать.

— А если не пойдет?

— У отца есть здесь представитель, попрошу его помощи, — улыбнулась она. — Эвиль стыдится моей семьи и моих торгашеских замашек, не понимая, что без них мы бы давно были на мели. Он все-таки талантливый, но… не делец.

— Но у него есть вы!

— Да, осталось только ему еще что-нибудь придумать, а мне перехватить раньше герцога, — она горько усмехнулась. — Зато колокол стал платой за наше понимание.

— Эвиль обязательно придумает что-нибудь еще. У него светлый ум. Однако хватка у герцога, да, крепкая.

— Но теперь мы с Эвилем вместе. И мой отец тоже.

— А всего-то надо было уехать от родителей, — подытожила я.

— Верно. Но я рада, что все так случилось. И благодарна вам, Корфина, за помощь. Без вас герцог бы оставил нас в гостинице Миридра.

— Он не такой бесчувственный, каким кажется… — уличный гам пронзил бой городских часов, и я схватилась за сердце.

— Ой! — за спором время пролетело быстро. Герцог наверняка уже вернулся и, ожидая моего возвращения, мечет молнии.

— Он не бесчувственный, — Норрит толкнула меня локтем, улыбнулась и велела кучеру быстрее мчаться к Веспверкам.

— Его Светлость не в духе, — предупредила горничная, помогая снимать верхнюю одежду.

— Спасибо, Вильга.

Я поспешила в комнату, чтобы привести себя в надлежащий вид, но не успела.

— Его светлость просит вас пройти в кабинет. Сейчас же, — сообщил Верен, перехватив на полпути. Ничего не оставалось, как последовать за дворецким.

Герцог и в самом деле пребывал не в духе. У мусорной корзины валялись скомканные листы, на столе кавардак, что для него, педанта, — за гранью.

Едва я села, он поднял голову, и я увидела на его переносице горизонтальные морщинки. Кажется, Веспверк в ярости и даже не скрывает этого.

— Куда вы все время отлучаетесь, стоит мне покинуть особняк?

— Хожу по издательствам, хочу опубликовать книгу, — он оглядел мое нарядное платье, недоверчиво ухмыльнулся, и я добавила на всякий случай: — Иногда встречаюсь со знакомыми. — Скрывать-то мне нечего.

Освальд не сводил глаз, испытывая меня на прочность. И я под его тяжелым, раздраженным взглядом ощущала себя маленькой мышкой.

— Вейре поведал о неком бесцеремонном типе, нагло преградившем вам дорогу и вручившем визитку.

— Я порвала ее.

— Зачем вы ее вообще взяли? Никто не смеет баронессе вот так фамильярно, как простой девке, вручать что-либо. Тем более личное послание! — Освальд в гневе махнул рукой — и из новомодной ручки вытекли чернила, заляпав бумаги на столе.

Он шумно выдохнул, попытался платком стереть с пальцев пятна, но лишь сильнее испачкался. Удивленно поглядывая на руки, как у школяра-двоечника, он был таким смешным, что я не удержалась и улыбнулась.

Освальд сердито попрекнул:

— Вам смешно?!

— Простите, но на вас сейчас без улыбки не взглянешь, — ответила мягко, не желая доводить разговор до ругани. — Торговец предложил визитку, и я взяла ее, потому что думала найти в его лавке товар. — Солгала немножко. Как ни прискорбно, но Освальд прав: по здешним меркам Дельт поступил дерзко, но у меня на лбу не написано, что я баронесса. И вообще, даже если я нарушила немного правила приличий, то почему герцогу можно возвращаться утром, а мне днем и шагу непозволительно ступить?

— И что вы собираетесь покупать? — он тоже смягчил тон.

— Лампу! — нахально заявила. — Хочу яркое пятно в комнату.

— Экспрессии и буйство чувств? — иронично поддел он, догадываясь, что я изворачиваюсь, как уж на сковородке.

— Душа просит чего-то яркого. Особенно в такую серую погоду.

— Моя лампа вас устроит? Абажур у нее алый. Куда уж ярче? — и взглянул насмешливо.

— Форма абажура не нравится, но, пожалуй, да, хорошая, — кивнула.

— Тогда берите и извольте вести себя с достоинством.

— Вам не в чем меня укорить! — ответила уверенно, выдерживая взгляд. Не понимаю, почему он придрался к такой мелочи?

— Наряды и кружева многим юным девушкам вскружили голову, а я не хочу, чтобы вы пострадали из-за вашей доверчивости, поэтому впредь, без разрешения, не покидайте особняк!

— Что, даже в выходные?! — возмутилась я, вмиг утратив спокойствие.

— Почему же? Но вас будет кто-нибудь сопровождать.

— Я не ребенок!

Освальд молчал, вновь погрузившись в бумаги.

— Я не согласна! Не хочу! — взвилась я из-за его игнорирования. Даже притопнула ногой, чем вызвала у него снисходительную улыбку.

— Я думал, что нанял степенную гувернантку, а оказывается, вас тоже нужно воспитывать.

— Себя воспитывайте!

— Поподробнее о претензиях? — он склонил голову. Но как бы я ни была вне себя от злости, заикнуться о визите Вильдии не решилась.

— Сбегу! — заявила, гордо вставая.

— Я не против ваших новых знакомств, однако будьте добры выбирать общение по кругу. Мне за вас еще перед тетушкой отвечать!

— Ненавижу! Бесишь! — прошипела, закрыв дверь. Краем глаза показалось, что за поворотом мелькнула тень, но чихать. Если и донесут Освальду — от слов не откажусь. Ведь жук же он!

Следующим днем после обеда Освальд объявил:

— Собирайтесь! Едем на прогулку. И пусть Вильга сделает вам высокую прическу под шляпку!

Мне моя нынешняя прическа нравится, но по тону герцога поняла: возражать без толку, поэтому пришлось подчиниться.

Вильга расстаралась, и вышло и впрямь красивенько, надо запомнить.

Когда спустилась во второй раз, Вейре и Освальд сидели вместе и листали книжку.

— Вы сегодня замечательно выглядите, баронесса, — улыбнулся малыш, за что отец потрепал его по макушке. Моим жестом. — Пойдемте скорее! Я уже устал ждать! — Ему не терпелось покинуть дом.

— А куда мы едем?