– Где тебя носит, Алексана?! Я уже с ног сбился, мне сказали, что ты ушла из комнаты для переодеваний.

Я вздрогнула, но тут же взяла себя в руки:

– Я тебя искала, – тихо, подражая Сане, ответила я. И едва не подпрыгнула от неожиданности!

– Что у тебя с голосом? – озадаченно спросил барон Милн, озвучивая мой же вопрос.

– Приболела, – коротко ответила я, и тут же поняла свою ошибку.

– Ты же наяна, у тебя болезни уходят в мгновение ока, – он внимательно посмотрел на меня, – и откуда у тебя такие украшения? Это же целое состояние!

Ну вот, началось…

– Рэндор был очень щедр, – ответила я, – наверняка грехи замаливает, список длинный, надо же с чего-то начинать.

Отец вытаращил на меня глаза:

– Алексия?!

Прости, бабуля, кажется, с внучкой тебе все-таки не очень повезло… Демоны, когда я научусь держать язык за зубами?!

– А что тебя удивляет? – хмыкнула я. – Ты же меня хочешь замуж выдать, а не Сану. Покажем товар лицом, а, папа?

Отец побагровел:

– Если ты надумаешь что-нибудь выкинуть, то…

– То что? – я внимательно посмотрела на него. – Лишу тебя хорошей прибыли? Опозорю наш род? Ты же сам говорил – он уже давно опозорен и бабушкой, и мамой! Ну добавлю малую толику… а вот судьбой моей сестры меня пугать не надо! У Саны в любом случае все будет хорошо.

Барон Милн, сощурившись, посмотрел на меня:

– А ты изменилась, стала еще более дерзкой, нежели была. Для чего же ты сегодня заменила свою сестру? Я ведь даже заходить к тебе не стал, чтобы лишний раз не ругаться.

Какая забота, я тронута!

– У меня есть свои причины, – коротко ответила я. – Давай сюда руку, будем изображать счастливого отца и покорную наяну, ты же именно этого хотел?

– У тебя не получится, – фыркнул отец и неожиданно улыбнулся, – зараза ты, Алексия, в кого только?

– Тебе напомнить? – подняла я бровь.

– Уволь, – отмахнулся он, поднимая локоть, за который я тотчас же ухватилась.

Мы спустились по лестнице на первый этаж и направились к Большому залу, именно там должен состояться бал. Коридор был заполнен до отказа, все толпились у входа: медленный распорядитель не торопился объявлять присутствующих. По правде говоря, я бы предпочла, чтобы нас никто не объявлял, ведь не удостаиваются же этого адепты? Но, боюсь, у отца были другие планы.

Едва мы подошли ближе, как я почувствовала на себе не одну восхищенную пару глаз. Даже не сразу догадалась, откуда такой интерес, а потом вспомнила, что я уже не адептка Рэйн, а леди Милн, наяна… Мда. В числе заинтересованных заметила и свиту Змея – надо же, и они падки на женскую красоту. Ну и получите! Как жаль, что нет возможности подойти и насладиться своим триумфом в полной мере.

Все-таки красота – страшная сила! Когда мы приблизились к атакующим вход, большинство из них разошлись в разные стороны, увлекая за собой недовольных вторых половин, и смотрели на меня с восхищением. Как же я от этого отвыкла… Отец просто лучился счастьем и прорывался к входу в зал. Ему это легко удалось, многие расступались, едва взглянув в мое лицо. Видимо, у меня судьба такая – поражать своим видом…

Неудивительно, что у двери мы оказались за считанные секунды, и отец поспешил сунуть белый картонный прямоугольник распорядителю. Да уж, если бы не граф Оттен, не видать отцу приглашения, как своих ушей. Барон приклеил на лицо одну из самых очаровательных улыбок, а я последовала его примеру. Кажется, рядом сдавленно охнули, а распорядитель нервно сглотнул, и его руки дрожали. Вот чудак, неужели никогда наяну не видел? А как же бабуля? Впрочем, сейчас я была наяной в самом лучшем своем виде, а это чревато, стоит признать.

– Барон Милн с дочерью, – справившись с голосом, громко провозгласил распорядитель. Я глубоко вздохнула, вцепилась в локоть отца, и мы с ним направились в центр зала.

С того самого первого и единственного раза, когда я побывала в Большом зале, во время приветственной речи лорда Ферта, многое изменилось. Кресла, стоявшие рядами, убрали, зал преобразился и был украшен живыми цветами. Магические светильники, зависшие под потолком, давали много света, но в то же время не яркого, и я порадовалась. Чем меньше потрясенных моей красотой – тем лучше.

Хотя, стоит признать, даже легкий полумрак мне не помог. Меня заметили абсолютно все, и по залу пронеслись тихие восторженные возгласы. Я едва не сжала зубы, но в последний момент справилась с собой, приклеив дежурную улыбку – совсем отвыкла от реакции на свою расу. Оказывается, так хорошо прятаться под маскировкой, начинаю понимать Даррена. А вот и он сам…

Я едва не споткнулась, когда мы с отцом приблизились к невысокому возвышению в виде сцены, где раньше находилась кафедра, с которой выступал ректор. Сейчас там установили импровизированный трон в виде расшитого золотом кресла, в котором встречал гостей его величество. Змей, в неизменной белой рубашке и черном костюме, стоял рядом, небрежно облокотившись на спинку кресла, а с другой стороны расположилась бабуля в восхитительном лиловом платье и очередном бриллиантовом колье. Заметив нас с отцом, король даже привстал с кресла:

– Добро пожаловать, барон, ваша очаровательная дочь, безусловно, затмила всех, – он покосился на Эмму, но ее глаза смеялись, – или почти всех в этом зале.

Отец довольно улыбнулся, поднял глаза, увидел бабулю и окаменел, а я все-таки споткнулась, но удержалась на ногах, вцепившись в руку отца. Эмма едва сдерживалась, и я видела, чего ей стоило не рассмеяться, а Даррен недоуменно посмотрел сначала на моего отца, а затем на меня. На мгновение наши взгляды встретились, и в его глазах промелькнула заинтересованность. Ага, попался, Змей!

Так как на отца напал ступор, и он застыл, не отводя взгляда от бабули, я решила взять инициативу в свои руки:

– Благодарю, ваше величество, за теплый прием, – и вздрогнула, не в силах привыкнуть к измененному голосу, а бабуля довольно улыбнулась. Я сделала реверанс и тронула за локоть отца, который никак не хотел приходить в себя. Барон будто очнулся и поклонился, пробормотав слова благодарности. При этом его взгляд ни на секунду не отрывался от Эммы, король, судя по всему, даже занервничал.

– Леди Милн, думаю, вы не откажете мне в одном из танцев, впрочем, как и его высочеству, – он оглянулся на Змея, и последний нахмурился. Отказаться он уже не мог, этикет не позволял, но рад точно не был. Или я ошибаюсь, и такая реакция последовала на самонадеянное предложение короля? Видимо, так оно и есть, потому что по губам принца скользнула едва уловимая, но довольная улыбка, и он произнес:

– С удовольствием.

Гад! Нет, ну какой же гад! Змей! Упырь!

– Безмерно рада приглашению, ваше величество, – я снова сделала реверанс, стараясь ни на кого не смотреть, например, на Даррена. Особенно на Даррена!