– Когда он успел? – Леди Отой имела в виду отца.

– Какая разница? – пробурчал Антуан и, нащупав ее ладонь, потянул за собой в темноту. – Важно другое: он забрал документы, я думал, вы с ним.

– Поэтому меня никто не искал, – пробормотала Даниэль и судорожно, истерично вздохнула.

Вновь накатил былой страх. А если бы она вернула кольцо, если бы оно скатилось с пальца? По телу пробежала волна крупной дрожи. Девушка, словно за щитом, спряталась за полами курки де Грассе, отгоняя жуткие видения. А, может, ничего еще не закончено? Лич вряд ли отступится просто так, вдруг он все подстроил и сейчас выйдет на сцену? Антуан признался, что обессилен, не сможет ее защитить. Да и захочет ли? Вряд ли темный маг станет умирать ради соплюшки, чей отец пытался его унизить, Даниэль бы не стала. Она поймет, не обидится. Только вот сердце упрямо твердило, Антуан станет стоять до конца, напрасно лорд Отой дурно о нем отзывался. Или Даниэль просто обыкновенная влюбленная дура. Стоп, она точно не дура и уж точно не влюбленная. Чувства выглядят совсем иначе, да и откуда им взяться? Он преподаватель, она ученица, у него несносный характер, у нее – свои планы на жизнь. Бред!

Нежданные объятия заставили сердце биться чаще. Даниэль обмякла и повисла на шее преподавателя. Каждый миг она твердила себе, что нужно разомкнуть пальцы, отстраниться, но не могла. Конечности стали ватными, девушку трясло. Для полноты позора не хватало только расплакаться, но леди Отой держалась, хотя слезы таки навернулись на глаза.

– Ну, ну! – Де Грассе похлопал ее по спине. – Вы студентка первого курса, а не дипломированный маг, вам можно бояться. Хотя и после случается, когда магистры зовут маму.

– Вряд ли, – шмыгнула носом Даниэль.

Какой он теплый, какой надежный! Пахнет не шипровым одеколоном, прежде девушка бы брезгливо зажала нос, а теперь хотела уткнуться в шею мужчины, прикрыть глаза и затихнуть.

– Представьте себе! – Антуан явно пытался ее ободрить, отвлечь от дурных мыслей. – Потусторонний мир крайне разнообразен, иногда вылезет такое, что обратно не засунешь. А тут ничего нет, Даниэль. – Он аккуратно приподнял ее лицо за подбородок и попытался взглядом убедить в правдивости своих слов. – Вы почувствовали магию, она уничтожала все на мили вокруг. Если вдруг нет, то при мне меч. Или сомневаетесь в моих способностях в фехтовании?

Девушка моргнула. Это означало «нет». Де Грассе понял и отпустил.

– Давайте, лучше добраться до мельницы до полуночи.

Они снова шагали куда-то в темноту, разгоняя ногами остатки тумана.

– А почему полуночи, скажем, не часа ночи? – в леди Отой проснулось любопытство.

Взбудораженные нервы постепенно приходили в норму. Девушка перестала дрожать, хотя по-прежнему напряженно вслушивалась в каждый шорох. Широкая ладонь де Грассе превратилась в путеводную нить.

– Потому что это линия перемены дат. Любые такие вещи таят теоретическую опасность. Обычное ничего не происходит, но лучше не рисковать.

– А я полагала, опаснее гулять часа в три.

Даниэль мысленно повторяла: «Лишь бы ничего не произошло!» Отчего-то казалось, именно сегодня все напасти мира обрушатся на ее голову.

– Опаснее, – согласился преподаватель и помог девушке перебраться через ручеек. Непостижимым образом де Грассе прекрасно ориентировался в темноте без всякого огня. Может, с годами у темного мага развилось кошачье зрение? – Убьют, изнасилуют, никто не услышит. Вашему отцу надлежало об этом подумать, а не выяснять, какими методами я приохотил вас к темной магии.

– Простите его, пожалуйста.

Даниэль стало безумно стыдно за то, что наговорил отец, хотя она не слышала ни слова.

– Никогда не извиняйтесь за других, только за себя, – назидательно заметил Антуан и прибавил шагу. – Особенно за взрослого мужчину.

– А что вы ему ответили?

Леди Отой постаралась задать вопрос нейтральным тоном и мысленно замерла в ожидании ответа.

– Про ваши привороты промолчал. – Де Грассе по-своему понял ее беспокойство. – А так правду.

– Что у меня нет дара? – упавшим голосом продолжила девушка.

– Так, юная леди, кончайте с упадничеством! – Преподаватель резко остановился и встряхнул Даниэль за плечи. – Хотите домой? Так и скажите. Вы пока не отчислены моими стараниями, но если желания заниматься нет…

– Есть! – горячо возразила леди Отой. – Я очень хочу стать темной магессой!

– Значит, станете, – вынес вердикт де Грассе и вернулся в прежнее флегматичное состояние, – если приложите старания. Склонности к магии имеются, характеристика из колледжа целителей не целиком фальшивка. Я не стал упоминать о светлом начале, потому что темное, от Натана Олбрека, намного сильнее, но оно таки имеется. Для самостоятельного дара не хватило бы, а для борьбы с чужим – вполне. Вы неплохо справляетесь.

Даниэль расплылась в глупой улыбке от похвалы.

– Только нос не задирайте, – Антуан тут же вернул ее с небес на землю. – Пока вы даже на помощника мага не тянете, а бросите заниматься, медитировать, за две недели превратитесь в обычного человека.

Девушка не знала, сколько они шли, и давно потерялась в пространстве. Ночь казалась бесконечным черничным маревом, из которого нет выхода. Но вот, будто из ниоткуда, показались темный силуэт мельницы. С перепугу леди Отой сначала приняла их за очередное потустороннее существо и завизжала. Де Грассе посоветовал по возвращении в академию проштудировать справочник нечисти и, придерживая под локоток, вывел ученицу к водяному колесу. Оно мерно поскрипывало, забирая лопастями все новые порции воды из сонной реки.

– Внутри должна найтись солома. Не перина, но лучше, чем на земле.

Антуан говорил и возился с навесным замком. Он поддался удивительно легко – не обошлось без магии.

– Вы, наверное, продрогли…

Даниэль неловко попыталась вернуть преподавателю куртку.

– Можете погреть.

– А? – не поняла девушка.

– Так, неудачная шутка! – отмахнулся де Грассе и рывком распахнул дверь. – А вам куртка нужнее, вы бы на полпути воспаление легких подхватили.

Если раньше ночь казалась леди Отой темной дырой, то теперь она поняла, что ошиблась. Настоящая вековечная тьма притаилась на мельнице. Девушка мялась на пороге, не решаясь переступить его. Всего одно подслеповатое окошко, запах пыли. Если внутри зерно, то есть и мыши, а Даниэль до смерти боялась мышей. И завизжать нельзя, нужно казаться сильной.

– Ну же, юная леди! – подтрунивал де Грассе. Уж он-то ни мышей, ни темноты не боялся. – Выбирайте место для ночлега.

– А можно вы сначала все проверите? – выкрутилась девушка.

Вроде, и в страхах не призналась, и преподавателя заставила первым войти.

Антуан раскусил ее игру, но сделала вид, будто поверил.