На сей раз «селянами» были ширландские чиновники из Пойнт-Мириам.

– Если сообщение поступит от меня… – эту мысль я отвергла, даже не закончив. – Нет. У них нет причин доверять такому заявлению. Даже поверив, что сообщение от меня, они могут усомниться в истинности моих суждений.

Кто-кто, а сэр Адам уж точно не поручился бы за мою надежность. И, как ни хотелось верить, что гарнизон в любом случае примет меры предосторожности, я понимала: с той же вероятностью над предупреждением просто посмеются. Напасть на Пойнт-Мириам, пройдя через Зеленый Ад, не мог никто. Никто на свете.

У меня был бы шанс убедить их, приди я в форт лично. Но разведчики уже двигались через болота, а следом вот-вот должна была подоспеть и армия. Это значило, что шансов пройти через весь Мулин до начала нападения у меня нет – скорее уж сэр Адам прислушается к сообщению, переведенному с языка барабанов.

Но вокруг были те, кто не оставит голос барабанов без внимания. И в тот день, когда Велюа с Оквеме пытались изловить и похитить дракона, я собственными глазами видела, на что они способны.

Я обвела взглядом собравшихся – молодежь, охотников, старейшин, и детей, заглядывавших в круг между ног старших, чтобы тоже послушать меня.

– Прошу вас, – сказала я, – вы можете остановить их прежде, чем они дойдут до Пойнт-Мириам. Благодаря вам многие там, в Байембе могут остаться в живых. Если вы отправите весть другим общинам… Я видела, как сильны ваши охотники. Вы можете дать бой иквунде. Конечно, не лоб в лоб, а из засады…

Еще не успев договорить, я поняла, что дело мое безнадежно. Мулинцы с неодобрением замотали головами и подались назад.

– Это драка селян, – сказал кто-то за моей спиной.

Иквунде против йембе, ширландцы вмешиваются, саталу выжидают, держась наготове… Но что во всем этом мулинцам? Даже если Иквунде завоюет Байембе, окружив Зеленый Ад с трех сторон, для них почти ничего не изменится. Возможно, когда-нибудь это и выйдет им боком, но смутные опасения перед этим «когда-нибудь» никого не подвигнут на риск. А может, с точки зрения мулинцев будет даже лучше, если иквунде победят: их победа уничтожит или по крайней мере ослабит ширландскую колонию и положит конец всем планам строительства плотины над Великим Порогом.

Но ведь мулинцы ничего не знают о плотине…

– Что это значит? – спросил Йейуама, прищелкнув пальцами.

Я удивленно взглянула на собственную руку. Поглощенная размышлениями, я даже не заметила, что сделала это.

– Это значит, у меня есть идея, – медленно сказала я. – Но, думаю, о ней следует рассказать только тебе – по крайней мере, для начала. Дело касается драконов.

Он кивнул и двинулся к краю стоянки, поманив за собой тех двоих, что пришли с ним.

– Они непорочны, – сказал он в ответ на мой вопросительный взгляд. – Я привел их для церемонии, но прежде следует выслушать, что ты хочешь сказать.

Мне было бы легче рассказать обо всем одному Йейуаме: по крайней мере, он был мне знаком. Но я была не в том положении, чтобы возражать.

– Речь о том, что сказали обо мне те охотники, – заговорила я. – Чтобы прийти сюда, мне было нужно разрешение байембийского оба. Взамен он взял с меня обещание…

Как можно более сжато, при всяком удобном случае подчеркивая, что дала обещание оба только по неведению, и прося простить меня за это, я рассказала им обо всем.

– Однако, – сказала я, набрав в грудь воздуха, словно перед тем, как нырнуть в воду, – если только мое предложение не будет совершеннейшим святотатством… Выполнение уговора могло бы спасти ваш лес от великой опасности. От такой, о которой ваш народ даже не подозревает.

Объяснить, что означает эта плотина (сначала Йейуаме и его спутникам, а затем – повторяя то же самое для всех остальных членов общины), оказалось и проще, и труднее, чем я думала. Плотины для мулинцев – дело знакомое и понятное: в определенные времена года они и сами строят их для ловли рыбы. Но перекрыть плотиной Великий Порог? Да такую мощь не сможет сдержать ничто на свете!

– Уверяю вас, сможет, – сказала я собравшимся слушателям, призвав на помощь весь свой дар убеждения. – И если ее построят, ваш лес изменится навсегда. Не будет прежних паводков, в болотах навеки настанет сухой сезон. Изменится и сам водопад, и Йейуама боится, что это обернется бедой для драконов.

Этого не было среди изначальных догадок, пришедших мне в голову на берегу Хемби, ведь я еще не видела драконьих маток в озере, но при одной мысли о возможных последствиях у Йейуамы задрожали руки. После этого он поддержал мой план целиком и полностью.

– Если вы не дадите иквунде перейти болота и напасть на Пойнт-Мириам, – продолжала я, – я скажу оба, что в благодарность за вашу помощь он должен отказаться от постройки этой плотины. И этот договор между вашими народами будет скреплен даром. Что это за дар – дело непорочных, но я уверена: он обеспечит вам дружбу оба. И эта дружба защитит ваш дом на многие поколения вперед.

Естественно, мулинцам требовалось время на размышления – подобные вопросы не решаются сгоряча. Каждая минута промедления казалась мне часом, но Йейуама со спутниками, сжалившись надо мной, отвели меня в сторону, дабы свершить церемонию, подтверждающую мое благополучное возвращение с острова, а заодно и отвлечь меня от переживаний.

Церемонию полагалось устраивать на берегу озера, но на поход туда не было времени. В стороне от стоянки развели небольшой костерок, соорудили над ним шалаш, заключили меня внутрь и бросили в огонь листья, запах которых очень напоминал экстраординарное дуновение болотных змеев. Эти же листья бросали в костер, мимо которого надлежало пройти охотникам перед уходом со стоянки, но им требовалось только пройти сквозь дым или зачерпнуть его горстью и омыть им лицо, а вот меня держали в этом шалаше, пока я не начала задыхаться. Когда Йейуама наконец-то позволил мне выйти, я так обрадовалась свежему воздуху, что даже не возражала против приказа раздеться донага (да, на глазах у всех троих) и искупаться в тихой, не населенной хищниками болотной заводи.

– Этот дым очищает нас от пороков, – сказал Йейуама, когда с этим было покончено и я вновь оделась. – Ничто не в силах исправить вред, нанесенный тем первым убийством, но мы непорочны, насколько это возможно.

Таким образом, Йейуаме удалось отвлечь меня от тревог – и как раз на нужное время. Как только церемония завершилась, к нам подбежал один из мальчишек и позвал всех обратно.

Пока я ждала в сторонке, непорочные быстро переговорили с обитателями стоянки. Затем в общий круг позвали и меня, и Риквилене передала мне ответ:

– Ты говоришь мудро об одном, – сказала старуха, – и глупо о другом. Мы не станем нападать на иквунде.

Сердце замерло. Вот и конец всем надеждам… Да, пожалуй, я просила у них слишком многого, а возможная награда была слишком неопределенной.

– Наши охотники могут охотиться на людей, если нет другого выхода, но то, о чем ты просишь – чтобы мы так бесхитростно встали на пути их общин, – кончится только смертью с обеих сторон, – продолжала Риквилене. – Но… – я затаила дыхание. – Мы согласны попробовать другие способы.