— Хватит вести себя, как добрый самаритянин. Мне ничего от тебя не нужно…и ты не нужен. — девушка снова повторяет свою недавнюю колкую речь и замолкает. Бледное лицо со спутанными волосами говорит мне совершенно о другом.

— Мне плевать на твои слова! Я знаю, что ты сейчас чувствуешь! Поэтому, можешь говорить все, что угодно, я все равно буду рядом! — толкаю ногой стеклянную дверь минимаркета. Быстро нахожу отдел с бутилированной водой и направляюсь к кассе, так и не спустив девушку на пол.

На выходе вручаю ей бутылку и настаиваю, чтоб она сделала пару глотков. Микаэлла откручивает крышку и подносит прозрачную тару к губам.

— Я тебя ненавижу. — выдыхает она, и опускает голову мне на грудь

— Я уже это слышал. — бубню я и выхожу на улицу.

Ливень наконец затих, но мелкие капли продолжают стучать по асфальту. Быстро преодолеваю квартал. Спускаю Микки с рук только тогда, когда двери лифта закрываются за нами и подъемник везёт нас наверх.

— Утром ноги моей не будет в твоей квартире. Я уеду и забуду всё, как страшный сон. — дрожащим голосом произносит Микаэлла.

— Ты выйдешь из моей квартиры только через мой труп. — беру девушку за руку и вывожу ее из лифта на двадцатом этаже. — Я приготовлю тебе горячую ванну, ты вся продрогла.

Стягиваю через голову мокрую футболку, как только мы оказываемся в квартире. Запираю дверь на ключ, на случай, если ей опять вздумается сбежать.

Она неподвижно стоит у порога, наблюдая, как я отрезаю пути отхода.

— Отлично, значит, я снова взаперти? Только так ты можешь меня удержать? Глупо.

Микки возвращает взгляд на меня и подтягивает майку за лямки.

— Глупо ходить ночью по городу и принимать таблетки, что дал незнакомый парень в клубе! — я снимаю мокрые насквозь джинсы по пути в ванную комнату.

— Да, Коул, я дура! Только то вещество, помогло заглушить стоны гребаного Брайана в моей голове! — она шмыгает носом и отворачивается, чтобы не надломиться вновь и не расплакаться.

Останавливаюсь, как вкопанный и закрываю глаза. Ее слова рвут мое сердце на части. А после возвращаюсь к Микки, что так и не сдвинулась с места и стоит у входной двери.

— Детка, можно я помогу тебе раздеться? — осторожно спрашиваю я.

Она стучит зубами и согласно кивает. Затем поднимает руки и предоставляет возможность, стащить кусок мокрой ткани.

— Не смотри на меня. — шепчет Микки, посиневшими губами.

— Я просто помогу тебе, ты замёрзла. — стягиваю её майку, а после расстегиваю ширинку на ее джинсах и помогаю ей выбраться из мокрых штанов. Беру её холодную ладонь и тяну в сторону ванной. — Идем! Тебе нужно согреться!

Она бесшумно ступает по паркету и молчит. Я открываю кран, пробую температуру воды рукой. Тёплый пар, вмиг тонирует зеркало. Микаэлла отходит к стене и опускает голову.

— Выйди, я сама справлюсь. Не хочу, чтобы ты видел меня совсем раздетой.

Снимаю боксеры и усаживаюсь в горячую воду на дно ванны.

— Я тоже чертовски замёрз, гоняясь за тобой по городу. — откидываю голову на бортик ванны. — Ну же, Микаэлла, иди ко мне!

— Ты серьёзно? Я не просила тебя бегать за мной! И вообще, это просто шоу уродов какое-то!

Она распахивает дверь и скрывается за нею.

— Твою мать!

Закручиваю кран, выбираюсь из ванны и, обмотав полотенце вокруг бедер, иду следом за девушкой.

— Микаэлла, что мне сделать, чтобы все стало, как раньше?

Она сидит на краю кровати, уставившись в одну точку.

— Как раньше не будет. Ты стараешься делать вид, что все нормально. Но, все дерьмово, Коул! — она опускается на мягкое покрывало и зажмуривается. — Я грязная, испорченная…шлюха, и ничто не исправит этого. Потому что, я всегда буду помнить о том, что со мной произошло.

— Не говори так, слышишь! Этот ублюдок изнасиловал тебя! — я присаживаюсь на корточки возле её ног и, поочередно, целую её колени. — Я знаю, что тебе не станет легче от мысли, что его уже нет в живых.

— Ты уже не будешь прикасаться ко мне, так как раньше. Ведь я уже не та девочка, что привлекла тебя своей чистотой. Не та…

Микки поворачивается на живот и, закрывшись ладонями, начинает всхлипывать.

— Детка, я люблю тебя и ничего не изменилось, поверь мне! — забираюсь на кровать и прижимаю ее холодное тело к себе. Покрываю поцелуями ее плечи и основание шеи.

Микки не отталкивает меня, я ощущаю кожу, покрытую мурашками, и влажное белье.

— Я…я…я, тоже тебя люблю. — последние два слова, Микки произносит очень тихо, словно выдыхает.

Аккуратно переворачиваю ее на спину и заглядываю в глаза, полные боли.

— Микки… — большой палец скользит по её дрожащим губам. — Прости меня…

Осыпаю ее заплаканное лицо поцелуями.

— С самого начала я боялась тебя. Но, сейчас боюсь ещё больше. Потому что, люблю. Потому что, страх потерять тебя грызёт меня изнутри, гораздо сильнее, чем полученная боль. — она потирается щекой о мою ладонь. — Ты виноват лишь в том, что не убил эту сволочь раньше. Прости, что наговорила тебе столько мерзких слов.

— Микки, ты самое дорогое, что есть в моей жизни.

Я не хочу сейчас пугать девушку своим напором, поэтому едва касаюсь ее приоткрытых губ.

Она аккуратно откликается на мой поцелуй и обнимает за шею.

— Я должна забыть Брайана. Должна снова стать только твоей, Коул.

— Ты уверена, что готова сейчас к этому? — шепчу я у её рта.

— Да, уверена. Пусть весь мир остановится, и будем только мы.

Микки поднимает ногу на моё бедро и застывает в такой позе.

Ее мокрое белье и мое полотенце лежат на полу бесформенной кучей. Я своими губами и руками стираю из ее памяти сегодняшний день.

Я не забуду, но я смогу подавить боль, и загнать в самый дальний уголок своего сердца. Ведь рядом со мной Коул. Три дня он делает все, чтобы я была счастлива. Покупает мне сладости, шепчет, как сильно любит, не выпускает из своих объятий, и кажется, совсем забросил клуб. Ему периодически кто-то названивает, он прячется в ванной или выходит на балкон, чтобы ненароком не вызвать во мне новые воспоминания. А потом возвращается и целует так, что утро плавно перетекает в ночь. Я чувствую, что между нами не мимолетная, огненная страсть, а любовь. В моей крови, появляются новые антитела, что нейтрализуют все страхи, горечь потери и сожаления. Коул прочно поселился в глубине моего сердца и ни одно лекарство на свете не вылечит меня от этой хронической болезни.

К концу недели, испробовав все попытки достучаться до Морган, я прошу Коула отвезти меня на наше место в парке. Почему-то, я уверена, что она ждет меня там, в полном одиночестве под тенью Орлеанской ивы. Я надеюсь только на удачное стечение обстоятельств и интуицию. Вполне возможно, предположения не оправдаются, но я обязана проверить догадку.