– Ты думала об окончании этого дела? – спросил он через несколько минут.

Мерси посмотрела на свой салат и сдвинула солнцезащитные очки на макушку.

– Постоянно думаю. Я хочу раскрыть его.

Полицейский подвинул стул на дюйм вперед.

– Я имею в виду не это.

Ее зеленые глаза встретились с его глазами. Трумэн утонул в их ярком цвете, в густых черных ресницах.

От этого зрелища у него перехватило дыхание.

– Что ты имеешь в виду? – Она не собиралась облегчать ему задачу.

– Я хочу пригласить тебя на свидание, когда все закончится.

Вот так – в лоб.

Мерси застыла, не отводя взгляд.

– Это неуместно.

– Не вижу, в чем проблема, ведь расследование завершится.

Повисла тишина. Болтовня прохожих вдруг показалась очень громкой.

– Я живу в Портленде, – наконец произнесла Килпатрик, глядя в сторону.

– Ну и что?

Она снова посмотрела на него.

– Ты не видишь здесь проблемы?

– Конечно, это препятствие. Но если первое, о чем ты заговорила, – расстояние, значит, возражений нет. Я пытаюсь выяснить, хочешь ли ты дать мне шанс, Мерси. Могу ли я получить прямой ответ, чтобы крепче спать по ночам?

На него уставились широко раскрытые глаза.

– Так ты серьезно…

– Чертовски серьезно. Ты ведь ни с кем не встречаешься, так?

– Так.

– Хорошо, – он слегка подался вперед. – Мерси, ты… немного сводишь меня с ума. Не знаю, что со мной творится, но мне хочется большего. Давай закроем это чертово дело, чтобы я мог пригласить тебя на знатный ужин с бифштексом.

Она бросила взгляд на его обед из гамбургера и салата.

– О’кей. – Моргнула. – Но…

– Никаких «но». Будем решать проблемы по мере их поступления. Если не попытаемся, то так и не узнаем, выйдет ли у нас хоть что-то.

За последние несколько дней он стал отчаянно нуждаться в ней и не хотел, чтобы это проходило. На его шее запульсировала жилка. Он едва поборол искушение нежно прикоснуться к Мерси.

Еще рано.

Трумэн понятия не имел, в чем именно он нуждался, но точно знал, что не может позволить ей просто уйти из своей жизни после закрытия дела.

– Тебе все равно, что я убила человека и скрыла преступление. – Мерси смотрела на него настороженно.

Это тест?

– Ты никогда не спрашивала, убивал ли я кого-нибудь.

На лице Мерси отразилось сочувствие. Она не произнесла ни слова.

– Не только на тебе лежит тяжкое бремя, – тихо сказал Дейли.

– Ты прав. Извини.

– Не за что извиняться. Я понимаю, что свои проблемы могут занимать все мысли, но, услышав, что другим людям тоже приходится непросто, тебе, вероятно, станет легче. Мерси, ты не одинока. А я точно не идеален.

– Я не знаю, как это делается, – медленно произнесла Килпатрик.

– Тогда выясним вместе по ходу.

– Я давным-давно ни с кем не встречалась, – призналась Мерси. – С моей работой очень тяжело кого-то найти. Как только мужчины узнаю́т, чем я занимаюсь, начинают вести себя странно.

– Думаю, понять тебя может тот, кто сам работает в правоохранительных органах.

– С ними трудно из-за их самомнения, – ее губы слегка дрогнули в улыбке.

– Понимаю. Думаю, у нас обоих довольно низкая самооценка. Так ты принимаешь мое приглашение на ужин?

Мерси улыбнулась шире.

– Принимаю. Здесь или в Портленде?

С его груди словно камень свалился.

Зазвонил телефон. Лукас. Трумэн собирался проигнорировать его, но тут же зазвонил телефон Килпатрик. На Дейли нахлынул страх, а Мерси забеспокоилась:

– Это Эдди.

Не отводя от нее взгляда, Трумэн одновременно с ней взял трубку.

– Кто-то вломился к Килпатрикам! – прокричал в трубку Лукас. – Их дочь Роуз пропала.

Слушавшая Эдди Мерси мертвенно побледнела.

С бешено колотящимся сердцем Мерси выскочила из внедорожника Трумэна и побежала по подъездной дорожке к дому родителей.

Дежавю.

Три дня назад она подходила к дому, трепеща и нервничая из-за предстоящей встречи с сестрой, с которой не разговаривала пятнадцать лет. Теперь ее терзал страх за жизнь Роуз. Ройс и Эдди подъехали несколько минут назад и теперь беседовали с Килпатриками-старшими. Эдди приобнял за плечи мать Мерси.

В волосах матери пробивалась седина, но она по-прежнему собирала их на затылке, прихватывая широкой заколкой. Когда Мерси узнала старую мамину толстовку, ее сердце екнуло от ностальгии и появилось непреодолимое желание оказаться на месте Эдди. Плечи отца были опущены, но голова упрямо вздернута: дочь слишком хорошо знала эту позу.

Она встретилась глазами с Петерсоном. Тот смотрел сочувственно и встревоженно – как и все остальные, кто оглянулся на прибывших.

Мерси замедлила шаг и затаила дыхание, переводя взгляд с одного лица на другое.

Они отрекутся от меня?

Сейчас я этого не переживу.

У матери отвисла челюсть. Она убрала руку Эдди. Мерси взглянула в зеленые глаза матери и шагнула прямо в ее распростертые объятия.

Возвращение в семью.

Все знакомо. Та же фигура, тот же запах, те же объятия.

Мерси закрыла глаза и прогнала все мысли.

– Мама, мы найдем ее.

Мать высвободилась из объятий и взяла в ладони щеки Мерси; по ее собственным щекам потекли слезы. Ее лицо постарело. Больше морщин, больше складок. И мягкость, которой прежде не было.

– Я так рада тебя видеть, Мерси…

Эти слова дочь не забудет никогда.

Она коснулась своим лбом материнского лба, вспоминая, как они делали это каждое утро перед уходом в школу. Мать снова обняла ее.

Довольный Трумэн приподнял бровь.

Мерси кивнула ему. Все хорошо. В эту долю секунды все было хорошо.

Роуз.

Она отступила назад, схватив Килпатрик-старшую за плечи:

– Мама, что произошло?

Мать сделала глубокий отрывистый вдох, но отец ответил первым:

– Мы только что вернулись домой. Входная дверь была нараспашку, а на кухне, судя по всему, шла борьба.

– На кухонном полу кровь, – прошептала мать. – Осколки стекла. Там бардак. – Ее лицо сморщилось. – Она пропала. Ее телефон в кухне на столе. Она никогда никуда не уходила без телефона.